Posted 17 января 2010, 21:00

Published 17 января 2010, 21:00

Modified 8 марта, 07:15

Updated 8 марта, 07:15

Сила слабости

17 января 2010, 21:00
Гала-концерт «Мона Лиза русского балета» (совместный проект ГАБТа и Фонда Улановой), представленный в субботу на сцене Большого театра, – часть юбилейного московского мини-фестиваля в честь легендарной балерины. В него вошли балеты «Лебединое озеро» и «Жизель» (в этих спектаклях Уланова создавала знаменитые роли). Фина

Считается, что имя Улановой знают даже далекие от балета люди. На самом деле это не так. Глава Фонда Улановой Владимир Васильев сетовал: он видел по телевизору анкетирование молодежи, и на вопрос, кто такая Уланова, был ответ: что-то, связанное с лошадьми. Поэтому Фонд развернул кампанию по увековечению ее памяти – чтобы балерине в России ставили памятники и ее именем называли улицы. Пока удалось лишь пробить выставку в Малом Манеже, намеченную на лето. И нынешние торжества.

Васильев не устает повторять: искусство Улановой было многослойным, полным перманентных секретов, которые до конца не расшифруешь. Поэтому концерт назван в честь портрета кисти Леонардо да Винчи, с многозначительной улыбкой изображенной дамы. Героини Улановой и впрямь были беззащитной загадкой. Зрителям-мужчинам это особенно нравилось: беззащитность хотелось защитить, а загадку – разгадать. Но и зрительницы очаровывались тоже. «Эмансипированной» советской женщине подсознательно хотелось примерить облик трепетной и стойкой особы, которую за такое парадоксальное сочетание обожали красивые балетные принцы. Ненавязчивая прелесть Улановой сильно срабатывала в контрасте эпохи, полной краснощеких физкультурниц и киногероинь, одной рукой ловящих шпионов, а другой – выполняющих пятилетку в четыре года. Впрочем, задушевность ее искусства оказалась всемирной: иностранцы точно так же аплодировали, как москвичи с ленинградцами. И сегодня старые кинопленки с Улановой не кажутся устаревшими.

В программу концерта вошли первые действия «Бахчисарайского фонтана» и «Ромео и Джульетты» (на премьерах этих «советских драмбалетов» Уланова была первой исполнительницей). За «Фонтан» и Шекспира отвечал Мариинский театр, в котором Уланова начала сценическую карьеру. Большой присовокупил «Шопениану» – неоромантический балет, поставленный в начале прошлого века. Опус к концерту отредактировал Николай Цискаридзе, он же – исполнитель единственной мужской партии, поэтически настроенный молодой человек. Теперь задумчивый юноша отчего-то бродит по густому лесу, а девы, привидевшиеся поэту, сменили белые одежды на платья цвета розовой пастилы и повеселели, начав поголовно улыбаться. Решение спорное, но, по уверению Цискаридзе, балет теперь приближен к оригиналу, ранее искаженному последователями. Неясно только, зачем потребовалось менять детали именно на юбилейном вечере: от «Шопенианы», что на сцене ГАБТа танцевала Уланова, спектакль, наоборот, отдалился.

Теперь о главном. О балеринах, танцевавших улановские партии. От нынешних прим, разумеется, не требуется копировать Уланову. Таких, как она, сегодня вообще нет, этот тип исполнительской психофизики, видимо, исчез, и воспроизвести ее гипнотическую силу слабости никто не может, даже если бы захотел. Но поиграть в нюансы, в стиль так, чтобы мы всерьез поверили во вновь предлагаемые трактовки, все же стоит. «Шопениана» славится лирическими полутонами. Но Мария Александрова и Марианна Рыжкина (солистки нынешнего показа) – изначально не лирико-романтические балерины. В итоге балет, в котором Галина Сергеевна была подлинной грезой, сместился в сторону чрезмерной определенности («сказал – как отрезал»). Схожая история и с «Фонтаном». По либретто нежную полячку Марию, купающуюся в полонезе, мазурке и любви к жениху, умыкают набежавшие татары. Уланова играла тут трогательную, как бы неуверенную в себе женственность. А уверенности в себе нынешней милашки Марии (Анастасия Колегова) мог бы позавидовать и чемпион мира по боксу. Бодрая Джульетта Евгении Образцовой явилась не женщиной «другого измерения», какой была Уланова, но резвой шалуньей, которая чересчур много смеется. Нет, это не криминал, так танцевать тоже можно. Но вряд ли нынешние примы, упростившие суть, дождутся в свой адрес слов, сказанных про Уланову знаменитым кинорежиссером Эйзенштейном: она «несравнима с другими танцовщицами. По признаку самого сокровенного. По природе тайны».

Подпишитесь