Эксперт: маркировка «не содержит ГМО» совершенно бессмысленна

В России и других странах ЕАЭС ввели маркировку продуктов, содержащих ГМО. В «Сумме Биотехнологии» я уже высказался по поводу такой идеи. Поэтому приведу фрагменты одной из глав, - пишет в ЖЖ биолог Александр Панчин.

Сложно поспорить с тезисом, что любой человек имеет право знать, что именно он покупает в продуктовом магазине. Означает ли это, что продукты, полученные с использованием генной инженерии, стоит в обязательном порядке маркировать? Давайте попробуем понять, где находится граница между информированием потребителя, недобросовестной рекламой и черным пиаром.

Представьте, что вы приходите в магазин за помидорами. На этикетке сказано, что помидоры содержат сепульки. Рядом стоят помидоры другого сорта, на этикетке которых написано, что сепулек они не содержат. Какие помидоры выберете вы? Проблема заключается в том, что если вы не знаете, что означает слово сепульки – информация об их содержании для вас абсолютно бессмысленна. Зато она делает вас уязвимой мишенью для недобросовестной рекламы или антирекламы. С одной стороны, у производителей помидоров с сепульками возникает соблазн заявить, что сепульки – это что-то потрясающее, восхитительное, и попросить с вас за это денег. С другой стороны, у производителей помидоров без сепулек возникает соблазн заявить, что сепульки на самом деле вредны и очень опасны. Из двух производителей победит тот, кто будет громче и убедительней кричать и получит больше внимания со стороны СМИ. Безусловно, выиграют рекламные агентства, которые будут за деньги нахваливать или ругать сепульки. Расходы на рекламные кампании покроет из своего кошелька потребитель.

Только научные исследования могут определить, влияют ли сепульки на здоровье тех, кто их употребляет, может ли на них быть аллергия и у кого, и влияют ли они на питательную ценность продукта. Субъективными остаются вкусовые предпочтения – кому-то нравится вкус сортов помидоров с сепульками, а кому-то нет, но речь не об этом. Как мы уже выяснили, большинство жителей нашей страны (да и планеты) не только не знают, что такое ГМО, но и сомневаются в том, содержат ли обычные растения гены. В этом смысле для многих людей слово «ГМО» ничем не отличается от слова «сепулька». Для них это просто магическое заклинание, а заклинания бывают обманчивы.

Может быть, кто-то еще помнит рекламу Dirol: «жевательная резинка с карбамидом». Производитель как бы намекает нам, что карбамид – это что-то хорошее. Иначе зачем акцентировать внимание на этом факте в рекламе? Гораздо сложнее было бы рекламировать жвачку, используя другое магическое слово, синоним карбамида – мочевина. Хотя мочевина в жевательной резинке берется не из мочи, ассоциации возникают не самые приятные – и реклама превращается в антирекламу. Собственно, эту проблему я и пытаюсь проиллюстрировать через парадокс: желание купить жвачку зависит от того, с карбамидом она или с мочевиной, хотя это одно и то же химическое вещество.

Даже продвинутый потребитель в таких ситуациях руководствуется не столько знаниями в области химии, физиологии человека или медицинскими фактами о том, как карбамид влияет на здоровье ротовой полости, сколько магическим мышлением, предсказуемой иррациональностью, которую неплохо изучили маркетологи. Я не хочу сказать, что есть что-то плохое в карбамиде или жвачке Dirol. Да что там! Я понятия не имею, вредна или полезна мочевина в жевательной резинке, хотя что-то читал про ее возможные антикоррозийные свойства.

Даже для специалиста в области генной инженерии фраза «содержит ГМО» в значительной степени бессмысленна. Я бы не отказался от генетически модифицированного риса, богатого витамином А, и был бы в восторге от помидоров богатых антоцианами, но я бы не хотел, чтобы продукт содержал какой-нибудь белок, на который у меня аллергия или, например, ингибитор трипсина, мешающий перевариванию пищи. Мало ли каким захочет сделать свой продукт производитель?

ГМО можно создавать очень разными, и их рассмотрение требует индивидуального подхода. Как образованный потребитель я понимаю, что ГМО можно сделать таким, что он будет вкуснее и полезнее аналога, но можно сделать вредный и невкусный ГМО (хотя конкретных примеров я привести на данный момент не могу – речь идет, скорее, о теоретической возможности). Мне важен характер генетической модификации, а не абстрактная и бессмысленная этикетка «содержит ГМО», которая для меня мало чем отличается от этикетки «содержит сепульки».

Многие люди страдают от пищевых аллергий, причем аллергии могут быть разные, а значит, выбор безопасных продуктов питания в какой-то степени зависит от индивидуальных особенностей человека. У кого-то аллергия на яблоки, у кого-то на клубнику, а у меня вот на крабов. Если в картошку встроить ген из генома клубники – это может смутить тех, кто не ест клубнику, но не смутит меня. Если же в картошку встроить ген из генома краба, то мне стоит проявить осторожность. Не исключено (хоть и маловероятно, ведь у краба тысячи генов), что моя аллергия как раз на белок, кодируемый этим геном. К счастью, в случае наиболее распространенных аллергий белок, вызывающий аллергию, известен. Гены, кодирующие такие белки, можно либо не использовать для генной инженерии вовсе, либо предупреждать покупателей, что продукт может вызвать аллергию. Отмечу, что это имеет смысл не только в случае ГМО, но и в случае, когда в продукт просто добавлена клубника или мясо краба. Подобная информация может помочь, а вот этикетка «содержит ГМО» не помогает сделать разумный выбор.

Самая бессмысленная маркировка – «генетически безопасный продукт», ее с чистой совестью можно клеить на любой продукт. Маркировка «не содержит ГМО» не сильно лучше. Мне она говорит лишь о том, что производитель не уважает мои интеллектуальные способности и полагает, что я поведусь на дешевый рекламный трюк. Как вам сорт растения, которое «не ГМО», зато по сравнению с исходным видом содержит пару генов природной агробактерии, десяток вирусных вставок неизвестного назначения и тысячу точечных мутаций, индуцированных гамма-излучением, которым обрабатывали семена в ходе традиционной селекции? А ведь примерно так можно сказать практически про любое культурное растение, и слово ГМО уже не кажется таким страшным. Почему использование генной инженерии нужно отмечать на этикетке, а факт применения методов селекции, химического или радиационного мутагенеза – нет?

Впрочем, совершенно не очевидно, что страшный продукт радиационного мутагенеза и селекции представляет какую-то угрозу для здоровья, поэтому и такая информация не имеет практической ценности. Если бы были исследования, показывающие, что один сорт лучше остальных, что в нем больше каких-то полезных веществ (полезность которых тоже подтверждается исследованиями, а не тем, что им присвоили красивое название вроде «карбамида») – я бы хотел об этом знать. Но именно этой информации производитель обычно не сообщает, а покупатель вынужден разбираться сам, например, с помощью СМИ. К чему это приводит в эпоху, когда СМИ рассказывают про НЛО в принтере и улетевшую в небеса Атлантиду, догадаться не сложно.

Если нам важно знать, насколько продукт полезен, давайте рассматривать результаты исследований с использованием объективных показателей: смертность, продолжительность жизни, частота раковых заболеваний. Если мы хотим знать, какие гены можно обнаружить в продукте, давайте требовать полный список генов, прочитанный полный геном организма. Пусть установят все последовательности нуклеотидов ДНК и опубликуют! Тут я, конечно, защищаю интересы ученых. Понятно, что рядовому человеку опубликованный геном помидора ничего не даст, но ученые смогут сравнить разные сорта и понять, почему одни вкуснее, чем другие, или лучше растут – а потом просветить общество.

Проект по чтению геномов тысячи людей вдохновил в 2009 году группу молекулярных биологов опубликовать статью с призывом прочитать тысячу и один геном цветочного растения Arabidopsis thaliana – одного из важнейших и наиболее изученных модельных организмов. Тысячу геномов Arabidopsis пока не прочитали, зато прочитали 3000 геномов риса (статья об этом опубликована в журнале с чудесным названием Gigascience – гиганаука). Кроме того запущен проект по чтению тысячи разных растительных геномов, прежде всего, полезных растений, которые умеют производить какие-нибудь используемые человеком вещества, например, растительные масла.

Сегодня, благодаря развитию технологий чтения ДНК нового поколения, процедура чтения геномов стала сравнительно дешевой. Производителю это обойдется от нескольких тысяч до нескольких десятков тысяч долларов на каждый сорт, в зависимости от размера генома организма. Учитывая, что в супермаркетах мы покупаем преимущественно продукты массового потребления от крупных производителей с оборотами в миллиарды долларов – это капля в море производственных издержек. Зато потом на этикетку каждого продукта питания можно поместить следующую правдивую информацию:

«Продукт содержит молекулы ДНК со следующими нуклеотидными последовательностями». Дальше, поскольку геном растения, как правило, составляет сотни миллионов или даже миллиарды нуклеотидов, запись которых, естественно не уместится на этикетке (и даже на всей поверхности магазина, если писать читаемым шрифтом), прикрепляется ссылка на адрес сайта производителя, где размещена указанная последовательность нуклеотидов. Эту информацию любой может скачать и проанализировать.

Если производитель откажется читать геном своего продукта, пусть отмечает, что его продукт является БОНГом – то есть биологическим организмом с неизвестными геномами. Уверен, что тут многие защитники «натуральных» продуктов резко изменят свою точку зрения, опомнятся и заявят, что не хотят такой маркировки. Они будут правы, когда скажут, что рядовой потребитель все равно не понимает, что означает эта генетическая информация! Миллионы нуклеотидов проанализировать сложно даже специалисту! Ну, так рядовой потребитель, скорее всего, и не понимает, что означает фраза «не содержит ГМО». А для специалиста полный геном – это интересные данные, которые можно анализировать как из чисто научного интереса, так и с точки зрения поиска в продукте генов каких-нибудь потенциально опасных аллергенов.

Наличие прочитанного полного генома также облегчит выявление несоответствия товара этикетке – например, если в фарш из баранины подмешивают свинину или если один сорт картошки подменяют другим. А на сайте производитель также может выложить подробную информацию о том, прошел ли сорт какие-нибудь исследования на безопасность. В последнем случае преимущество сразу появится у ГМ сортов.

Мне кажется, что предложенный подход решает все проблемы маркировки. Перейдя от термина ГМО к новому термину БОНГи, мы защитим интересы всех. Потребитель получает максимально подробную информацию о генетическом составе продуктов, которые он употребляет, ученые получат доступ к огромному количеству прочитанных геномов, которые можно исследовать. Исчезает дискриминация по отношению к продуктам, созданным методами генной инженерии. Довольны все честные бизнесмены и производители, кроме тех, которые пытались продавать картошку в два раза дороже, наклеив на нее бессмысленные этикетки.

Маркировка «не содержит ГМО» в лучшем случае отражает отсутствие в геноме организма известных вставок ДНК, которые используются для генной инженерии, зарегистрированы и для которых разработаны протоколы для их обнаружения. А что, если есть другие, не зарегистрированные вставки? Дело в том, что запретительные и ограничительные меры по отношению к созданию, выращиванию, маркировке или торговле организмами, созданными методами генной инженерии, могут привести к развитию черного рынка биотехнологий. А может, уже привели.

Если организм был создан методами генной инженерии в тайне, и при его создании были приняты меры предосторожности, то обнаружить, что он является генетически модифицированным, будет достаточно сложно. Существующие тесты для обнаружения ГМО основаны на том, что известен набор генов, которые использовались генными инженерами при создании зарегистрированных ГМ сортов. Как правило, эти гены хорошо изучены и запатентованы, их последовательности известны ученым и контролирующим организациям. Наиболее простые тесты на ГМО сводятся к тому, что мы проверяем: есть ли в образце последовательности упомянутых генов. Если их нет, организм признается «не содержащим ГМО».

Продукт, созданный методами генной инженерии, пройдет этот тест, если при его создании использовались другие (незарегистрированные) гены или если переносимые гены были правильным образом изменены. Фактически это будет ГМО, но доказать это в суде будет очень сложно.

<… здесь я опустил подробный разбор того, как проверяется содержание чужеродных генов и как это легко обойти…>

Даже в случае, если мы нашли доказательство того, что какой-то чужеродный ген был перенесен в геном организма, не всегда понятно, как доказать, что это сделано именно с использованием генной инженерии. В геноме человека есть куча последовательностей, которые были перенесены в него извне, те же вставки ретровирусов. Это чужеродная ДНК в нашем с вами геноме. Мы – ГМО и, как я уже ранее предлагал, должны приклеить маркировку себе на лоб?

Любопытно, что если мы схитрим и назовем продукт генной инженерии результатом селекции, это не помешает запатентовать его как селекционный сорт. Это тоже интеллектуальная собственность, ведь интеллектуальную собственность на сорта растений придумали не в Monsanto, и патентовать можно не только ГМО. Учитывая то обстоятельство, что многие ГМ сорта позволяют увеличить прибыль, снизить затраты на инсектициды, увеличить урожайность, сделать продукты более лежкими и даже более питательными и вкусными, идея их безнаказанного нелегального создания может показаться заманчивой для людей, занятых в аграрном секторе. Нелегальные ГМО пойдут в продажу под видом селекционных сортов и будут обладать всеми преимуществами. Их не только можно смело маркировать этикеткой «не содержит ГМО», «натуральный продукт» или «органик», но и, в отличие от зарегистрированных ГМО, не нужно подвергать дополнительным проверкам на безопасность.

Здесь уместно рассказать поучительную историю про то, как ученые из Австралии, вывели пшеницу, дающую на 25% больше урожая в засоленной почве. Пшеница с помощью корней всасывает воду и минералы, а затем вода поднимается вверх к листьям через проводящую ткань – ксилему. У дикого родственника пшеницы был найден ген, работающий в клетках, окружающих это проводящую ткань. Ген кодирует белок, помогающий этим клеткам забирать лишние ионы натрия, тем самым уменьшая избыток соли в воде, поступающей к листьям.

Выводы о функции гена были получены в результате кропотливых исследований, в ходе которых ученые использовали генную инженерию, чтобы перенести обнаруженный ген сначала в клетки дрожжей, а потом в клетки модельного растения Arabidopsis thaliana. Но когда речь зашла о создании рыночного сорта пшеницы с этим геном, ученые заявили, что отказались от генной инженерии. Вместо этого они проводили последовательные скрещивания культивируемой пшеницы с ее диким родственником. Скрещивания сопровождались анализом ДНК в поисках искомой модификации генома.

К ученым претензии нет – они проделали сложную и качественную работу, но ведь они могли просто взять и перенести ген, получив идентичный результат! В обоих случаях ген одного вида пшеницы оказался бы в геноме другого вида пшеницы. Но благодаря использованному подходу полученный сорт юридически не является «трансгенным», а значит, его не нужно подвергать дополнительным тестам, его будут охотней покупать, поля с ним не будут вытаптывать противники ГМО, а Сералини не станет кормить им крыс, чтобы доказать его опасность.

Гринпис ликовал: «эта биотехнология не требует вмешательства в геном», «она не представляет рисков человеческому здоровью и окружающей среде». Хотя в действительности факт переноса гена был (а что это как не вмешательство в геном?), а безопасность нового сорта не была проверена даже на одном поколении крыс. Но предположим на минутку, что австралийские ученые просто обеспечили себе алиби, а на самом деле использовали генную инженерию? Даже сложно представить, как это будут доказывать в суде, если кому-то придет в голову это проверить.

Хорошая новость заключается в том, что даже если все организмы на рынке, включая самые «натуральные» и истыканные маркировкой «не содержит ГМО», на самом деле улучшены с помощью генной инженерии – ничего страшного в этом нет. Это не является дополнительным источником угрозы нашему здоровью. Но было бы лучше, если бы качественные и дешевые продукты были легальными. Мне выход видится таким: во-первых, необходимо объяснять людям, что ГМО – это хорошо. Во-вторых, нужно уменьшить регулирование ГМО, приравняв их, наконец, в правах к обычным продуктам. В-третьих, стоит перейти от бессмысленных маркировок, к маркировкам осмысленным, основанным на научных знаниях и важной и доступной информации, предупреждающей о реальных рисках.

Подробная лекция про то, почему не надо бояться ГМО: