Протесты в Екатеринбурге: случайность или следствие?

Раньше всего вспыхнуло в Москве – в 2013 году я описывал в «НГ-Религии» целую серию таких конфликтов, где против жителей также бросали и православных казаков, наученных ножевому и рукопашному бою, и просто спортсменов, слегка поехавших на теме религии. Тогда благодаря этим статьям удалось заставить эту публику умерить свою деятельность. Но проблема-то не исчезла.

Владислав Мальцев, журналист

В чем суть проблемы? Речь о взаимосвязанных вещах. Давайте называть вещи своими именами – с 2012 года власти России начали обнулять свои социальные обязательства перед собственным населением. Выразилось это в кампании по «укрупнению» школ и больниц (было две – одну закрыли, «объединив» с другой), в закрытии в провинции роддомов (приспичит рожать – пожалте, можете за 70 км по разбитым деревенским дорогам ехать в областной центр). Как итогам кампании, например: в Москве закрыли более чем половину средних школ (в 2012 году было 1572, в 2016-м – 700). Причем закрывали уникальные школы (например, для инвалидов),«объединяя» с обычными. Закрыли больницы с уникальными хирургическими отделениями. Да зачем вам? Хватит и терапевтов в поликлиниках, таблеточку какую-нибудь пропишут. А дальше сами, сами.

Пенсионную реформу в этом всем оставили на десерт, на начало второго срока Путина, а то ведь могли возникнуть неудобства при переизбрании гаранта Конституции.

Про падения уровня образование, как в школах, так и в вузах (где процветает коррупция и кумовство), говорить на фоне этого особо нечего. Страна тупо загоняется в третий мир. Падают и горят новые самолеты российского производства, на ракетах обнаруживаются высверленные дрелью дырки, замазанные на заводе чем попало, все вполне логично.

Падение уровня жизни в этой ситуации выглядит неизбежным, запрограммированным. Люди это будут чувствовать и реагировать. Как же нивелировать их недовольство?

Пути два, и они давно известны по всему миру. Первый – футбол. «Когда люди болеют на стадионе, они не ходят на демонстрации», – говорит герой французского фильма «Труп моего врага» (1976), обозревая жизнь типичного промышленного моногорода. Действительно, пока все взрослое население страны бухает в пабах и на диванах, дерет горло (а то и бьет морды), кто победит в матче, им не до реальных проблем. Отсюда, кстати – гипертрофированные зарплаты игроков, погоня клубов за легионерами.

Второй путь – религия, точнее – клерикализация. Закрываем школы и больницы, зато на каждом углу поставим по типовому храму. Пусть люди нищают и умирают, но тихо,смирно, удобно для чиновников, без сопротивления, без протестов… Это достаточно продуманная и даже артикулированная позиция власти.

Многие долгое время питали иллюзии, что если вчерашние бандиты начали вешать себе на грудь тяжелые золотые кресты, щедро жертвовать на храмы и стоять в них со свечками очами в пол, то эти люди меняются, становятся лучше, добрее. Ага, добрее.

Из другой социальной сферы, но наглядно. Вскоре после пенсионной реформы, попросту ограбившей все население страны (и показавшей наглядно, что «государство родное» намерено экономить на тех, кто и работает на него), генеральный секретарь «Единой России» Андрей Турчак уехал на недельку на Афон, в молитвенный тур.

А что не так? Барин или барыня XVIII – XIX века тоже любили поездить в монастыри на паломничества, и на храмы жертвовали под настроение, но очень удивились бы, если бы им сказали, что это имеет какую-то связь с отношением к крепостным, которых они секли, травили собаками, продавали селеньями или поштучно членов семьи. Одно дело – это его, барское, высокое благочестие, а другое – отношение ко всяким там холопам и быдлу.

В итоге мы имеем ситуацию, когда в любом городе местный бизнес и власти начинают резко заниматься храмостроительством, разумеется, выбирая для того, чтобы таким вот образом «облагодетельствовать» жителей, исключительно центральные парки и скверы. Да ведь гулять гражданам не надо, как и учиться, и лечиться! Храм – это замечательно! Голосуй сердцем! Ты против? Значит ты христопродавец, храмофоб и майдановец!

И в этой ситуации начался проявляться тот социальный слой, который всегда склонен к агрессии против всех, кто хоть как-то отличается от него – гопота со спальных районов. Эта публика была хорошо известна еще с перестройки – знаменитые «любера», качавшиеся в подвалах и потом скопом приезжавшие в Москву бить неформалов. Тогда у «люберов» не было никакой идеологии, кроме мелкого гопничества и «Люберцы – сила», но она рано или поздно не могла у них не появиться. В фильме Юрия Мамины «Бакенбарды» (1990) это очень хорошо показано – сначала банда туповатых качков-«бивней» избивает неформалов «потому что они нам не нравятся», потом ее умело берет под крыло вождь «движения пушкинистов» (умело наладивший контакт с главой местной исполнительной власти) и переодетые качки уже идут бить неформалов, потому что те «против Пушкина».

Вы не заметили, как в последние годы агрессия накачанных узколобых субъектов, говорящих на языке вроде «пацанам западло, петухи, по понятиям», вдруг стала мотивироваться (как минимум внешне) религией и традиционными ценностями? В Дагестане – исламскими, в прочей части России – православными. Разумеется, тех, на кого нападают, везде называют «сатанистами», обвиняют в «разврате» (интересно для той же Махачкалы, славящейся большим числом саун для известных мужских утех) и т.д.

Раньше били неформалов просто потому что те не нравились, а теперь потому что борются за нравственность. Правда,«борцы» двух слов без мата сказать не могут, но не беда. Самое важное – научены дружно и искренне ненавидеть, кого надо (но не власть).

Ну не нужны стране люди думающие, ведь могут додуматься до осознания того, что с ней происходит. Давайте лучше ностальгировать по «России, которую мы потеряли» (книжек по ее истории, правда, кроме новейшей пропаганды под грифом «Прости нас, Государь», лучше не читать, а то тоже мысли могут возникнуть нехорошие) и дружно ненавидеть кого-нибудь: американцев, либералов, масонов, еще кого-нибудь, без этого ж нельзя.

А ракеты будут падать, самолеты – гореть, экономика, образование и наука – деградировать, благосостояние общества – падать. Но это ж такие пустяки, правда?