Екатерина Шульман: «Нам удалось сделать ситуацию с законом о просвещении скандальной»

«В третьем чтении был принят закон о просвещении, а я бы сказала, о контрпросвещении.

По ходу рассмотрения во втором чтении, он не то чтобы стал точнее, но его содержание несколько сдвинулось в сторону просветительской деятельности, которая происходит в образовательных учреждениях. Хотя формулировки его настолько широки, что под этот закон может попасть любая просветительская деятельность, которая происходит, как онлайн, так и офлайн, в том числе, вне стен образовательных учреждений.

Далее закон поступает в Совет Федерации.

Культурная и научная общественность, которая последовательно выступает против этого закона – напомню, что наша с вами петиция на change.org набрала около 230 000 подписей, что очень немало для кириллического сегмента – переносит трибуну своей борьбы в Совет Федерации.

Обращаются к сенаторам с тем, чтобы профильный комитет по науке и образованию провёл открытые слушания; закон совместного ведения, то есть Совет Федерации должен его рассматривать и голосовать.

Совет Федерации крайне редко отклоняет то, что пришло из Государственной Думы, это буквально два десятка случаев на весь созыв, на пять лет. Поэтому мы рассчитываем не на это, а на ещё одно публичное заявление своей позиции.

В частности, очень против высказывается Ассоциация музеев России, потому что для них просветительская деятельность уставная, она связана с реализацией государственного задания с их бюджетным обеспечением, поэтому для них всё это в высшей степени неприятно.

Тут, кстати говоря, полезно было бы ответить на вопрос, зачем нужно было все эти петиции подписывать, со статьями выступать, будировать публику и ажитировать публичное пространство, если, вот - всё равно оно принято.

Давайте попробуем себе на этот вопрос ответить. Смотрите, у нас с вами нет никаких гарантий, что наша с вами гражданская кампания приведёт к успеху, или к успеху в том виде, в каком нам бы хотелось.

Но мы можем, и, я думаю, это уже произошло, сделать всё это достаточно скандальным, для того, чтобы его применение было дорогим и громоздким.

Сам по себе этот закон действовать не может. В нём ничего не написано. Он не имеет этих, так скажем, нужных усиков, которые делают его имплементируемым, ему эти усики, ножки, лапки нужно прирастить.

Приращением будут заниматься органы федеральной исполнительной власти, то есть Министерство просвещения, Министерство образования.

Вот там уже, к сожалению, вне публичного пространства, но в тех местах, куда больше доступа и представителям академического сообщества, и тем же самым Музейных ассоциаций – там будут вырабатываться те подзаконные акты, которые сделают закон имплементируемым.

И вот та позиция, которая была высказана публично, она окажет влияние на то, каким образом этот закон на практике будет или не будет применяться.

Вот для чего необходимо всегда публично высказывать свою позицию, особенно, если вы организация, отраслевой союз, институт цеховой солидарности.

Вы не можете на себя брать ответственность за то, что вы всех победите и сделаете всё так, как вам хочется, но никто не может принудить вас называть чёрное белым, а белое чёрным и не высказывать свою позицию, не говорить о том, что то, что происходит, вам не нравится, потому что оно плохое и неправильное.

Мне кажется, вот это достаточно важный момент.

Люди этого не понимают. Незрелый гражданин склонен разочаровываться, он обижается, когда делается не «по его». Ах вы так, тогда я никогда ничего не буду делать, ничего не подпишу, выпилюсь из соцсетей, всё это бесполезно.

Ничто не бесполезно! Не говоря уже о том, что в процессе организации того, чтобы сделать что-нибудь общественно значимое, вы тренируете свою гражданскую мускулатуру, находите единомышленников и что-то с ними совместное делаете, а это очень сплачивает. Этот навык поможет вам, я бы сказала, как никакой другой».

Полную версию передачи Екатерины Шульман можно посмотреть здесь.