Смертельная труба Пакистана

Гибель Наваба Бугти вызвала массовые манифестации не только в Белуджистане, но и в ряде других районов страны, включая самый большой пакистанский мегаполис – Карачи. Дело в том, что даже власти Исламской Республики Пакистан далеко не однозначно относились к покойному. Хотя с его именем связывались восстания белуджей в 1950–1970-х годах, долгое время Бугти оставался одним из наиболее ярких представителей политической элиты страны. Когда-то он даже входил в состав центрального правительства, а также занимал посты губернатора и главного министра провинции Белуджистан. Наваб Бугти возглавлял собственную политическую структуру – «Джумхурие ватан парти». Президент Первез Мушарраф как-то обвинил его в том, что он завоевывает авторитет «политическими спекуляциями», общаясь с американскими правозащитниками. Действительно, на Западе многие считали Бугти наиболее авторитетным лидером оппозиции, наряду с экс-премьером Беназир Бхутто, проживающей ныне то в Лондоне, то в Арабских Эмиратах.

Как заметил в беседе с корреспондентом «НИ» один из ведущих российских экспертов по Пакистану полковник Олег Кулаков из Военного университета Минобороны РФ, «Белуджистан традиционно считался одной из наиболее политически устойчивых провинций страны. Сепаратизм сепаратизмом, но до недавних пор здесь не было такого накала межрелигиозной и межконфессиональной борьбы, как в других районах Пакистана. Люди толерантно относились к разным религиям. Именно в Белуджистане проживала, например, большая община зороастрийцев (огнепоклонников. – «НИ»), насчитывавшая несколько десятков тысяч человек. Хотя, конечно, глобальная борьба за энергоресурсы повлияла и на ситуацию в этом крае». Добавим, что Белуджистан – это еще и житница Пакистана, не случайно известный российский биолог Николай Вавилов относил именно эти земли к первоначальному историческому ареалу культивирования пшеницы в мире.

Что касается энергоресурсов, то в последние годы боевики с постоянно усиливали атаки на газовую инфраструктуру провинции. Причем дело не только в сырьевых ресурсах самого Белуджистана, на контроль за которыми претендуют сепаратисты (помимо газа, провинция богата нефтью, серой, хромом, углем). Диверсиями на газопроводах боевики-белуджи шантажировали не только Исламабад, но и руководителей сопредельных Ирана и Индии. Под угрозой оказывались сразу два больших проекта – строительство газопровода Иран-Пакистан-Индия (к которому проявляют интерес и российские компании, в первую очередь «Газпром») и гипотетическая пакистано-индийская труба, которая по замыслу местных политических стратегов окончательно закрепит политическое примирение между Исламабадом и Дели. По-видимому, с точки зрения пакистанских силовиков, неожиданная гибель патриарха белуджийского сепаратизма, помимо прочего, должна помочь экономической интеграции стран Южной Азии.


Посол Пакистана в РФ Мустафа Камал Кази: «Мы ждем россиян в Пакистане»