«Понаехали тут…»

Восток Лондона, где я снимала свою первую квартиру, дело тонкое. Здесь царит отнюдь не британская королева. У меня под окнами часто группками собирались молоденькие девочки в бело-голубой школьной форме – брюки, с длинным рукавом платье и обязательный хиджаб. Родина многих жителей этого района, теперь законных британцев, – Бангладеш. Это всегда вызывает улыбку. Рождество, идешь по улице, и вместо аромата какого-нибудь политого ромом праздничного пирога в воздухе витает насыщенный вкус карри. А вот моя соседка по этажу – белая, коренная англичанка, добрейшая душа – как-то пожаловалась: «Я не понимаю, почему мою племянницу в школе учат готовить карри?!»

Дом наш собирались сносить. У моего соседа сверху, истинного лондонца, был удивительной красоты садик – зависть всего двора. Для него снос дома и потеря садика были катастрофой: «Понаехали! И ведь всем нужно где-то жить. Снесут наш дом и поставят высоченную коробку». Я молчу, потом, как бы извиняясь, тихо говорю, что печали его разделить не могу, даже если бы и хотела. Не имею права, потому что сама – одна из этих «понаехавших».

Гуляем мы как-то с подружкой, тоже русской, по торговому центру. Подходит к нам мужчина средних лет, просит ответить на маленький вопросник. Узнав, что мы русские, восклицает: «А-а, так вы беженцы!» Мы переглядываемся, пытаясь сдержать улыбки умиления, чтобы не обидеть собеседника. Объясняем, что нет, не беженцы. Продолжаем разговор. Отвечая на очередной вопрос, подруга говорит: «Да, к сожалению, у очень немногих людей в России сегодня есть возможность так вот запросто приехать в Лондон». «А-а, – понимающе кивает головой мужчина, – так вы жены олигархов?!» То есть, нас здесь представляют только или как попрошаек, или родственников новых русских. Другого не дано. Не может такого быть, чтобы обычный русский человек просто приехал в Лондон и пытался честным и упорным трудом чего-то добиться.

Люблю покупать фрукты и овощи на рынке. Подхожу к продавцу, прошу морковки. Он меня спрашивает, сколько мне нужно. Фунт? Не первый год там живу, а никак не могу выучить, что такое фунт и где эта миля. «Вы, – вежливо предлагаю, – насыпьте в пакетик фунт, пожалуйста, и покажите, а то мне сложно представить, сколько это. Я из России, – оправдываюсь, – у нас килограммы». На что получаю такой ответ: «Мы не в каком-нибудь там Брюсселе. Нам все равно, чем там люди пользуются. У нас здесь фунты!» Господин перепутал Brussels с Russia. Звучит похоже. И британцы известны своей упертостью в нежелании расставаться со всем привычным, милями, фунтами, пенями. Но о многом ли я попросила?

Бывают и мирные проявления расовой нелюбви, такие как, например, праведный гнев моего соседа. Случаются и более печальные истории. Эта девушка, чья кожа – кофе с молоком, родилась в Великобритании. Родители ее приехали в Англию из разных концов света. Она рассказал мне, что учительница в школе однажды назвала ее half-breed. Слово это – осколок имперского прошлого Британии. Вreed обычно употребляется, когда речь идет о собаках или кроликах. Его первое значение – «порода». А вот другая история. Я знакома с одним очень достойным молодым человеком, бразильцем, красивое лицо которого рассекают три глубоких шрама. Однажды ночью в центре Лондона трое белых подростков с криками о ненависти к иностранцам бросили ему в лицо битое стекло. Просто потому, что цвет его кожи на полтона темней их собственного.

Стремление британцев к совершенству в вопросе о правах человека и постоянный поиск новых решений достойны уважения. Неудивительно. В 2000 году The Sunday Times утверждала, что в Британии самый высокий процент межрасовых отношений между мужчинами и женщинами. Но на самом деле никто точно не знает. Возможно, на первом месте все-таки Соединенные Штаты.

Раньше человек, рожденный в смешанном браке, назывался half-caste. Выражение очень грубое. Переводится как «полукровка». Сегодня при приеме на работу вы найдете mixed race – «смешанная раса». Одна из учительниц в школе недавно рассказала, что в департаменте образования подумывают об официальной замене «смешанной расы» на biracial, или «двурасовый». Biracial – понятие, в принципе, не новое, но не так часто используется. В ходу больше mixed race. Одна проблема, biracial очень созвучно с bisexual (бисексуальный). Учителя подозревают, что дети эту связь обязательно подметят. Легче от нововведения ребенку, которого оно коснется, не станет. Одноклассники также будут хихикать. Возможно, multiracial («многорасовый») все-таки самый оптимальный вариант. Тем более что в фамильном дереве малыша может быть больше двух рас.