Загадочный голос

Глава ГКРА не исключил, что на экипаж корабля могло быть оказано давление со стороны «важных пассажиров», в связи с чем пилоты проигнорировали настоятельные рекомендации с земли лететь на запасной аэродром. Интересно, что двумя днями ранее Эдмунд Клих напрочь отрицал такую возможность. Теперь же он подтвердил, что накануне трагедии о крайне неблагоприятных для посадки условиях экипаж самолета был предупрежден трижды: белорусской службой контроля за полетами, экипажем польского Як-40, приземлившегося здесь часом ранее и собственно службой смоленского аэропорта. Клих сообщил, что в четверг он наконец ознакомился с полной расшифровкой записей черного ящика, зафиксировавших посторонние голоса в кабине самолета перед самым столкновением с землей. Самописцы зарегистрировали два голоса. Поначалу предполагалось, что один из них принадлежит шефу дипломатического протокола МИД Польши Мариушу Казана. Однако дочь погибшего, ездившая в Москву для опознания голоса, опровергла это предположение.

Как выяснили польские журналисты, второй «важной персоной в кабине самолета» был главнокомандующий ВВС Польши генерал Анджей Бласик. Как следует из слов Эдмунда Клиха, «прямо назвать «давлением» слова важной персоны, которая разговаривала с экипажем перед катастрофой, нельзя». Однако уже само присутствие этой персоны в кабине самолета и обращение к экипажу, что, дескать, ни в коем случае нельзя опоздать на мероприятие в Катыни, можно воспринимать как давление. По крайней мере, будь он пилотом, заявил Клих, именно так бы эти слова и оценил. Кто конкретно из членов делегации находился в кабине самолета перед катастрофой и разговаривал с экипажем, глава госкомиссии не сообщил, сославшись на «тайну следствия».

Польские чиновники признают, что недостаточная информированность населения Польши о ходе расследования привела ко всякого рода спекуляциям, согласно которым виновной в гибели польской делегации даже признавалась российская сторона: дескать, это все происки российских спецслужб. Ходила даже дикая версия о том, что после падения самолета некое российское спецподразделение «добивало» выживших в катастрофе членов польской делегации (на одной из видеозаписей, сделанных мобильным телефоном, слышны звуки, напоминающие выстрелы). Эдмунд Клих назвал все это абсолютной чушью, распространяемой теми, кто не хочет сближения двух народов и всяческими способами хочет этому помешать.

Тем временем, пока не объявлены официальные результаты расследования, появилась еще одна версия того, кто мог быть той «второй особой» в кабине самолета и чей голос записал черный ящик. Польские журналисты вспомнили любовь погибшего президента Леха Качиньского к авиации – нередко, когда позволяли условия, глава государства даже садился за штурвал самолета. Так вот, по осторожному мнению ряда польских СМИ, второй «важной персоной», бывшей в кабине самолета и настаивавшей на посадке, мог быть сам президент. Но даже если это так, никто не будет торопиться уведомить об этом польскую общественность. Слишком высоко в общественном сознании поднят образ погибшего президента.