New Statesman: в Великобритании активизировались противники выхода из ЕС

Противники Brexit из всех британских партий составили план, чтобы сохранить членство страны в Евросоюзе. О том, почему они считают, что могут победить, пишет редактор отдела политики журнала New Statesman Джордж Итон. The Insider опубликовал перевод статьи.

Вечером 5 декабря 300 самых высокопоставленных британских сторонников Евросоюза соберутся в лондонском отеле Jumeirah Carlton Tower на обед. Мероприятие называется «Выход из выхода». Перед гостями, которые заплатят по £200 (£2000 за стол на десятерых), выступят в числе прочих бывший вице-премьер Ник Клегг, парламентарий-лейборист Чука Умунна и бывший министр-консерватор Анна Субри. Обед закончится в 11 часов вечера — в час, когда Великобритания должна будет через 479 дней покинуть Евросоюз.

В течение месяцев, прошедших после после прошлогоднего июньского референдума, Brexit считали неизбежным. Тереза Мэй и лидер лейбористов Джереми Корбин, бывшие «колеблющимися противниками Brexit», немедленно согласились с итогами голосования. 1 февраля этого года парламент большинством в 498 голосов против 114 дал Мэй право начать процедуру выхода. Через два месяца премьер-министр формально инициировала процесс выхода из Евросоюза.

Она никогда уже не будет столь могущественна, как была в этот момент. После всеобщих выборов в июне консерваторы потеряли с трудом заработанное парламентское большинство. Вместо того чтобы усилить свою позицию в переговорах по Brexit, Мэй ее ослабила. Через пять месяцев после начала переговоров Евросоюз все еще не открыл дискуссию о новом торговом соглашении с Великобританией. Мэй вынуждена была согласиться на двухлетний «переходный период» который начнется 29 марта 2019 года, в день, когда Британия должна будет покинуть ЕС, и в течение этого срока мало что должно измениться. Но в Европе, как и в Британии, усиливается вера в то, что в конце концов выход не состоится.

После шока, вызванного результатом референдума, парламентарии-сторонники Евросоюза перегруппировались. Главный центр их деятельности — Межпартийная парламентская группа по отношениям с ЕС, основанная в июле Умунной; сопредседателем стала Анна Субри. Хотя большинство членов группы утверждают, что всего лишь выступают против «жесткого Brexit» (выхода Соединенного Королевства из общего рынка ЕС и таможенного союза), они не исключают возможности полной остановки процесса выхода. Вне парламента многие крупные британские политики снова открыли каналы связи с Брюсселем. 30 октября, к ужасу сторонников Brexit, глава делегации Евросоюза на переговорах Мишель Барнье встретился с Ником Клеггом, бывшим членом лейбористского правительства Эндрю Адонисом и ветераном-парламентарием от тори Кеном Кларком. Во время их встречи в Брюсселе Клегг впечатлил Барнье рассказом об «исключительной хрупкости и лихорадочности» британской политики. Барнье, всего за 80 минут до этого встречавшийся с Джереми Корбином, знает, что консервативное правительство может рухнуть. И Евросоюз надеется, что из хаоса может родиться порядок.

В 2016 году Найджел Фарадж предупреждал, что победа противников выхода с результатом 52% против 48% (в конечном счете именно с таким преимуществом победили сторонники Brexit) была бы «неокончательной». Сторонники Евросоюза ссылаются на слова, сказанные нынешним министром по делам Brexit Дэвидом Дэвисом в 2012 году: «Если демократия не может изменить свое мнение, она перестает быть демократией». Голосование по вопросу Brexit стало разрушительным моментом для британского парламента: впервые национальный референдум отверг существующее положение.

Впрочем, сторонники ЕС отказываются относиться к результату референдума как к «священной корове». Рецессии после референдума, которую прогнозировало министерство финансов, удалось избежать, но рост экономики, который был самым быстрым в странах G7, теперь самый медленный. Переговоры о торговом соглашении с ЕС, которые, по обещанию министра торговли Великобритании Лиама Фокса, должны были стать «самыми легкими в истории человечества», еще даже не начались. А сторонники Brexit в правительстве дезавуировали свое обещание выделить дополнительные £350 млн Национальной службе здравоохранения. Именно это обещание сыграло решающую роль при голосовании на референдуме.

Для других самый большой риск заключается в том, что Британия как мировая держава будет навсегда оттеснена на обочину. Еврокомиссар по торговле в 2004–2008 годах Питер Манделсон обеспокоен тем, что после Brexit Британия станет «сателлитом американской экономики».

Противники выхода утверждают, что не надо ждать, пока Brexit превратится в катастрофу, чтобы от него отказаться. Что уже достаточно того, что его сторонники не выполнили те обещания, которые они расточали. Недавний опрос службы YouGov показал рекордное количество избирателей, считающих решение о выходе из ЕС ошибкой, — 47%. Тех, кто считает решение правильным, оказалось 42%. Но из этого не следует, что едва ли не большинство британцев хочет остановки Brexit. Из нескольких предложенных вариантов 40% предпочли нынешнюю позицию правительства, а 12% выбрали «более мягкий» Brexit. Только 18% поддержали второй референдум, а 14% хотят остановки Brexit.

Похожие взгляды и у большинства парламентариев. Хотя всего десять депутатов-лейбористов и 138 консерваторов перед референдумом публично поддерживали выход из ЕС, большинство членов парламента из обеих партий сейчас выступает за Brexit. Они опасаются, что отклонение результата референдума может лишь углубить недоверие избирателей к Вестминстеру.

Для некоторых «мягкий Brexit» — это изящный компромисс. По этому сценарию Британия выйдет из политических институтов ЕС, но останется в едином рынке и таможенном союзе. Сторонники этой концепции считают, что так можно минимизировать разрушительное влияние на экономику, решить ирландскую пограничную проблему и при этом сохранить уважение к результатам референдума. Однако сторонники выхода и некоторые из их оппонентов предупреждают, что этот подход отрицает адекватный британский контроль над потоком трудовых мигрантов из стран ЕС.

Противники выхода не скрывают, что они в затруднительном положении. Они знают, что им противостоят Консервативная партия, в которой огромное большинство поддерживает Brexit, Лейбористская партия, возглавляемая давним евроскептиком Корбином, и упрямое общество. Но политическая волатильность последних лет дает им основания считать, что они не обречены на поражение.

Позиция европейских лидеров также ясна. На совместной пресс-конференции с Терезой Мэй в июне президент Франции Эммануэль Макрон сказал: «Дверь, конечно же, остается открытой, пока переговоры о Brexit не завершены». Евросоюз заявил, что переговоры должны будут закончиться осенью 2018 года, за несколько месяцев до официальной даты выхода. Премьер больше боится сторонников «жесткого Brexit» в своей партии, чем небольшой группы парламетариев-тори, выступающих против. Если бы после провала на выборах 2017 года она выступила против «жесткого Brexit», она потеряла бы место лидера партии.

У Корбина, который с тех пор как впервые был избран в парламент в 1983 году голосовал против всех значительных законопроектов, связанных с ЕС, нет никакой политической или идеологической привязанности к европейскому проекту. Он часто говорил о едином рынке как о препятствии для построения социализма в Британии. Евроскептицизм Корбина разделяют его теневой министр финансов Джон Макдоннелл, теневой министр международной торговли Барри Гардинер, теневой лорд- председатель совета Джон Трикетт (который руководит подготовкой лейбористов к возможной будущей работе в правительстве), его директор по коммуникациям Шеймас Милн и политический директор Эндрю Фишер, автор хорошо воспринятого предвыборного манифеста. При таком окружении выступление против Brexit подорвало бы политический проект Корбина.

Осенью 2018 года, отклонив предложенную правительством договоренность с ЕС, парламент может остановить Brexit. В такой ситуации Мэй или новый премьер-консерватор, возможно, попробуют найти спасение во втором референдуме. Но, возможно, самое большое препятствие, с которым столкнулись противники выхода, — это время. Их оппонентам потребовались десятилетия, чтобы получить парламентское большинство, которое проголосовало за референдум о ЕС. Им же придется сделать то же самое за год с небольшим.