Иракские христиане: оставаться опасно, бежать некуда

О проблеме, которая как правило остается вне зоны внимания международных экспертов специально для «Новых Известий» написал Александр Рыбин.

Ниневийская равнина к востоку от Мосула были самым безопасным районом для иракских христиан до лета 2014 года. В июне 2014-го Мосул заняли боевики запрещенного в России «Исламского государства» (ИГ). С этого для иракских христиан начались проблемы, которые не решены до сих пор, несмотря на освобождение Мосула от террористов. На сегодня христианское меньшинство в Ираке – это отверженные государством и гонимые религиозными радикалами. Они не доверяют соседям и уповают, главным образом, на собственные ополченческие формирования.

Новая столица ассирийцев

Христианами в Ираке являются, преимущественно, этнические ассирийцы. Есть определенная доля арабов-христиан, даже курды, которые приняли христианство по своим личным причинам (90% курдов исповедуют ислам суннитского толка), но они составляют чрезвычайно малую долю по сравнению с ассирийцами. Для ассирийцев христианство – часть этнической самоидентификации (как для сербов православие, к примеру).

До вторжения США в 2003 году в Ираке проживало около 1,5 миллиона ассирийцев. А потом их численность стала стабильно уменьшаться. После свержения Саддама Хусейна в Ираке воцарился хаос, в котором активно стал развиваться исламский радикализм – и суннитский (в итоге он привел к созданию так называемого «Исламского государства»), и шиитский (самый известный деятель – Муктада ас-Садр, возглавивший «Армию Махди»). Радикалы регулярно совершали нападения на христиан. Чаще всего нападениям подвергалась община ассирийцев, жившая в столице Багдаде. Один из самых известных терактов – захват боевиками в октябре 2010 года церкви Пресвятой Девы Марии Заступницы. Тогда погибли 58 человек.

Сравнительно спокойным местом оставался север страны. Ассирийцы из Багдада, из центральных районов страны, где преобладает суннитское население, и шиитского юга, если не уезжали из Ирака насовсем, то перебирались на север – в Мосул и его окрестности, в города Ниневийской равнины. Ниневийская равнина являлась в свое время центром Ассирийского царства, позже стала одним из эпицентров распространения христианства.

В дохристианские времена главным городом равнины являлась Ниневия – столица Ассирии. Ее разрушили вавилоняне за шесть веков до рождения Христа. На месте Ниневии появился Мосул. Уже в период османского владычества, в Мосуле разрослась мусульманская община арабов и турок, и он перестал быть оплотом ассирийцев. В наше время главным городом ассирийцев на Ниневийской равнины стал Каракош.

Каракош - это турецкое, самое известное название города. Ассирийцы его называют – Бахдида. Это одно из древнейших поселений региона. Предположительно он возник вместо города Имгур-Энлиль, руины которого находятся в 4 километрах от современного Каракоша.

Сегодня большинство жителей Каракоша – последователи Сирийской католической церкви. Вторая по численности община – последователи Сирийской православной церкви (сиро-яковиты). Правда, многие православные уехали заграницу после 2003-го года. Многие православные семьи были достаточно состоятельными, поэтому имели финансовые возможности навсегда покинуть неспокойную родину. Кроме того, в Каракоше проживала небольшая мусульманская община, в их квартале располагалась единственная в городе мечеть.

Церкви и монастыри в городе и в его окрестностях – одни из самых старых на Ближнем Востоке вообще. Самый ранний из сохранившихся – монастырь Святого Бехнама (Мар Бехнам – на языке ассирийцев) – построен в IV веке, расположен в 20 километрах к югу от города. Он относится к сиро-католикам. Второй по значению и возрасту – монастырь сиро-яковитов Мар Юханна Мкртая, построенный в VII веке. И еще полтора десятка церквей.

Безопасность в Каракоше с 2003-го года обеспечивали вооруженные формирования курдов «пешмерга». Так договорились курды с оккупационной международной администрацией. Ассирийцы пытались договориться с теми и с другими о том, чтобы им разрешили сформировать собственное ополчение – но безуспешно.

В общем, как бы там ни было, жизнь на ассирийской Ниневийской равнине и в ассирийских кварталах Мосула складывалась довольно стабильно до появления боевиков ИГ в Мосуле. К тому времени численность ассирийцев в Ираке уменьшилась до 600 тысяч человек.

Бегство и освобождение

До августа 2014-го в Каракоше проживало около 8 тысяч семей или 60 тысяч человек. По неизвестным до сих пор причинам, в 10 часов вечера 5 августа 2014-го (к тому времени Мосул уже почти два месяца был под властью боевиков ИГ) курдская «пешмерга» оперативно покинула город. Но так, как Каракош все-таки значительно меньше по масштабам, чем Мосул, жители быстро узнали, что остались без какой либо вооруженной защиты, а передовые позиции ИГ всего-то в 15 км к востоку. Начался спешный исход в сторону столицы Иракского Курдистана города Эрбиль (уходить в другие стороны было невозможно, там жили сунниты, которые уже примкнули к ИГ). Многие поселились впоследствии у родственников или друзей в Айнкаве, это христианский пригород Эрбиля. Другие покинули Ирак, чтобы больше не возвращаться.

Почти два с половиной года ассирийцы жили у родственников или в лагерях беженцев. Время не прошло даром. Наконец-то им удалось сформировать собственные ополченческие силы. Правда, не объединенные. «Бригада Вавилона» стала подразделением в составе шиитского ополчения «Хашд аш-Шааби», де-факто управляемого иранскими военными советниками. Некоторые ассирийцы примкнули к «пешмерга». Самыми самостоятельными и многочисленными стали «Части защиты Ниневийской равнины» (больше известные по своей английской аббревиатуре NPU, Nineveh plain protection units). Именно они совместно с частями иракской армии в конце октября 2016-го освобождали Каракош от боевиков ИГ. Бои длились всего три дня. Но за это время в городе были полностью разрушены 128 зданий и почти 2400 получили повреждения в той или иной степени. Довольно упорное сопротивление оказывали боевики в районе монастыря Мар Юханна Мкртая – под монастырем они выкопали тоннели, а на холме возле него оборудовали огневые позиции. Перед тем, как покинуть город радикалы взорвали все колокольни. Кресты со всех церквей были сбиты еще в период оккупации ИГ.

До июля 2017 года, до окончания операции по освобождению Мосула, ассирийцам было запрещено возвращаться в родные города на Ниневийской равнине. Власти страны признавались в том, что не способны гарантировать безопасность христиан, пока полностью не разгромлены террористы. Когда возвращение началось, оно происходило, как в древние библейские времена – первым делом восстанавливали храмы.

Школы, церкви и монастыри

Когда я побывал в Каракоше в сентябре прошлого года, то командующий NPU Джуад Хабиб (фактически на тот момент исполнявший роль главы гражданской администрации города) говорил, что в город вернулись около 2800 семей. Основная задача, которую решали власти города тогда, - восстановление работы школ. «То, что дети могут посещать школу, является важной мотивацией для возвращения беженцев-ассирийцев», - говорил тогда командир ополчения.

Хотя и с опозданием, в октябре, но учебный год в Каракоше все-таки начался. В интервью изданию Al-Monitor архиепископ Сирийской католической церкви в Каракоше Юханна Петрос Муш рассказал, что к апрелю 2018 года в город вернулись 22 тысячи жителей – полностью или частично порядка 5 тысяч семей. Архиепископ Муш повторил то, что я ранее услышал от командира Хабиба: возвращение горожан стимулировало открытие школ. Рост населения, в свою очередь, стимулирует увеличение количества магазинов, кафе, быстрее ремонтируются дома, пострадавшие за время оккупации ИГ и скоротечных, но ожесточенных боев при освобождении города.

Однако до восстановления школ, домов и магазинов, в Каракоше были отреставрированы несколько самых значимых церквей. В этом, кстати, проявилась отличительная черта самоидентификации ассирийцев: без христианства не может быть настоящего ассирийца. Первой была восстановлена церковь Мар Жина, настоятелем ее является архиепископ Муш. Она и до вторжения ИГ считалась самой значимой в городе. А уж после восстановления её роль трудно было переоценить. В прошлом сентябре я побывал на одной из вечерних служб в Мар Жина, правда, поговорить с настоятелем тогда мне не удалось. Вечерние службы архиепископа Муша носили характер коллективной психотерапии. На них собирались десятки жителей, преимущественно женщины. Настоятель говорил в своих проповедях главным образом о том, как преодолеть душевные и материальные потери, он старался зарядить собравшихся энтузиазмом. Проповеди проходили в формате вопросов прихожан и ответов архиепископа.

Сиро-католический монастырь Мар Бехнам тоже снова функционирует. Когда туда вернулись монахи, то их ждала очень важная (и чудесная, по их мнению) находка. Дело в том, что в монастыре хранились старинные манускрипты. В конце июля 2014-го туда из Мосула нагрянули боевики ИГ и приказали монахам срочно покинуть свою обитель . В тех условиях у монахов просто не было возможности забрать с собой ценные манускрипты. Однако один из монахов успел их спрятать. Как выяснилось, после освобождения Мар Бехнам и возвращения монахов, радикалам так и не удалось найти тайник со старинными рукописями . Более 400 манускриптов, написанных с XIII по XX века, снова хранятся в библиотеке монастыря. Правда, западные ученые считают, что теперь их необходимо вывезти в США или Рим – для большей сохранности.

А вот монастырь Мар Юханна Мкртая в настоящее время занимают ополченцы NPU. Он имеет стратегически важное значение, в случае если со стороны Мосула попытаются снова вторгнуться радикалы. К тому же вокруг монастыря тоннели и позиции, неплохо оборудованные в свое время боевиками ИГ.

Несмотря на то, что в декабре прошлого года премьер-министр Ирака Хайдер Абади объявил об окончательной победе над ИГ в стране, полного спокойствия так и не наступило. Оставшиеся боевики ИГ совершают партизанские атаки на правительственные силы . По данным Русской православной церкви, десятки тысяч иракских христиан по-прежнему вынуждены находится в лагерях беженцев . Это, в основном, христиане из городов и сел Ниневийской равнины, где безопасность так и не была передана силам NPU. Курдам и арабам ассирийцы больше не доверяют. Всего в 20 километрах к северу от Каракаша, например, расположен городок Бартелла. Там безопасность обеспечивают «Хашд аш-Шааби». Туда после освобождения вернулось всего-то 500 семей. NPU уже длительное время ведет переговоры с правительственными чиновниками, чтобы контроль за безопасностью в Бартелле был передан ассирийским ополченцам. Пока – без результатов.