Президент Сербии Борис Тадич

– Господин президент, что конкретно не устраивает сербскую сторону в плане представителя ООН Марти Ахтисаари по определению статуса Косово и что Белград предлагает косовским албанцам?

– Прежде всего нас не устраивает то, что план Ахтисаари открывает для Косова и Метохии (КиМ) путь к независимости, что для нас очевидно неприемлемо. Кроме того, в некоторых случаях этот план предусматривает отъем у косовских сербов и тех прав, которые они уже имеют. Возникает вопрос, а как международное сообщество собирается реализовать этот план, ведь всем понятно, что сделать это без серьезной дестабилизации обстановки в крае просто невозможно. Относительно косовских албанцев… Скажу честно – у нас нет желания управлять их политической и экономической жизнью в КиМ, и мы готовы предоставить им самую высокую степень автономии. Однако мы не можем позволить себе разделить свою страну из-за желания косоваров образовать свое государство. Думаю, что переговорный процесс по статусу КиМ еще не закончен, но как бы то ни было, Сербия никогда не пойдет на уступки, касающиеся ее суверенитета и территориальной целостности.

– Как вы считаете, Россия и в самом деле готова наложить вето на план Ахтисаари, если его будут рассматривать в Совбезе ООН?

– Мне трудно оценивать, готова ли Россия или какая-то другая страна – член СБ ООН наложить вето или нет, это дело исключительно этих стран и их политического руководства. А вот в чем я не сомневаюсь, так это в том, что после заседания СБ ООН все его участники окажутся в ситуации, когда все же придется искать мирное решение косовской проблемы. Я уверен – возможность для достижения компромисса существует. Возможная независимость КиМ стала бы прецедентом, который мог бы дестабилизировать не только Балканы, но и множество других регионов мира, в которых существуют подобные проблемы. Мне кажется, дело тут в том, что вопрос независимого КиМ попросту недостаточно проанализирован международными структурами – те, кто сейчас поддерживают принятие решения о признании независимости Косова, попросту не представляют себе всех последствий этого шага.

– Как Белград будет реагировать, если Косово все же провозгласит независимость?

– Вне всякого сомнения, мы продолжим борьбу за территориальную целостность Сербии всеми политическими средствами, прежде всего дипломатическими и правовыми. Сразу оговорюсь, что никаких военных планов у нас нет – такой подход к решению проблемы лишь удалил бы Косово от Сербии, а мы не собираемся отрекаться от нашей земли.

– Как вы относитесь к идее образования на территории КиМ сербской автономии?

– Идея о формировании сербской автономии существует с самого начала переговоров по статусу КиМ. Во время встреч в Вене эта идея вновь оказалась на повестке дня. Кстати, об этом же я разговаривал и с президентом России во время нашей последней встречи. Сербская автономия в Косово необходима для консолидации сербов и остальных неалбанцев, для того, чтобы они могли вместе взаимодействовать со структурами в Приштине. Идея сербской автономии ни в коем случае не содержит в себе намерение дестабилизировать Косово, но ее реализация поможет защитить интересы неалбанского населения края, позволит им поддерживать связи как между неалбанскими анклавами в Косово, так и с органами управления в Сербии.

– Известно, что в настоящее время идут консультации по формированию нового правительства Сербии. Насколько далеко они продвинулись?

– Переговоры по составу правительства – вещь очень тонкая и деликатная. Дело в том, что будущее правительство должно быть достаточно стабильным, чтобы провести в Сербии серию структурных реформ, которые жизненно необходимы нашей стране. Судя по всему, в новом правительстве будут и некоторые фигуры из нынешнего кабинета, поэтому переговоры, в определенном смысле, затруднены требованиями некоторых политиков о предоставлении им неких постов. Однако нельзя забывать, что результаты январских выборов ясно указывают на то, что Демократическая партия, которую я возглавляю, должна играть в новом правительстве первую скрипку. Думаю, что в течение ближайшего месяца нам удастся обо всем договориться.

– Господин президент, как вы оцениваете балканскую политику России, которую она вела последние 15 лет? Известно, что среди сербов распространено мнение о том, что Россия их предала…

– Разговоры о чьем-либо предательстве я бы стал рассматривать в контексте политики XIX и XX веков. В политике же XXI века мы в первую очередь должны опираться на взаимный интерес, что гораздо эффективнее, чем оперирование понятиями «предательство» или, скажем, «братские связи», которые, само собой, очень важны, но не являются единственно важными. Балканская политика России в последние годы определялась теми вызовами, с которыми ваша страна сталкивалась в экономике и внутриполитической ситуации. Я, безусловно, с уважением отношусь к нынешней балканской политике России, ее видению косовской проблемы, однако и со своей стороны стараюсь проводить такую политику, которая никоим образом не отягощала бы внешнеполитическую активность вашей страны, а, напротив, лишь приносила взаимовыгодные дня наших стран результаты. Как мне кажется, это – новая эра наших отношений, которая началась после ликвидации режима Милошевича, эра, которая принесет гораздо больше пользы народам наших стран.

– Как вы прокомментируете загадочные проблемы, с которыми сталкиваются российские инвесторы, пытающиеся вложить деньги в вашу страну и получающие отказ?

– Прежде всего хочу сказать, что я категорический сторонник привлечения российского капитала в Сербию. Об этом я неоднократно беседовал как с бизнесменами из Сербии и России, так и с вашими официальными лицами. Что же касается проблем, иногда мне кажется, что определенную ответственность за это несут и сами российские компании, которые пытаются конкурировать на нашем рынке друг с другом. Поэтому со своей стороны предлагаю потенциальным инвесторам заключить некий пакт, чтобы в будущем избегать подобных ситуаций.

– Господин президент, как сочетается стремление Сербии стать членом НАТО и Евросоюза с желанием сотрудничать с Россией, ведь известно, что наше руководство недовольно расширением этого военно-политического блока?

– Нельзя забывать: географическое положение Сербии таково, что она находится фактически в центре Евросоюза, это реальность, с которой нельзя не считаться. Кроме того, насколько мне известно, российские руководители выражали озабоченность по поводу расширения НАТО на восток, а Сербия, как известно, находится не на востоке. Однако, невзирая на все, могу заверить ваших читателей в том, что Сербия, членом какой бы организации она ни была, всегда будет добрым другом и надежным партнером России. Это один из главных принципов моей политики, и это знают мои российские собеседники, с которыми я неоднократно обсуждал данную проблематику. Уверен, что никаких проблем для наших двусторонних отношений это не создаст.

– Каково ваше личное отношение к России, приходилось ли вам бывать в нашей стране?

– Разумеется, приходилось, причем неоднократно. Я очень внимательно слежу за происходящим в России – мне важно знать, куда движется ваша страна. В XX веке Россия сталкивалась с очень серьезными вызовами, да и сейчас их не стало меньше – на вас лежит большая ответственность за то, что происходит в мире, потому что вес России во внешней политике серьезно увеличился. Что касается русской культуры, не знаю, известно ли вашим читателям о том, что у нас в Сербии русская литература, например, считается частью нашей литературы? Наши школьники и студенты изучают работы Чехова, Достоевского, Толстого, Булгакова наравне с произведениями сербских литераторов. Другое дело, что уровень культурного сотрудничества между нашими странами сейчас не удовлетворяет наших взаимных потребностей. Я, как президент Сербии, приложу максимум усилий для активизации этого процесса. А если говорить о моем личном отношении к России, скажу лишь, что я – наверняка один из немногих президентов в мире, который носит русское имя. Да и тот факт, что моих детей зовут Маша и Ваня, говорит сам за себя.

– Господин президент, есть ли у вас хобби и чем вы занимаетесь в свободное время, если оно у вас, конечно, бывает?

– Я очень люблю спорт – горные лыжи, ватерполо, в которое играл 12 лет, баскетбол, которым также занимался некоторое время. Так что когда у меня появляется свободное время, я стараюсь посвятить его занятиям спортом. Но хочу подчеркнуть – несмотря ни на что, спортом я занимаюсь каждый день, так как должность президента обязывает вас находиться в хорошей физической форме.

– А чем вы планируете заняться после того, как завершите свою политическую деятельность?

– Надо сказать, что политикой я занимаюсь очень давно, года, наверное, с 1980-го. Уверен, что и после истечения моего президентского мандата я останусь членом Демократической партии. Помню, что в одном из интервью я говорил, что, перестав быть политиком, займусь рыбалкой. Вообще в жизни я много чем занимался – торговал газетами, работал психологом, ученым, пробовал себя в роли журналиста, успел даже в организации производства поучаствовать. Так что к своим 49 годам я накопил достаточно опыта, чтобы найти себе занятие и после того, как уйду из политики.