Министр иностранных дел Боснии и Герцеговины Младен Иванич

– Господин министр, что вы думаете о политическом и экономическом сотрудничестве между Россией и Боснией и Герцеговиной?

– В первую очередь, Босния и Герцеговина должна быть заинтересована в сотрудничестве с Россией. Российская Федерация – это огромный рынок сбыта, великая страна. К сожалению, инертность некоторых министерств БиГ привела к тому, что возможности взаимовыгодного сотрудничества между нашими странами практически не были использованы. Уверен, новый состав совета министров БиГ сделает в этом отношении гораздо больше своих предшественников.

– Как вы относитесь к распространенному на Балканах мнению о том, что во время войны 1991–1995 годов Россия «предала» сербов в БиГ?

– Во-первых, нельзя забывать, что все великие государства, а в их число входит и Россия, всегда имеют свои собственные интересы. Во-вторых, тем, что происходило в те годы в БиГ, и какова была роль отдельных стран, пусть занимаются профессиональные историки. Меня больше интересует не прошлое, а будущее.

– А как вы оцениваете результаты октябрьских всеобщих выборов в Боснии и Герцеговине?

– Главная характеристика этого голосования заключается в двух словах – победили личности. Я имею в виду Хариса Силайджича – лидера партии «За Боснию и Герцеговину», и Милорада Додика – главу Союза независимых социал-демократов. Первый получил поддержку избирателей из-за требования превратить БиГ в унитарное государство, а второй – на абсолютно противоположной основе (я говорю о позиции г-на Додика, отвергающего упразднение Республики Сербской, существование которой гарантирует нынешняя конституция Боснии и Герцеговины). Уверен, что в следующие четыре года Боснию и Герцеговину ожидает весьма бурная политическая жизнь. Обстановка в БиГ, хотя и несравнима с послевоенной, по-прежнему оставляет желать лучшего. Количество межэтнических столкновений уменьшилось, однако ситуация далека от идеала. Проблема в том, что лидеры религиозных общин имеют слишком большое влияние на умы граждан БиГ. Мне кажется, что если муфтии и кардиналы перестанут заниматься политикой, это пойдет на пользу нашей стране. Политикой должны заниматься политики.

– Какое политическое будущее ждет Боснию и Герцеговину?

– Я искренне считаю, что БиГ может функционировать только как децентрализованная держава. Как и в случае с бывшей Югославией, попытки сделать из нее унитарное государство могут инициировать серьезный политический кризис.

– Ваша оценка заявлений премьера Республики Сербской (РС) Додика о возможном выходе сербской автономии из состава БиГ?

– Господин Додик с помощью заявлений о возможном выходе Республики Сербской из состава БиГ выиграл выборы. Сейчас референдум о независимости РС нереален, однако, если требования о ликвидации автономий не прекратятся, он вполне возможен.

– Каково ваше мнение о результатах работы судов по расследованию военных преступлений?

– Я и раньше говорил, что некоторые сербы действительно совершали военные преступления. Как человек и политик я подобные действия резко осуждаю. Однако, насколько мне известно, никто из политиков-бошняков ни разу не осудил своих военных преступников. Они до сих пор пытаются создать мнение, что преступления во время войны совершали все, кроме них. А ведь это просто-напросто ложь! Отдельно хочу остановиться на работе гаагского трибунала по бывшей Югославии. Он практически не занимался расследованием преступлений, совершенных против сербов, и это его главный недостаток. Приговоры, который суд вынес сербам и хорватам, не идут ни в какое сравнение со сроками, определенными бошнякам.

– Что вы думаете о статусе Косово и Метохии? Какие последствия для региона могло бы иметь провозглашение независимости этой сербской провинции?

– Я считаю, что оптимальное решение данного вопроса – прямой договор между Белградом и Приштиной. Однако, международное сообщество, как мне кажется, выбрало вариант, по которому решение по статусу Косово должно быть им навязано. А это, как я уверен, означало бы победу экстремистов. Может быть, именно поэтому ни одна из переговаривающихся сторон не готова на компромисс. В итоге навязанное решение по статусу Косово означает победу одной стороны и проигрыш другой. О какой стабильности в регионе после этого можно говорить? Боюсь, что независимость Косово и Метохии спровоцирует цепную реакцию по всему миру и приведет к непредсказуемым последствиям в других регионах.