К индейцам за трубкой мира

К знакомству с американскими индейцами меня подтолкнуло пагубное пристрастие к курению. Проезжая по шоссе, пролегающему рядом с территорией индейской резервации «Ка-ве-а», я «купился» на красочный плакат: «Казино и табачный магазин». Проехав вдоль почти пустой парковки, над которой высилась табличка: «Для членов племени», я поставил машину на стоянку «гостей резервации» и прямиком отправился за сигаретами. Цены здесь были почти в три раза ниже, чем во всей остальной Америке. «Здесь можно купить лишь сигареты, сделанные на фабриках в индейских резервациях», – сказала мне продавщица Лионеф. По ее словам, беспошлинная продажа табака – второй (после казино) источник доходов для индейцев, и он, как она выразилась, «позволяет лишь сводить концы с концами».

Приблизительно через километр после магазина, где, собственно, и начиналась территория резервации, я увидел внушительных размеров плакат: «Не вторгаться! Нарушители будут застрелены. Выжившие будут застрелены снова!». Пока я размышлял, в шутку это все написано или всерьез, к моей машине подъехали четверо индейцев на квадрациклах. Они вежливо, но четко объяснили мне, что попасть в резервацию я могу, лишь получив официальное разрешение в офисе администрации племени, находящемся на территории казино. «А что, меня действительно могут застрелить?» – спрашиваю я, показывая на плакат. «Вполне», – без тени улыбки отвечают мне индейцы. Да, с этими ребятами трубку мира трудно выкурить.

Согласно законам США индейские племена пользуются теми правами, о которых многие нацменьшинства могут только мечтать. Фактически резервация – это государство в государстве. Для индейских бизнесменов действуют серьезные налоговые льготы, в резервациях есть собственная полиция и племенные суды. В некоторых из них даже действуют свои паспорта. Американская политкорректность заходит настолько далеко, что даже само слово «индеец» в американских СМИ почти под запретом: его все чаще заменяет словосочетание «коренной американец». Казалось бы, белая Америка сделала все, чтобы искупить грехи столетней давности, когда бледнолицые уничтожали индейцев, захватывая их земли. Между тем создается такое впечатление, что нынешние меры не столько сближают белых и краснокожих американцев, сколько отдаляют их друг от друга.

Администратор резервации «Ка-ве-а» Дуан Шерман, к которому я обратился за разрешением на посещение индейских владений, долго рассказывал мне об инцидентах, которые изредка случаются между его соплеменниками и белыми. Например, о том, что индейцев периодически отказываются обслуживать в ресторанах. «Конечно, выгнать из ресторана индейца никто не может. Но ему просто могут показать, что он здесь нежеланный гость», – говорит он. И немедленно пускается в исторический экскурс: рассказывает о том, что еще в 20-х годах прошлого столетия в Калифорнии были рабы-индейцы, что гражданство США индейцы получили лишь в 1924 году. «Поймите, к нам, индейцам, относятся в США приблизительно так же, как в России к чеченцам», – заканчивает он свою речь неожиданным и довольно-таки спорным сравнением.

Сама резервация, куда мне все-таки удалось попасть, не впечатляет. Маленькие домики, заметно беднее тех, что есть в окрестных городках, и индейцы, лениво сидящие на лавочках и пьющие пиво. Никакой экзотики и никакого достатка. Как утверждает Шерман, доходы от казино не настолько велики, чтобы распределять их среди членов племени, и эти деньги идут лишь на развитие социальной структуры резервации. Около 50% трудоспособного населения резервации – безработные. Средний доход на индейскую семью – 500 долларов в месяц. «Прожить на такие деньги невозможно. И каждый месяц госслужащие привозят нам продукты. Но эта пища мало подходит для индейцев – в ней слишком много сахара и химии. Мы привыкли к оленине, лососю, которые в изобилии добывали во время охоты и рыбалки, пока наши земли не украли колонизаторы», – объясняет г-н Шерман. Когда я пытаюсь напомнить, что времена, когда индейцы охотились и рыбачили, закончились сто лет назад, он смотрит на меня с недоумением. Чувствуется, что вот-вот он и меня причислит к зловредным белым, лишившим индейцев земель и приобщившим их к «зеленому змию». Как в конце беседы признался Шерман, именно из-за повального алкоголизма обитатели резервации не могут найти работу.

«Резервация – это как засасывающее болото», – признался мне профессор Калифорнийского университета Пол Ховард, один из немногих индейцев, сумевших выбиться в люди. Хотя теоретически любой индеец может спокойно из резервации уехать, на практике сделать это непросто из-за культурной пропасти между коренными жителями Америки и остальными американцами. Пропасти, которую углубляет сама же резервация. «На сегодняшний день для индейца есть, по сути, только один способ вырваться из этой трясины – уйти в армию. Наше спасение – отнюдь не в изоляции, а, наоборот, в ассимиляции», – считает профессор Ховард.