Черные бурки в Красной мечети

Каждую ночь со стороны Красной мечети слышатся мощные взрывы – армия заявляет, что саперы пробивают в стенах проходы для тех, кто хочет сдаться властям. Лидер исламистов маулана (богослов) Абдул Рашид Гази вчера заявил журналистам, что из-за этих взрывов погибло более 300 его соратников. Накануне он говорил только о 70 убитых. По словам мауланы, более 200 человек, в основном девушки, погибли в ходе последнего ночного артобстрела, который обрушил внутренние перегородки в прилегающем к Красной мечети женском медресе Джамия Хафса. По официальным же данным, потери с обеих сторон составили лишь около 20 человек.

Напомним, что осада Красной мечети продолжается с 3 июля. Но противостояние началось гораздо раньше. Еще в январе студентки «подшефного» Красной мечети медресе Джамия Хафса захватили здание, принадлежащее детской городской библиотеке. По словам студенток, таким образом они выразили протест против закрытия неофициальных религиозных учебных заведений (президент Мушарраф пошел на этот шаг под международным давлением – западные политики опасались, что в неофициальных медресе готовят террористов). В марте студенты женского и мужского медресе при Красной мечети провели новую акцию: устроили на близлежащей улице огромный костер из CD и DVD дисков. Они жгли «крамольные» фильмы и музыку, выкрикивая угрозы в адрес владельцев магазинов компакт-дисков. Надо заметить, что в городе от этого костра стояла ужасная вонь.

Не обошлось и без курьезов. Молодежь из ряда прогрессивных партий собралась вскоре на митинг рядом с потухшим кострищем и начала препираться со своими политическими оппонентами. «Проститутки!» – кричали им девушки в черных бурках. «Эй, вороны!», – отвечали им молодые дамы-либералки, – «снимите хиджаб, под ним смотреть не на что!».

Исламисты заявили, что требуют установить в стране «власть шариата», и даже организовали на территории мечети свой шариатский суд. Власти выразили недовольство, но имам Абдул Азиз Гази пообещал, что в случае атаки на мечеть город будет наводнен террористами-смертниками.

В конце июня ситуация стала накаляться – студенты медресе при Красной мечети похитили девять человек, включая семь граждан КНР, из салона акупунктуры (иглоукалывания). Студенты заявили, что это никакой не салон, а нелегальный публичный дом. После этого начался настоящий международный скандал. Пекин выразил озабоченность и недовольство из-за похищения китайских граждан. К счастью, все похищенные к утру следующего дня были освобождены. Однако, учитывая, что Китай на сегодня, несомненно, основной экономический партнер Пакистана, президенту Мушаррафу пришлось жестче, чем обычно, отреагировать на эти события. И вокруг Красной мечети стал курсировать специальный полицейский патруль.

З июля между этим патрулем и студентами из медресе Лал Масджид произошло первое столкновение. Оно переросло в настоящий бой, погибли 16 человек, а Красная мечеть оказалась в осаде. После двух дней осады богословы из Лал Масджид поняли, что их расчет на всеобщую поддержку не оправдался. Ведь влиятельные исламистские партии и движения Пакистана явно не спешат поддерживать мятежную мечеть.

Тем временем студенты начали сдаваться – ко вчерашнему вечеру из мечети вышли около 1200 человек. Родители осажденных учащихся заполнили целую площадь района Аабпара, прилегающего к месту, где расположена Красная мечеть.

Теперь, похоже, богословы больше думают о собственном будущем, чем об исламской революции. Оно и понятно: по достаточно суровым в этом плане пакистанским законам за терроризм и похищение людей им грозит петля. Имам мечети Абдул Азиз попытался сбежать из осажденной мечети в женской бурке – черном глухом балахоне, который носят его студентки. Однако женщины-полицейские, которые обыскивали сдающихся девушек, быстро обнаружили подмену.

После позорного бегства мауланы главой исламистов Красной мечети стал его брат Абдул Рашид Гази, который уже согласился сдать властям мечеть, мужское и женское медресе и вернуть городу здание детской библиотеки. В обмен на это он требует позволить ему самому и его матери не покидать здание Лал Масджид, попросту говоря – оставить его в покое. Однако власти настроены серьезно. «Все разговоры с ним будут вестись только после того, как он выйдет на улицу с поднятыми руками», – заявил главный полицейский комиссар пакистанской столицы. Но г-н Гази продолжает торговаться, окруженный как щитом сотнями молодых девушек и юношей.