Концепция изменилась

Главным действующим документом, определяющим направления и ценности России на международной арене, до сих пор остается Концепция внешней политики, принятая еще в 2000 году с приходом Владимира Путина. Многие реалии в области международных отношений с того времени изменились: США вышли из договора по ПРО, Россия стала меньше говорить о международном терроризме, существенно ослабли интеграционные процессы в СНГ – проще перечислить то немногое, что за последние восемь лет осталось неизменным. В МИД, разумеется, видят эту проблему: «Многое в Концепции 2000 года действительно устарело, – подтвердили «НИ» в департаменте информации МИД, – хотя наши базовые внешнеполитические принципы остаются прежними – это прагматизм, многовекторность, неконфронтационное продвижение наших интересов».

Сейчас дипломаты готовят новый вариант Концепции, и частично она уже выражалась в официальных документах МИД. «Работа над новой Концепцией, разумеется, идет, и промежуточным этапом такой работы стал внешнеполитический обзор, представленный президенту России в соответствии с его поручением год назад», – заметили «НИ» в МИД РФ.

А пока актуального документа, определяющего цели и ценности внешней политики, не публиковалось, министерство предлагает ориентироваться на публичные заявления Владимира Путина, в том числе на пресловутую мюнхенскую речь. Но все-таки, по Конституции, внешнюю политику в России определяет именно глава государства, и поэтому после ухода Владимира Путина надо будет ориентироваться на новые речи. Смена президента станет дополнительным поводом к созданию нового документа. «МИД следит за изменением реалий и готовит соответствующие обзоры, но нового документа не было создано, потому что не менялся президент, – пояснил «НИ» сложившуюся ситуацию председатель комитета по международным делам Михаил Маргелов. – Теперь же нельзя исключать появления новой Концепции, учитывая, что изменений в мировой политике накопилось предостаточно».

По мнению г-на Маргелова, новый документ должен ориентироваться на новую структуру институтов мировой политики: «Прежде всего в новой Концепции необходимо поставить вопрос о необходимости коренной реформы всех основных международных организаций. Не только ООН, но и преобладающее большинство основных международных институтов создавались в период «холодной войны», когда главным принципом мировой политики было сдерживание сверхдержав от взаимной агрессии, а не конструктивное и созидательное сотрудничество. В новых условиях эти организации перестали быть эффективными».

«В новой Концепции нужно отразить изменившуюся роль России в изменившемся мире, – со своей стороны заявил «НИ» председатель думского комитета по международным делам Константин Косачев. – Россия заметно усилилась и должна соответствующим образом скорректировать свою стратегию. Мы можем активизировать свое участие в международных делах, с условием, что отстаивание национальных интересов не будет агрессивным». В другом видит суть изменений президент Института стратегических оценок и анализа Александр Коновалов: «В новой Концепции было бы уместно провести идею, высказанную недавно Алексеем Кудриным и Анатолием Чубайсом, о том, что теперь, когда поток нефтедолларов иссякает, нам надо задуматься о рисках, связанных с нашими внешнеполитическими шагами. В «тучные» времена мы пытались ломать все через колено, но сейчас уже не можем позволить себе делать столько глупостей одновременно».

Ожидания и прогнозы в связи с новым внешнеполитическим курсом России дают много поводов для фантазии, но даже самая разработанная и продуманная концепция будет иметь смысл, только если она исполняется. А вот с этим как раз есть большие проблемы.

Не все идет по плану

Существуют разные мнения по поводу адекватности некоторых целей и ценностей, которые заложены в прежней концепции, ведь с реальными действиями России они совпадали совсем не всегда. Первой и, видимо, главной задачей в документе значится «обеспечение надежной безопасности страны, сохранение и укрепление ее суверенитета и территориальной целостности». Тем не менее в 2004 году впервые за долгие годы Россия добровольно отказалась от части своей территории – острова Тарабарова и части Большого Уссурийского острова, отданных Китаю. Другим ударом по патриотической общественности стала сдача кубинских и вьетнамских военных баз в 2001 году. Насколько обоснованными были эти шаги, вопрос отдельный, но они плохо стыкуются с официально расставленными приоритетами.

Среди основных целей концепции значится также «формирование пояса добрососедства по периметру российских границ». Однако с 2000 года Россия успела в той или иной мере испортить отношения абсолютно со всеми приграничными странами за исключением Китая, Монголии, Казахстана, Азербайджана и КНДР. Другая важная цель, обозначенная в концепции – «всесторонняя защита прав и интересов российских граждан и соотечественников за рубежом». Но и в этой области говорить об успехах можно довольно условно: к примеру, в 2003 году Россия «проглотила» одностороннюю отмену Туркменией закона о двойном гражданстве (как считается, в обмен на выгодный договор по газу), после которого со стороны ныне покойного Туркменбаши последовали жесткие репрессии в отношении многих россиян.

Особого внимания заслуживает и такая задача, значащаяся в концепции, как «содействие позитивному восприятию Российской Федерации в мире, популяризации русского языка и культуры народов России в иностранных государствах». Что касается языка, то здесь все закономерно: ухудшение отношений со многими восточноевропейскими соседями привело к принятию ряда законов, вводящих серьезные ограничения на использование русского языка. А вот в отношении восприятия России в мире ситуация сложилась парадоксальная. Россиянам все больше нравится имидж страны за рубежом. Иностранцы могут с этим поспорить.

Тоска по кузькиной матери

«Внешнеполитический курс россияне относят к наиболее успешным сферам деятельности власти. И это неудивительно, – отмечает в интервью «НИ» научный сотрудник «Левада-Центра» Денис Волков. – Российская внешняя политика ориентирована в основном на «внутреннего потребителя», и россияне отвечают власти благодарностью: они полагают, что Россия становится «великой державой», что курс стал более «решительным» и «независимым».

По наблюдениям социологов, еще с распада СССР многие россияне тоскуют по жесткой руке – они ставят в заслугу властям не успехи дипломатии или умение конструктивно решать сложные вопросы, а решительные, конфликтные, односторонние действия, которые ассоциируются с политической мощью и независимостью страны. Все то, за что россияне вместе со многими другими странами мира критикуют внешнеполитический курс США, нашим согражданам кажется приемлемым и даже востребованным в применении к собственной политике. Политологи называют это «имперским комплексом», а социологи уверяют, что это вовсе не новое явление. «Запрос на такую конфликтную внешнеполитическую стратегию у россиян был всегда, просто в последние годы власти стараются этим настроениям подыгрывать и тем самым подогревать их еще сильнее, – отмечает Денис Волков. – Даже наше молодое поколение, плохо помнящее Советский Союз, страдает этим комплексом, ведь 60% из них черпает основную информацию об окружающем мире из телевидения».

Если наши сограждане считают, что новый имидж России вызывает больше уважения за рубежом, сами иностранцы часто говорят о недоверии к России. А ведь еще в 2001 году американо-российская риторика была дружественной. После терактов 11 сентября Владимир Путин первым среди мировых лидеров позвонил Джорджу Бушу с соболезнованиями, и американцы нам платили взаимным уважением: именно тогда, в 2001 году, Россию (по данным Harris Interactive) называли близким союзником 17% американцев – это самый высокий показатель в истории со времен Второй мировой войны.

Сейчас ситуация изменилась. И не только в США, но и в Европе. Опрос, которые был проведен по заказу Би-би-си, дал такие результаты: 44% от опрошенных граждан из стран «большой семерки» прохладно относятся к роли России в современном мире и только 30% позитивно.

Переломить эту тенденцию будет непросто. Тем не менее представители многих стран, как и сами россияне, связывают с Дмитрием Медведевым надежды на «оттепель». Недаром в одном из слоганов президентской кампании Дмитрия Медведева говорилось о начинающейся весне. Кажется, в отношениях с рядом стран и правда намечается потепление. Смягчилась риторика в общении с Грузией, вот-вот восстановится авиасообщение между Москвой и Тбилиси, разрешилась «винная проблема» Молдавии, наладился диалог с Варшавой. Наступит ли за этим «медведевское лето», будет, возможно, видно уже по новой Концепции внешней политики.

НЕСМОТРЯ НА «ГАЗОВЫЙ ВОПРОС», УКРАИНЦЫ ХОТЯТ ДРУЖИТЬ С РОССИЕЙ


Глава «Украинского форума» академик Национальной академии наук Украины Владимир Семиноженко привел «НИ» данные проведенного в феврале соцопроса, который показал, что 85,9% граждан Украины считают добрососедские отношения с Россией важными для своей страны. Кроме того, респонденты уверены, что дружественной по отношению к Украине является и официальная политика Российской Федерации (60,3% опрошенных уверены, что Украина для России – «дружественная страна» и «стратегический партнер»). 61,6% опрошенных считают, что оба государства заинтересованы в стабильности российско-украинских отношений. И только 2,9% респондентов полагают, что Украина, согласно внешнеполитической стратегии Москвы, является для России враждебным государством. Генеральный директор «Фонда общественное мнение – Украина» (ФОМУ) Александр Бухалов, в свою очередь, предоставил «НИ» результаты исследований своей организации. Согласно соцопросу ФОМУ, 49,7% украинцев доверяют российскому президенту Путину и его внешней политике, уровень же недоверия составляет 26,4%. При этом отмечается «заполитизированность газового вопроса». Более 65% украинцев на вопрос «Как вы считаете, решение России повысить цену на газ для Украины обусловлено политическими соображениями или экономическими причинами?» указало на политическую составляющую и лишь 19% на экономическую.

Яна СЕРГЕЕВА, Киев



ДЛЯ АЗЕРБАЙДЖАНЦЕВ РОССИЯ – ДРУГ, ЕСЛИ ЗАБЫТЬ ОБ АРМЕНИИ


Согласно проведенному на днях социологическому исследованию Фонда демократических реформ в Азербайджане, 35, 2%, то есть более одной трети граждан республики, одобряют политику России в отношении своей страны. Правда, лишь 15,2% опрошенных считают действия России позитивными без всяких оговорок. Остальные выбрали ответ с существенной добавкой «не учитывая помощь России стране-оккупанту» (то есть Армении). Интересно, что, называя в порядке значимости три страны – друга Азербайджана», большинство респондентов (68,2%) на первое место традиционно поставили Турцию, зато на втором оказалась Россия с 34,8% . Далее расположились США, Грузия, Германия, Великобритания, Украина, Израиль, Пакистан и Франция. Когда же опрошенных попросили опять-таки в порядке значимости назвать враждебные Азербайджану страны, то, как и следовало ожидать, на первом месте оказалась Армения – 72,3%, а на второе опять-таки вышла Россия с 32,2%. Последующие места по «шкале враждебности» заняли Иран, Франция, США, Германия, Великобритания, Грузия и Турция. Похожие результаты дали последние опросы и других социологических центров. Как напомнил «НИ» бакинский политолог Тогрул Софиев, в Азербайджане на сегодня проживают около 175 тыс. русских, гораздо больше, чем в соседних Грузии и Армении, вместе взятых. Кроме того, в Азербайджане после крушения СССР не было закрыто ни одной русскоязычной школы, а не менее 1,5 млн. азербайджанцев работают в России. Все это факторы, способствующие положительному восприятию северного соседа. Другое дело – российско-армянское сотрудничество, которое в Азербайджане встречает крайне негативную реакцию (отсюда и место России на «шкале враждебности»). При этом, по словам политолога, преемник Владимира Путина «не может не ценить, что с того момента как президентом Азербайджана в 2003 году стал Ильхам Алиев, в Баку появилось наиболее дружественное в отношении Москвы правительство за все годы независимости».

Рафаэль МУСТАФАЕВ, Баку



ПОЛЬСКИЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛИ НЕ ХОТЯТ ССОРИТЬСЯ С РФ


Накануне президентских выборов в России сразу несколько польских центров по изучению общественного мнения провели репрезентативный опрос населения страны на тему «Как вы оцениваете политику России с момента наметившихся положительных сдвигов в двусторонних отношениях?». Опрос, проводился практически во всех социальных группах общества от бомжей до научной интеллигенции. Результаты оказались неожиданными даже для самих социологов. По данным крупнейших польских аналитических центров TNSOBOP и GFK Polonia, примерно 56% граждан страны оценивают деятельность России на международной арене негативно (за последние полгода эта цифра увеличилась на 3–4%), около 30% респондентов не имеют определенного мнения и только 24% отметили позитивный характер российской внешней политики. Одновременно более 70% респондентов выразили оптимизм по поводу возможного улучшения отношений на линии Москва–Варшава (такое мнение наиболее распространено среди предпринимателей и деятелей культуры – 81%). Опрос вычленил три основные «болячки», повлиявшие на усиление негативного образа России: противодействие Москвы строительству ПРО США на территории Польши и прозвучавшие в связи с этим угрозы российских генералов, строительство газопровода «Северный поток» (лишающего Варшаву немалых финансовых поступлений от газового транзита) и расстрел польских офицеров в Смоленской области в 1940 году, воспоминания о котором всколыхнул фильм Анджея Вайды «Катынь», недавний номинант на «Оскара». Самый высокий процент негативно оценивающих политику России среди бомжей. Но чем выше социальный и интеллектуальный статус опрашиваемых, тем меньше среди них «недругов» Москвы. В проведенном опросе участвовали более 22 тыс. респондентов.

Виктор ШАНЬКОВ, Варшава