День антифашиста

Когда корреспондент «НИ» шла по центру старинного баварского города и встретила знакомую – в прошлом преподавательницу английского в одном из ленинградских вузов, начитанную и в общем-то весьма «продвинутую» даму, то прежде всего услышала, что «сегодня в городе будет плохо ходить транспорт из-за митингов и демонстраций». На вопрос, какие ожидаются митинги, ответ прозвучал неопределенный: «Не то фашистские, не то антифашистские». И это лучше всего характеризует большинство выходцев из СНГ, составляющих на сегодня десятую часть населения Аугсбурга. Никакого участия в проводившемся здесь «дне антифашиста» практически никто из них не принял.

Хотя транспаранты с надписями: «Здесь нет места нацистам!», «Наци – вон!», «Аугсбург без расизма» – вроде бы никого не могли оставить равнодушным, учитывая возросшую в нынешние кризисные времена в ФРГ активность последователей идеологии национал-социализма. Самое интересное, что многие плакаты и даже значки на куртках были явно кустарного производства – скорее всего, немцы нарисовали их дома сами разноцветными фломастерами. То есть на демонстрации людей никто не сгонял и «раздаточный материал» среди них не распространял, все шло от сердца и от души.

Молодые люди раздавали прохожим антифашистские листовки, надеясь, что вовлеченность в общее дело невольно пробуждает чувство солидарности. «С большой озабоченностью мы наблюдаем, как правоэкстремистские группировки используют это трагическое событие – день бомбардировки Аугсбурга – в своих пропагандистских целях, злоупотребляют этим историческим уроком в целях пропаганды, насмехаются над всеми нами и угрожают нашей демократии. Мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы в нашем городе правые экстремисты не чувствовали себя как дома», – воззвание с этим текстом, подписанное обербургомистром города Куртом Гриблом, держал в руке почти каждый прохожий. А сам господин Грибл стоял на площади перед городской ратушей, совершенно ничем не выделяясь их толпы, не было около него ни телохранителей, ни свиты «сопровождающих лиц» из чиновников. Корреспондент НИ запросто подошла к нему и спросила, какова цель этой акции. «Простая очень цель, – ответил, широко улыбаясь, градоначальник. – Не оставить наци никакого шанса почувствовать себя в Аугсбурге хоть кому-то нужными. И цель эта совершенно очевидно достигнута». Собеседник пожал мне руку и взбежал на трибуну. Он говорил, как говорят люди, убежденные в абсолютной правильности своих слов. «Больше 60 лет наци запрещены в Германии, но демократия – это повседневная работа, работа, которую должен делать каждый, если он чувствует себя гражданином своей страны», – подчеркивал герр Грибл. Показательно, что «день антифашиста» заявлял о себе повсеместно: буквально на всех площадях Аугсбурга и на главных городских улицах играли музыканты, люди пели и танцевали, в воздух летели разноцветные шары. Но было очень досадно, что среди этого сплоченного, хотя и такого разноликого как по возрасту, так и по социальному статусу социума вообще фактически не было «русскоязычных».

Двумя неделями раньше, в воскресный день, где-то в половине седьмого вечера я зашла в Музей холокоста у Бранденбургских ворот в Берлине. Там было полно народу. Люди стояли в очереди, чтобы написать в книге, в основном по-немецки: «Никогда больше». Детишек приподнимали, чтобы те какую-нибудь буковку тоже черкнули. Поразило, что все это происходило в обычный выходной день в центре германской столицы.