Разрядка и новое мышление

О возможном прогрессе в разрешении давних споров вокруг иранской ядерной программы Керри заявил в интервью, показанном в передаче «60 минут» на телеканале CBS. «Все будет зависеть от открытости иранской стороны, – сказал он. – Если иранская ядерная программа – мирная программа и мы со всем миром увидим это, то отношения с Ираном могут быстро и значительно измениться к лучшему». Подобное заявление, да еще прозвучавшее от госсекретаря (то есть куратора американской внешней политики) – безусловно, значительный шаг. В былые времена в Вашингтоне иранскую ядерную программу однозначно трактовали как военную и угрожающую безопасности США, Израиля, Ближнего Востока и всего мира. В дальнейшем по мере того, как перспектива удара по Ирану становилась все более призрачной, тон американских заявлений становился сдержаннее. Но в целом в США однозначно увязывали отмену санкций с отказом иранцев от ядерной программы.

Перемена в американской позиции произошла после без преувеличения исторической беседы в эту пятницу Барака Обамы и нового президента Ирана Хасана Роухани. Они решили не шокировать общественность своих стран и не стали встречаться лично, в рамках сессии Генассамблеи ООН, куда прибыл иранский лидер. Но они пообщались по телефону. Контактов между лидерами двух стран на столь высоком уровне не было уже треть века. Перед этим последовал ряд встречных шагов со стороны Ирана. Самым знаковым из них стало интервью Роухани телеканалу CNN. В нем президент поразил поклонников и ненавистников иранского режима, признав, что холокост действительно был. «Любое преступление против человечности, в том числе преступление, совершенное нацистами против евреев, достойно осуждения», – сказал Роухани. Его предшественник Махмуд Ахмадинежад, напомним, называл уничтожение евреев во время Второй мировой войны «ложью, основанной на бездоказательных утверждениях» и даже устраивал конкурс карикатур, в котором, как сообщалось иранскими СМИ, «высмеивалась нелепая вера» в холокост.

В США уже провели параллели между действиями Роухани и первыми внешнеполитическими шагами Михаила Горбачева – разрядкой и новым мышлением. То, что фундамент внешней политики режима дал трещину, почувствовали и иранские консерваторы. С осторожной критикой действий Роухани выступил командующий Корпусом стражей иранской революции (КСИР) Мохаммад Али Джафари. «Президент все это время придерживался твердой и определенной позиции, и, поскольку он отказывался встречаться с Обамой, ему следовало отказаться и от телефонного разговора с ним до тех пор, пока американское правительство не сделает конкретных шагов», – цитируют слова генерала иранские СМИ. Неизвестно, были ли слова командующего согласованы с его фактическим начальником, духовным лидером Ирана аятоллой Али Хаменеи. Зато можно точно утверждать, что ряды недовольных курсом президента не ограничиваются только осторожными критиками. Роухани, вернувшегося из Нью-Йорка, на родине встречали не только аплодисментами, но и тухлыми яйцами и башмаками (кинуть в человека обувью на Востоке равнозначно тяжкому оскорблению). Метателей обуви в президента уже задержали.

Самое обидное для иранских противников ирано-американской разрядки в том, что альтернативы ей не просматривается. Воевать с Ираном, чтобы остановить ядерную программу этой страны, США не могут: даже уничтожить союзника иранских мулл, режим Башара Асада, как оказалось, Вашингтону не под силу. Но и Ирану все труднее становится выдерживать режим санкций, установленный США и ЕС. Из-за них экспорт нефти, на котором держится бюджет страны, сократился на 40%, а поступления от него – на 45%. Конечно, в полуобморочном состоянии иранская экономика может просуществовать долго. Но вопрос в том, нужно ли такое состояние иранским властям и народу.