Posted 31 августа 2014,, 20:00

Published 31 августа 2014,, 20:00

Modified 8 марта, 04:18

Updated 8 марта, 04:18

Арабская «осень»

Арабская «осень»

31 августа 2014, 20:00
На наступающей неделе американские войска могут начать воздушные удары по Сирии – по территориям, контролируемым та называемым «Исламским государством». Таким образом, в ближайшее время бурные события на Донбассе для мирового сообщества могут уйти в тень. Их место на первых страницах крупнейших западных газет займут но

Официальный представитель комитета начальников штабов вооруженных сил США полковник Эдвард Томас на днях подтвердил предположения, которые высказывались в различных американских СМИ: армия может вмешаться в войну в Сирии – правда, на очень неожиданной стороне. Как выразился полковник, в ближайшее время будет задействован «целый арсенал военных мер, включая нанесение воздушных ударов» по позициям джихадистов из «Исламского государства» (оно кроме Сирии контролирует значительные территории в Ираке и, по некоторым данным, действует в Ливане), составляющих самую боеспособную часть формирований, которые противостоят режиму Башара Асада. Кстати, официальные сирийские власти уже заявили, что в принципе не против подобного развития ситуации – при условии, что американцы попросят у них формального разрешения на авиаудары.

По существу, на наших глазах формируется парадоксальный альянс между Асадом и США, в саму возможность возникновения которого три года назад, на заре «арабской весны», никто бы не поверил, по крайней мере в той же Америке. Впрочем, события на Ближнем Востоке убедительно опровергли расчеты оптимистов, считающих, что в регион пришла «эра демократии». Более-менее демократический режим, с партией умеренных исламистов во главе, не без волнений и столкновений, которые закончились совсем недавно, утвердился только в самой развитой, наиболее тесно связанной с Европой и наиболее сильно зависимой от иностранного туризма стране арабского мира – Тунисе. Но и здесь вовсе не очевидно, что демократия утвердилась «всерьез и надолго». Во всяком случае, министр внутренних дел Туниса Лотфи бен-Джеду не далее как в минувшую субботу предупредил, что ожидает в сентябре резкой активизации религиозных экстремистов. Да и в западной прессе относительную стабильность Туниса прямо связывают с простым фактом: временным отсутствием доморощенных экстремистов, которые уезжают на гражданские войны в другие государства арабского мира (только в Сирии в рядах того же «Исламского государства», по разным оценкам, находится до 3 тыс. тунисцев).

В других же странах «арабской весны», где условия не столь благоприятны, как в Тунисе, реализуются совсем иные сценарии, не оставляющие места иллюзиям скорого чуда в виде торжества демократии и стабильности.

Ливийский тупик

Президент Франции Франсуа Олланд заявил, что, несмотря на кризисы на Украине, в Ираке, Сирии и секторе Газа, его главной заботой сейчас является Ливия. Это и понятно: за прошедшие три года события в этой стране продемонстрировали, что именно Ливия может доставить самые большие неприятности безмятежным жителям Старого Света. Как заметил в беседе с «НИ» ведущий научный сотрудник отдела Ближнего и Среднего Востока Института востоковедения РАН Владимир Сотников, со свержением и гибелью Муаммара Каддафи развалилась завязанная на Ливию целая система региональной безопасности.

Ливийский лидер выполнял своеобразную роль «полицейского», которую зачастую не могли играть европейские государства. На военной, политической и экономической поддержке Каддафи десятки лет держались не слишком стабильные режимы к югу от стран Магриба – здесь он зачастую брал на себя ту роль, которую не могли, по тем или иным причинам, брать на себя европейские государства или США. Теперь этой поддержки нет, и в регионе обстановка с безопасностью резко ухудшилась (самым ярким проявлением этого стала гражданская война в Мали, в которую пришлось вмешаться Франции). Наконец, диктатура Каддафи удерживала единство Ливии, созданной, как и большинство постколониальных государств «третьего мира» во многом искусственно, путем объединения весьма различных этносов в начертанных в Европе границах. «Бывший ливийский диктатор с помощью подачек, силы, целой системы сдержек и противовесов смог удерживать единство различных ливийских племен, – замечает Сотников. – Попытка заменить все это через демократические институты похоже, что закончилась неудачей: не имеющие никаких демократических традиций ливийцы просто не смогли друг с другом договориться».

По мнению экспертов, в течение нескольких лет гражданская война в Ливии носила вялотекущий характер благодаря денежным вливаниям Запада и тому, что формальное руководство Ливии лавировало (порой не без успеха) между различными силами, образовавшимися в лишившейся сильной власти стране. Однако в августе вялотекущая война стала настоящей. В том хаосе, который сейчас воцарился в Ливии, все-таки можно разглядеть два «фронта». Один из них – в столице страны Триполи. Здесь идут жестокие бои между двумя, по существу, племенными группировками, которые, как это часто бывает в Африке, маскируются под знаменем идеологии, дабы получить поддержку из-за рубежа. Сражается формально исламистская группировка «Ливийская заря», состоящая из уроженцев города Мисраты и «антиисламистская» «милиция» из Зинтана. В Бенгази же, на востоке страны, местные группировки и силы исламистов пытается побороть генерал Халифа Хафтар, претендующий на власть над всей Ливией. При этом в стране наличествуют два формально законно избранных парламента, взаимно не признающих власть друг друга.

В этих условиях зарубежное вмешательство в события в Ливии становится неизбежным. Собственно, оно уже происходит: США прямо обвинили Египет и Объединенные Арабские Эмираты во вмешательстве в ливийскую гражданскую войну. Вопрос, кто вмешается вслед за ними, остается открытым. Тем более что прямым следствием нестабильности в Ливии становится поток беженцев, правдами и неправдами стремящихся попасть за границу, прежде всего на север, в Европу.

Война в Сирии: «умеренные» исчезают

Долгие споры относительно того, как усадить за стол переговоров Асада и прозападную сирийскую оппозицию (которая, собственно, и начала серию протестов в стране в 2011 году), создав демократический механизм смены власти, похоже, скоро утихнут сами собой – ввиду исчезновения этой оппозиции. Главные бои в Сирии сейчас идут за крупнейший город страны, его коммерческую в недавнем прошлом столицу – Алеппо. С трех сторон его окружают правительственные войска, а с четвертой, фактически отрезая от внешнего мира и от «дороги жизни», связывающей с Турцией, быстро приближаются отряды «Исламского государства».

Кому бы ни достался Алеппо, бои за который идут уже более двух лет, ясно одно: в случае поражения сирийской оппозиции – а оно представляется наиболее вероятным исходом начинающегося сражения – это будет означать фактический и окончательный ее разгром и, скорее всего, распад. Одновременно с этим бои за город, вероятно, выдвинут на политическую арену какие-то новые силы. Так, операцию по захвату Алеппо джихадистами возглавляет Абу Вахиб (настоящее имя Шакер Вахиб аль-Фахдави), один из наиболее харизматичных помощников лидера «Исламского государства» аль-Багдади.

Некоторые западные аналитики предсказывают, что он скоро сыграет свою собственную роль в сирийском «спектакле» и тогда ситуация там еще больше запутается. Но в любом случае, по мнению главного научного сотрудника ИМЭМО Георгия Мирского, победа кого бы то ни было в нынешней гражданской войне не сулит ни победителям, ни мировому сообществу спокойствия. «Даже если «Исламское государство» будет разгромлено, победитель получит разоренную, разграбленную страну, отброшенную на долгие годы назад», – уверен эксперт.

Возвращение на круги своя

На фоне событий в Сирии и Ливии новости из крупнейшей страны арабского мира – Египта – кажутся прямо-таки воплощением оптимизма. Египтяне находились буквально в шаге от мощного социального взрыва и гражданской войны, по сравнению с которой сирийский конфликт оказался бы пустяком. «К противостоянию вели пришедшие к власти «Братья-мусульмане» – движение, пытавшееся навязать египетскому обществу те ценности, которые оно не принимало. Но в дело вмешалась армия – специфический египетский институт», – замечает востоковед Владимир Беляков.

Военные не стеснялись в средствах: количество смертных приговоров, вынесенных после свержения президента от «Братьев-мусульман» Мохаммеда Мурси 3 июля прошлого года, уже исчисляется тысячами. Более того, новая египетская конституция, принятая в этом году, по существу, очень ограничила, если не уничтожила, демократию в стране. Согласно ей, армия фактически выведена из подчинения гражданских властей: она формирует собственный бюджет, имеет крайне широкие полномочия, вплоть до права судить военными судами гражданских и права вето на назначение министров.

Не приходится сомневаться, что нынешний президент страны фельдмаршал Абдул Фаттах Халил ас-Сиси останется на своем посту надолго, как свергнутый революцией Хосни Мубарак. Тем не менее после того, как в мае он пришел к власти, с облегчением вздохнули не только миллионы египтян. Не последовало протестов со стороны Европы и США – даже несмотря на то, что новое руководство Египта стало весьма активно развивать контакты с Россией, в том числе в сфере закупки оружия. Уж слишком был нагляден пример соседних с Египтом государств, переживших «арабскую весну».

Чем же вызван очевидный провал демократических экспериментов, так многообещающе начавшихся три года назад? Пытаясь ответить на этот вопрос, президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский сравнил регион с «бочкой дегтя, которую пытаются разбавить ложкой меда» в виде демократии. «Демократия – это не панацея, не лекарство от всего. С появлением парламента и выборов прочие сложнейшие проблемы и противоречия в обществе не исчезают. Из событий «арабской весны» это, пожалуй, главный урок», – считает эксперт.

"