Давид Белявский

– Давид, чего все-таки больше – сожаления о том, что не удалось выиграть золотую медаль, или удовлетворения от того, что завоевали в многоборье «серебро»?

– Удовлетворения все-таки больше. Почему? Да потому, что после квалификации, вы помните, не очень у меня складывалось. На каждом снаряде запнулся, еще бы упал – тогда вообще здорово было бы. Зол на себя был очень. Тренеры, несмотря ни на что, сохраняли позитив, а я не знал, как настраиваться на финал, просто не понимал, что со мной происходит.

– Этот чемпионат Европы вообще получился для вас непростым…

– Тяжелым, если честно. Ладно, одна бы ошибка была, а то – на каждом снаряде. Почему так случилось, не знаю. Не могу пока разобраться. Готов я был очень хорошо, все контрольные тренировки проходил ровно, без падений, без срывов, но на соревнованиях уже с самого начала что-то пошло не так.

– То, что приехали защищать чемпионский титул, не давило?

– Нет, об этом я даже не думал. И ковер, на который многие жаловались в Монпелье, тут абсолютно ни при чем. Меня он «толкал» нормально. Обидно за брусья. Я их специально для финала готовил, это был мой конек, если можно так сказать. А в итоге не отобрался в финальную восьмерку. Не могу понять, что произошло. После первого дня соревнований я себя спрашивал: как такое вообще бывает? Как будто в первый раз на соревнованиях выступаю! Ведь даже на вольных еще чуть-чуть и мог бы не попасть в финал… До сих пор обидно, потому что не понимаю, что случилось. Ужасное было выступление.

– Но в финале единственным снарядом, где вы допустили ошибку, оказался конь. Как удалось справиться со своими внутренними проблемами?

– Мне вообще казалось, что я заболел перед многоборьем. Даже в зал страшно было заходить, подумал: как начну сейчас валиться! Чувствовал себя странно. Разминался – так тяжело было все. А потом все вдруг поменялось. Странно даже. Начало получилось смазанным – вольные не слишком хорошо прошел, с коня едва не упал. И вот тут у меня была паника – не знал, что делать дальше. Подумал: что ж такое-то, опять то же самое, что и вчера, начинается?! Но пришлось идти до конца, отступать-то было некуда. И все остальные снаряды – кольца, прыжок, брусья и перекладину – сделал, я считаю, хорошо. Просто в какой-то момент сказал себе: иди и делай гимнастику, которую умеешь делать.

– Было видно, что во время финала многоборья вы постоянно смотрели на табло, следили за результатами соперников. Это помогало?

– Если честно, я всегда стараюсь следить за тем, кто как выступает. Меня это никогда не сбивало. Следил за всеми результатами, за каждым из конкурентов, считал, сколько мне самому нужно набрать, чтобы быть в тройке, и это, наверное, помогло. Меня очень долго держали перед выходом на перекладину и брусья. Как потом выяснилось, это для телетрансляции было сделано. И хотя внешне я был спокоен, на самом деле это очень нагнетало обстановку. Перед выходом на перекладину мне вообще показалось, что живот начало сводить. Никогда раньше такого не было.

– Что дал вам этот чемпионат в плане опыта?

– Еще раз убедился: из любых ситуаций есть выход, если делать свое дело, а не продолжать ошибаться. Но, конечно, все относительно. То, что после допущенных ошибок на первых снарядах смог реабилитироваться на следующих, хорошо. Сейчас этого хватило для медали, но на чемпионате мира уже точно не хватит. Так что лучше подобных ошибок не допускать.

– «Серебро» в вольных упражнениях было скорее сюрпризом, чем запланированной медалью, и, тем не менее, после окончания соревнований вы не скрывали разочарования…

– Мне кажется, немного подзажали мои оценки. Могло бы «золото» быть. Но что теперь об этом? В целом, как уже говорил, я соревнованиями доволен.

– Над чем сейчас будете работать с особой тщательностью?

– Над стабильностью, над качеством исполнения. Думаю, что все снаряды требуют доработки. В последнее время какие-то сложности с конем возникают, хотя этот снаряд мне в целом неплохо дается. Нужно понять, что происходит. Мы еще не обсуждали конкретных планов по подготовке – начнется сбор, будем определяться. Скорее всего, следующим стартом для меня станут первые Европейские игры в Баку. А главным будет чемпионат мира в Глазго.

– До Олимпиады в Рио-де-Жанейро осталось чуть больше года. Готовиться к своим вторым Играм психологически и физически легче?

– Не могу сказать, что по сравнению с той подготовкой что-то сильно изменилось. Разве что сам стал опытней, уверенней. А четыре года назад меня мало кто знал. На самом деле мы сразу после Лондона начали готовиться к Рио. Нам не удалось завоевать медали в командном турнире, но каждый из нас увидел, что борьба за призы – вполне реальна. Были ведь совсем близко к пьедесталу… Так что стали еще более ответственно относиться к подготовке. И командная победа на чемпионате Европы в прошлом году очень важна для нас. Это и для судей определенный знак. А легче сейчас или тяжелее… Не знаю. Наверное, все зависит от того, как ты сам себя настроишь. Пока человек сам не захочет – его никто не заставит.

– Да и роль одного из лидеров сборной, наверное, обязывает?

– Не чувствую своего лидерства в команде, если честно. Нет и мыслей о том, что я здесь один из лучших. Вряд ли такие мысли помогут результату. Просто нужно понимать, во имя чего ты все это делаешь. Мне нравится то, чем я занимаюсь. И я с детства привык к такому образу жизни. Хотя иногда бывает очень сложно, особенно перед важными стартами. Не столько физически, сколько, как вы правильно заметили, психологически.