Светлана Журова

– Света, понятно, что олимпийская победа – событие самое незабываемое. А что еще в уходящем году для вас особо значимым было?

– Поступление в Академию госслужбы. Учеба в ней мне очень нравится. Ну и, наверное, то, что политикой занялась.

– Значит, в «Единую Россию» пошли не в качестве свадебного генерала?

– Нет. У меня намерения самые серьезные. Планирую в марте баллотироваться в Законодательное собрание по Ленинградской области. Работа в политике – мой абсолютно сознательный выбор, хотя не обошлось и без советов людей, к мнению которых я прислушиваюсь. Мне кажется, что политика – это мое. Мне нравится быть востребованной, нужной. Вот, думала, выиграю Олимпиаду, посижу дома… Но сейчас понимаю, что в роли домохозяйки мне, видимо, быть не суждено. Если все сложится удачно, то заниматься буду вопросами молодежи, спорта, семьи – тем, что мне особенно близко. И тогда, наверное, буду поближе к своему родному дому, потому что сейчас я живу между двумя столицами, а это, поверьте, очень тяжело.

– В Новый год вы дома?

– Конечно. Для нас, спортсменов, часто встречающих этот праздник в гостиницах или на спортивных базах, посидеть в кругу семьи – святое.

– Давно хочу спросить: откуда началась история вашего загородного дома, о котором так много говорили в олимпийском Турине?

– Я родилась и выросла в поселке Павлово под Санкт-Петербургом, на берегу Невы в частном доме. Возможно, жила бы там и по сей день, но дом снесли, чтобы расширить двор близлежащей школы и сделать футбольное поле. Мои бабушка с дедушкой, которым было далеко за восемьдесят, умерли через год после того, как это случилось. Они настолько привыкли жить на земле, что в квартире просто «задохнулись». И я, помню, решила тогда для себя, что обязательно построю свой собственный дом. Во-первых, в память о них, а во-вторых, для того, чтобы вернуть себе ощущение детства, которое очень крепко засело у меня внутри. Я не знаю, как это чувство сформулировать, но мне даже теплота того нашего дома часто снилась, и я убеждала мужа, хотя он абсолютно не загородный человек, что нам надо решиться на этот шаг.

– Убедили?

– Убеждать мне пришлось, честно скажу, долго. Арсений, бывший теннисист, больше привык к гостиницам, к спартанским условиям и вообще не понимал, зачем, если есть город, человеку куда-то уезжать. Это я выходила из дома вечерком в Неву купаться, а если вода холодная – то хоть ножками в воде поплескаться должна была… Но, кстати, потом Арсений просто влюбился в загородную жизнь. А дом у нас появился благодаря Голландии. На сборах и соревнованиях я бывала в этой стране очень часто. У меня там даже были спонсоры, которые стали потом друзьями. Мы часто общались, я рассказывала, что дом мечтаю построить, и вдруг однажды они говорят: «Если найдешь, что покупать, мы подумаем, как тебе деньги в виде спонсорской помощи оформить». Я, честно говоря, даже не знала, как на это реагировать, растерялась, но они были настроены вполне серьезно. И в итоге дали мне деньги просто так, наличными, потому что всеми другими путями было бы очень сложно и долго. И тут я снова удивилась. Просто дали крупную сумму, и все. Никаких документов, никаких гарантий, даже в залог ничего не потребовали. Я им сказала, что продам свою питерскую квартиру и все отдам. Но дело в том, что моя квартира почему-то никак не хотела продаваться. Поэтому решили так: если не выиграю Олимпиаду – продаем дальше. Если выиграю – нет смысла ее продавать. Так что стимул быстро бежать и зарабатывать был огромный.

– После Олимпиады уже почти год прошел, новоселье, надеюсь, справили?

– Нет пока. Сначала думали, что быстро управимся. Но оказалось, что в нашем доме много чего не так было сделано и требует переделки. А поскольку я теперь между двумя столицами мотаюсь и отслеживать работы мне трудно, переезд опять откладывается.

– Какой будет дом у олимпийской чемпионки?

– Мне не нужен замок… У меня дом скромный и простой, всего 200 кв. метров. Сейчас даже квартиры больше есть. Главное – уют. Без всяких там наворотов. Я пытаюсь и сама там что-то сделать, потому что проект своего дома я «от и до» разрабатывала сама.

– Когда успели?

– Училась на дизайнера во время беременности. Я же купила дом, и мне нужно было знать, что и как теперь делать. Ну и время свободное появилось… В общем, нарисовала проект и дома, и земельного участка. Но дело в том, что с тех пор уже два с половиной года прошло, а ремонт нормальный и отделка так и не начинались. И видно, я тот свой проект уже просто внутри себя изжила.

– Есть вещи, которые вы бы хотели в своем доме видеть обязательно? Камин, например, или тренажерный зал…

– Камин уже есть. Тренажерный зал? По большому счету мне нужен только велосипед, а штанги и гири у меня настолько маленькие, что для всего этого отдельную комнату делать не обязательно. Зимний сад – вот моя безумная идея, которую я непременно осуществлю. Еще – баня, которую все спортсмены очень любят. Ну и, конечно же, необычная детская.

– Из вашей сегодняшней бурной общественной жизни следует, что в большой спорт вы больше не вернетесь?

– Форму я поддерживаю и от того, что больше выступать не буду, не зарекаюсь. Вдруг что-то не сложится или со своими обязанностями не справлюсь.

– Допустим, в наступающем году все получится, как вы хотите: и в законодательные органы будете избираться, и в новый дом переедете… Что бы вы еще себе хотели пожелать?

– Терпения. Его иногда очень не хватает.


Cветлана Журова: «Еще неизвестно, кто больше проиграл – коньки или я»