Чемпион мира по легкой атлетике Сергей Шубенков

– Сергей, с какими чувствами подписывали письмо?

– Вы знаете, в истории моей семьи уже был подобный случай. Моя мама, чемпионка СССР в семиборье, готовилась к Олимпийским играм 1984 года в Лос-Анджелесе. Но тогда в большой спорт вмешалась большая политика. А сейчас... На эту тему сложно говорить спокойно. Когда я начал заниматься легкой атлетикой, не думал, что обязательно стану чемпионом мира или олимпийским чемпионом. Когда стало получаться, казалось, что все идет своим чередом. Но даже в голову не приходило, что ситуация 1984 года может как-то повториться. Мир-то стал уже совсем другой. И вдруг... Я очень зол на самом деле. И задаю лишь один вопрос: в чем виноват лично я? И еще – что я могу сделать сейчас, чтобы решение о нашей окончательной дисквалификации не состоялось?

– Вы приняли участие в специальной пресс-конференции, посвященной этой проблеме. Вас наша легкоатлетическая федерация попросила присутствовать на ней или же вы, несмотря на то, что живете в Барнауле, сами изъявили желание здесь выступить?

– И то, и другое. Я был в Москве проездом и вот немного задержался.

– Вы входите в число номинантов на ежегодную премию ИААФ «Лучший легкоатлет года». Не думаете, что все случившееся лишит вас шанса побороться за этот престижный титул?

– Снимать меня с голосования ИААФ вряд ли посмеет. Я что, не могу претендовать на звание лучшего легкоатлета мира? Вообще ситуация как в детском саду: если никто не признается, что сделал что-то нехорошее, накажем всех. Я стараюсь оставаться оптимистом.

– Но у всей этой ситуации могут быть очень серьезные последствия…

– Да, ситуация ненормальная. Но насколько я знаю, чиновники за нас борются, и я надеюсь все-таки на положительный исход. Мировая легкая атлетика без России просто невозможна.

– Насколько тяжело будет заставлять себя тренироваться, если все-таки придется пропустить Олимпиаду?

– Я уже взрослый человек, состоявшийся спортсмен, и искать какую-то мотивацию, чтобы заставлять себя выходить на дорожку, мне не нужно. Сейчас у меня отпуск, но я собираюсь приступить к тренировкам тогда, когда мы с тренером (Сергеем Клевцовым. – «НИ») это и планировали. А вот молодым ребятам, которые только-только попали в сборную, возможно, придется непросто. Я же, еще раз повторю, буду готовиться к соревнованиям, несмотря ни на что.

– Предвижу ответ, но сейчас все спрашивают у наших топ-спортсменов об их отношении к допингу в принципе…

– Отношение к допингу у меня на 100 процентов отрицательное. Тренер учил меня так… Допустим, тот, кто бежит на соседней дорожке, выигрывает у тебя с помощью допинга. Но это означает лишь то, что надо стиснуть зубы и тренироваться еще больше. Вот Фрэнки Фредерикс (знаменитый в прошлом спринтер, а сейчас член Международного олимпийского комитета. – «НИ») выступил с предложением «закладывать» своих коллег. Но я не собираюсь ничего такого делать.

– Наверное, очень бесит, когда приходится вот так отдуваться за тех, кто использует допинг?

– Конечно. Надо потрогать стул, на котором я сидел во время пресс-конференции, – он, наверное, до сих пор горячий и красного цвета (улыбается). У меня-то еще реакция более-менее сдержанная, потому что я давно решил пропустить зимний сезон. Поэтому пока пострадал меньше некоторых своих коллег. Но все равно тяжело все это. Все равно что сидеть в аэропорту и услышать: «Ваш рейс задерживается на шесть часов». Что ты можешь сделать в такой ситуации? Только ждать.