Posted 14 июля 2009,, 20:00

Published 14 июля 2009,, 20:00

Modified 8 марта, 07:31

Updated 8 марта, 07:31

Андрей Воронцов:

Андрей Воронцов:

14 июля 2009, 20:00
В минувший уикенд сборная России по плаванию отправилась в словенский город Птуй, где проведет заключительный сбор перед стартующим 18 июля в Риме чемпионатом мира по водным видам спорта. О том, каких успехов можно ждать от наших спортсменов, об их подготовке, а также о достижениях и проблемах российского плавания «Нов

– Подмосковную базу «Озеро Круглое», где команда проводит большую часть времени, не узнать. Современная гостиница, чистый отремонтированный бассейн, рядом строится еще один… По крайней мере, по условиям подготовки мы уже выходим на мировой уровень?

– Выходим потихоньку. Вы сами все видели, а во Франции, Испании спортсмены, между прочим, иногда, как в казармах, на ярусных кроватях спят. В том комплексе, который строится, будет бассейн для синхронного плавания и для прыжков в воду. Плюс методологический центр с кардиологической и биохимической лабораториями. Но жить все время на одной и той же базе тоже неправильно. Поэтому в будущем планируем использовать еще и базу в Анапе, и в среднегорье – в Цахкадзоре, где нас тоже все устраивает за исключением зала для силовой подготовки. А в Птуй мы отправляемся тренироваться в открытом бассейне, так как в Риме соревнования пройдут в таких же условиях.

– Какое настроение у вас сейчас? Сомнения, беспокойства не мучают? Все-таки первый серьезный старт в новом качестве…

– Боязни, что провалимся, нет. Есть боевая готовность. Сейчас, когда проделана огромная работа, и проделана хорошо, как никогда нужно держать нос по ветру. Чтобы со спортсменами все в порядке было, чтобы тренеры не запаниковали…

– А почему они должны запаниковать?

– Да потому что, как бы хорошо ученик ни тренировался, как бы хорошо ни выступал (а выступали мы все-таки неплохо, взять хотя бы недавний турнир «Маре Нострум»), тренеры волнуются всегда. Иногда даже больше, чем спортсмен, и это им, естественно, передается. У нас есть психолог в команде, так ей дано задание и за тренерами наблюдать тоже. Они же все трепетные очень.

– Спортсмены к присутствию своих наставников на соревнованиях тоже очень трепетно относятся. Часто жалуются, что не хватает им привычного «плеча». Но в Рим, насколько известно, не все тренеры поедут?

– Поедут только те, чьи ученики планируют бороться за медаль. Если задача ограничивается лишь попаданием в финалы, везти для этого наставников не вижу смысла. И не потому, что я такой плохой. Во всех командах мира существуют некие пропорции. В среднем, например, на одного тренера приходится от трех до пяти спортсменов. Это нормальное явление, и практически во всех странах, в том числе и в США, даже потенциально «медальных» спортсменов передают одному, «не своему» тренеру сборной. А у нас почему-то каждый считает, что должен ехать он и только он.

– В последние годы медальные планы наших пловцов довольно размыты и выполняются редко. В Риме мы сможем переломить ситуацию и приятно удивить?

– Я, как главный тренер, хотел бы, чтобы каждый член команды боролся за медали, однако реально мы пока к этому не готовы. Но группа спортсменов, которая может подняться в Риме на пьедестал, есть. Можно ждать медалей, прежде всего, в трех мужских эстафетах – 4х100 и 4х200 м вольным стилем, 4х100 м комплексным плаванием. В кроле надеемся на Никиту Лобинцева – 400 м, Юру Прилукова – 800 и 1500 м, Данилу Изотова – 200. Аркадий Вятчанин – наш единственный медалист Пекина в плавании на спине – в этом сезоне долго боролся с травмами и болезнями. Ему нужно еще доказать, что он способен на большее, но шансы есть. Ну и, конечно, девочки – наши рекордсменки в плавании на спине и брассом Настя Зуева, Юля Ефимова, Валя Артемьева… Всего в команде 31 человек. Есть несколько видов, где мы не выставим полную квоту. Например, в мужском и женском баттерфляе, 200 и 400 м комплексом у мужчин, 1500 м, 800 м у женщин. Есть норматив, есть критерии отбора, и они должны соблюдаться. Но мы уже можем кое-чему порадоваться. Например, впервые после долгого перерыва выставим в Риме женскую кролевую эстафету. По моей информации, в бассейне спорткомплекса «Олимпийский», где проходил отборочный чемпионат страны, наши женщины, начиная с момента его возведения к Олимпийским играм 1980 года, никогда не устанавливали мировые рекорды. А сейчас – целых четыре! Плюс еще два европейских! Зуева, Артемьева и Ефимова прекрасно выступили на коммерческой серии «Маре Нострум»… То есть шаг вперед сделан громадный, но эйфории нет. В том же женском плавании дистанции 200, 400 м вольным не просто слабые, а фантастически слабые. Если сравнивать с той же сборной Великобритании – не самой сильной в плавании державой, то наши чемпионки в этих дисциплинах плывут всего лишь на 20-й результат чемпионата Англии.

– Что главное удалось вам сделать за первые полгода, как считаете?

– Убедить спортсменов и тренеров в серьезности своих намерений. Они поняли, что никому не будет поблажек – ни в плане дисциплины, ни в плане сборов и тренировок. Тренеры теперь на каждое занятие приходят с конкретными планами, идет обмен методиками внутри команды – у нас же привыкли, что каждый сам себе голова. На мой взгляд, это неправильная позиция. Сейчас мы пытаемся организовать всероссийскую конференцию тренеров, пытаемся привлечь людей, которые с разных сторон могли бы помочь в тренировочном процессе. Например, изготовить по нашим заказам специальный тренажер для силовых занятий в воде. В свое время я очень много занимался этой темой – кандидат наук все-таки (улыбается). Знаю, что мое назначение было воспринято здесь неоднозначно. Но сейчас мы все уже лучше чувствуем друг друга. Я в свою очередь стараюсь быть гибким, не обижать человека, если даже делаю замечания. Вообще же хочу отметить, что коллектив в команде очень неплохой, просто немного… разболтанный. Но, повторю, все подтягиваются. Все-таки это лучшие тренеры в России на сегодняшний день.

– Чего, на ваш взгляд, нашему плаванию сейчас не хватает?

– Во-первых, очень мало детей 16-18 лет, из которых можно делать классных спортсменов. Мы пожинаем плоды того, что произошло со страной в начале 90-х годов. Это объективная реальность, затронувшая многие виды спорта, и плавание не исключение. Во-вторых, у нас совершенно нет условий для нормальных тренировок на местах. Есть масса мелких нюансов, которые тоже играют важную роль. Например, за рубежом тренировка длится два часа, независимо от возраста. А у нас по постановлению Минздрава 6-8-летним детям, например, когда во многом идет закладка базы, нельзя тренироваться в раннее время. После восьми – десяти часов пожалуйста. Почему? В Англии шесть, семь часов утра – привычное время для начала тренировки, а США, в Австралии вообще в бассейн приходят к пяти и спокойно тренируются до школы. В итоге все успевают. У нас же получается, что ни тренироваться нормально не могут, ни учиться.

– А есть чему у нас поучиться?

– Все наши тренеры очень профессиональны. А в той же Англии, как это ни странно, они больше любители. Но в плане стремления к новым знаниям, общению и обмену опытом с коллегами дадут нашим фору. Есть у нас и некоторые методики, которых нет ни в одной другой стране. Даже японцы, которые обычно разбираются во всем, не могут ее освоить. Но с другой стороны, у нас нет много чего такого, что имеется там. Возможно, я повторюсь, но нам нужно очень много сил и средств вкладывать в спортивную науку.

– В каких костюмах поплывет в Риме наша сборная? И как вообще могло получиться, что одни и те же модели сначала разрешают использовать, потом запрещают, потом опять разрешают…

– То, что происходит сегодня с костюмами, – это цирк. На чемпионате страны Ефимова и Зуева установили рекорды в тех костюмах, которые потом запретили. На «Маре Нострум» плыли в тех, которые разрешены. Эффект одинаковый. Так что, думаю, последние решения Международной федерации плавания (ФИНА) – это, скорее, вопрос политический. С одной стороны, ФИНА обещала, что примет меры по ограничению использования костюмов и начала эту программу поэтапно выполнять. А с другой – джинна выпустили из бутылки, и сейчас уже не пять фирм, как раньше, производят плавательные костюмы. Их десятки, и стоит товар довольно дорого. Например, запрещенных, а потом вновь разрешенных костюмов фирмы «Jaket» за один день было продано 200 штук по цене 700 долларов. Помните, сколько шума было накануне пекинской Олимпиады из-за костюмов фирмы «Speedo»? А сейчас в сборной США ни один не плывет в том костюме, который был лучшим в Пекине. ФИНА фактически сняла все ограничения, и мы, по сути, возвращаемся на шаг назад, в нездоровую эру костюмов и борьбы производителей. Наша же команда поплывет в костюмах фирмы «Arena», контракт с которой мы недавно подписали. Модели неплохие, но двух костюмов, которые полагаются на каждого пловца, явно недостаточно. Поэтому повезем с собой и старые костюмы, чтобы был запас. А вообще я уже не раз говорил, что нужно учиться быстро плавать в любых условиях. И меня очень порадовало, что на том же «Маре Нострум» результаты нашей команды практически не упали в сравнении с чемпионатом России, где лидеры плыли в суперсовременных костюмах. Это очень важная деталь на фоне жесткого падения результатов у европейских пловцов. Подавляющая часть сборной России плыла в стареньких купальниках Arena R-Evolution, которые сохранились еще с прошлого олимпийского цикла. Наши ребята и девушки, наконец, на практике поняли, что плывут не костюмы, а люди.

"