Призер чемпионата мира Сергей Шубенков

– Сергей, вы вообще понимаете, что сотворили?

– С трудом. Радуюсь «бронзе» так, как будто победил. Все-таки это для меня большой успех. Рад, что вышел, наконец, на мировой уровень. А то все Европа да Европа…

– Но результатом, чувствуется, все-таки недовольны.

– 13,24 – не совсем то, что хотел бы показать в финале. Надеялся пробежать по личному рекорду, побить рекорд России. Мы с тренером к этому готовились, и я чувствую, что силы есть. Когда бежал в предварительном забеге и в полуфинале, понимал, что могу добавлять. Но помните, что случилось на недавней Универсиаде в Казани? Я просто все отключил и полетел. А в итоге вообще не долетел. Поэтому старался бежать как можно аккуратнее, сосредотачивался на технике.

– В полуфинале, когда вам удалось обойти чемпиона мира Дэвида Оливера, почувствовали себя фаворитом?

– Так он зацепил барьер, а в финале ошибся я. Нацеплял барьеров, но получилось накатить концовку. Сейчас пересмотрел повтор: оказывается, я вообще мог быть четвертым. Ричардсона обогнал уже после десятого барьера... А в полуфинале голова у меня хорошо работала, и я все держал на контроле. Результаты предыдущего забега были невысокими, и я понял, что Оливер будет опять лететь вперед, наш забег станет быстрее, значит, задача – попасть в первую пятерку в своем забеге. Но после пятого барьера почувствовал, что не попадаю в пятерку. Поднажал, и получилось выиграть забег.

– Как провели время между полуфиналом и финалом?

– Лежал, музыку слушал. Очень люблю металл…

– В камеру-то специально подмигнули, когда представляли участников финального забега?

– Конечно. Это такой психологический трюк, помогает разрядиться. Ведь если я буду стоять нахмурившись, соперники сразу поймут, как сильно я волнуюсь, и вдруг как-то этим воспользуются? Но если серьезно, все волнуются, и наш забег – не исключение. Никто не был уверен до конца. Посмотрите на американцев – Мерритт просто не готов сейчас стрельнуть, Ричардсон также далеко не на пике своей формы, Оливер вроде на подъеме, но все равно его лучшие секунды остались в прошлом… Ну и я не добежал до своих результатов.

– А если, как Болт, свой фирменный жест придумать, чтобы заводить публику?

– Вообще-то я не против. Но сначала нужно выиграть что-нибудь серьезное, закрепиться в роли лидера, а потом уже на публику работать.

– Но в полуфинале вы обыграли будущего чемпиона мира. Можно погордиться собой?

– Я с ним еще посоревнуюсь, равно как и с другими ребятами. Раньше никто из американцев со мной даже не здоровался, а теперь увидят в конце коридора и уже начинают кивать и спрашивать: «Как дела?» Единственным исключением был Арис Мерритт. Он всегда на позитиве, всегда ко всем подходит первым, здоровается, спрашивает о каких-то вещах.

– Вам удалось пробиться в элиту барьерного бега. Почти как француз Леметр на стометровке. Может, и не нужны нам легионеры, которых сейчас хотят активно привлекать в сборную?

– Я так считаю: все зависит от тренера. Если будут работать специалисты высокого класса, спортсмены будут бежать. Не важно – белые, черные… Просто надо очень много работать.

– Сергей, а вы в жизни такой же разговорчивый?

– Что интересно – нет. Это после забега во мне что-то просыпается (смеется). Могу все рассказать, ответить на каверзные вопросы, за что меня потом частенько ругают…

– Какие еще впечатления останутся у вас от чемпионата мира?

– На самом деле чемпионат мира – это очень тяжело. Проходить три круга на соревнованиях такого уровня (выше же только Олимпийские игры) – это серьезное испытание. Но зрители так за нас болели, кричали, радовались, что становилось легче. Хочу поблагодарить их всех!