Ирина Караваева

– Ирина, почему-то кажется, что о прыжках на батуте вы знаете абсолютно все…

– Иногда мне кажется, что да. Но начинаешь прыгать на тренировке, «мелочь» какая-нибудь зацепит, заставит подумать – почему так, а не эдак? И говоришь себе: да ничего-то ты еще не знаешь…

– Наверное, поэтому вам в спорте до сих пор и интересно?

– Спорт – часть моей жизни, профессия. Я, например, не так давно в качестве судьи себя попробовала – тоже показалось интересным. Так или иначе моя будущая жизнь тоже, скорее всего, будет связана со спортом. После моей победы в Сиднее в Краснодаре очень много детей пошли в батут, есть условия, новый дворец специально для батутистов в городе строится… Да и вообще сейчас спорт в крае развивается очень активно.

– Но просто быть в спорте и оставаться действующей спортсменкой – большая разница.

– Любой спортсмен высокого уровня не упустит возможности еще раз что-то себе доказать. Я, бывает, приду на тренировку, а тренер посмотрит в глаза и скажет: «Иди отдыхай». Потому что знает, приду на следующий день и отработаю. Я не заставляю себя тренироваться и соревноваться через «не могу», прыгаю прежде всего для себя, в свое удовольствие. Хотя после неудачного финала в Пекине, когда была подавленна, пообещала президенту нашей федерации Николаю Макарову, что в любом случае выступлю на домашнем чемпионате мира. Считаю, что команду нашу молодую надо поддержать. Все спрашивают сейчас: «А в Лондоне мы вас увидим?», Посмотрим. Я иду поэтапно. Большего сказать не могу. Знаете, так, как я прыгала в Пекине, я не прыгала никогда. Что случилось в последний момент перед приземлением, когда не получилось попасть в квадрат, объяснить ни я, ни тренер до сих пор не можем. Значит, это было что-то свыше.

– Вам 34, а коэффициент сложности ваших сегодняшних упражнений, как и в Пекине, по-прежнему самый высокий. 20-летние так не прыгают…

– Дело не в возрасте. Я думаю, долголетие зависит от желания. И от мотивации. От цели, которую ставишь. Это в любом виде спорта так – нельзя без характера и стержня внутри. Конечно, большую роль играет талант, но большая часть успеха кроется все-таки в трудолюбии. Мне очень повезло, что я попала к Виталию Федоровичу Дубко, замечательному тренеру. Пришла из акробатики, но по меркам батута поздно – в 14 лет, когда уже никто и не надеялся на меня. Но через четыре года наших совместных тренировок я уже выиграла свой первый чемпионат мира. Понадобилось всего четыре года. Здесь все совпало – мое желание стать чемпионкой, его желание помочь, мое трудолюбие, его внимание… Плюс после занятий акробатикой у меня была хорошая физическая подготовка, и до сих пор сила отталкивания от батута у меня одна из лучших в мире. Прыгаю на уровне третьего этажа.

– Вы как-то признались, что все свои кубки и медали дома не храните, почему?

– Они хранятся у родителей. Даже олимпийская медаль – у мамы с папой. Вот в их доме для моих трофеев целая стена. Почему у них? Потому что я считаю, что мои победы – это и их заслуга. Мы порой недооцениваем то, что делают для нас близкие люди, не замечаем их помощь или просто не придаем особого значения. Мои родители – не фанаты спорта. Но я, сколько себя помню, всегда мечтала стать чемпионкой. Вот они и прикладывали все усилия, чтобы я нашла себе дело по душе. Прежде чем попасть в батут, чем только в Краснодаре не занималась – балетом, художественной и спортивной гимнастикой, акробатикой. Когда стала тренироваться два раза в день, помощь мамы, как я теперь понимаю, оказалась неоценимой. Она ходила в школу, разговаривала с учителями, чтобы они не наказывали меня сразу двойками, если я что-то недоучила… Мелочи вроде, но это только на первый взгляд так кажется. Потому что в школах к спортсменам относятся по-разному. Кто-то идет навстречу, а кто-то, наоборот, и «засыпать» может. Начинаются конфликты, лишний стресс. Вот мама меня и направляла, подсказывала, где в данный момент нужно расставить приоритеты. И верила, что тоже очень важно, что в спорте у меня все получится.

– А почему после неудачи на Олимпиаде в Афинах вы заинтересовались психологией?

– Я решила получить второе образование – спортивного менеджера, и психология входила в программу обучения. Вообще считаю, что для спортсмена высокого класса знания в области психологии просто необходимы. Это помогает лучше узнать себя, понять, в какой момент и чего именно не хватает. Моя работа по психологии была посвящена лидерским качествам, и я сразу увидела, где мне самой еще стоит поработать. И, кстати, пользу этого своего увлечения я тоже оценила – четыре года до Пекина все золотые медали были мои. Да и на Играх с психологической точки зрения я чувствовала себя прекрасно.

– Какое качество вы не любите в себе?

– Наверное, гиперответственность. Мне кажется, что все должно быть в равновесии. А я если не успеваю что-то – начинаю все немыслимые усилия прикладывать, чтобы сделать это. А если, не дай бог, не сделаю, изведу себя переживаниями. Может быть, иногда надо проще ко всему относиться.

– А что любите в жизни, кроме батута?

– Жить.

– Как?

– Люблю улыбаться. Люблю встречаться с друзьями, иногда побыть в одиночестве. Люблю жить жизнью простого человека. Никуда не уезжать, не бежать на тренировку. Люблю чувствовать плечо надежное рядом, ведь это очень важно, чтобы тебя понимали и поддерживали.

– В Краснодаре спокойно по улицам ходите?

– Если вдруг в спортивной форме где-то появлюсь, под кепкой и очками бесполезно прятаться – люди подходят, берут автографы. А в нормальной одежде – проще. Если слышу: «Ой, девушка, у вас лицо какое-то знакомое», отвечаю: «Да нет, что вы, типичное славянское».

– Ирина, на чемпионате мира кто наши конкуренты?

– Самые главные наши соперницы – это канадки, китаянки, украинки. И я бы назвала еще команду Англии. У них сейчас состав обновился, девочки молодые, сильные. Вообще уровень женского батута сейчас очень сильно вырос. Если раньше мужской прыжок – тройное сальто – единицы делали, то сейчас все финалистки свое упражнение с него начинают. Кстати, говоря о россиянках, советую обратить внимание на Вику Воронину. У нее очень хороший потенциал.