Мария Петрова и Алексей Тихонов

– Скоро в Москве пройдет этап серии «Гран-при» – Кубок России. Но вас почему-то нет среди его участников…

Мария Петрова: – На самом деле мы горим желанием выступать на родине. Обычно всегда пишем пожелания, на каких этапах хотим кататься. В этом году выбрали Японию, потому что нам там нравится, Францию – потому что ни разу там не были, и Россию. Пожелания выполнили. Но, к сожалению, за исключением последнего пункта.

Алексей Тихонов: – На домашнем этапе, как правило, выступает первая пара страны. Так что не все зависит от нас. (Чемпионы мира Татьяна Тотьмянина и Максим Маринин должны были участвовать в Кубке России, но снялись из-за травмы партнерши. – «НИ»)

– А где больше всего любите кататься?

А.Т.: – Разумеется, дома, то есть в Питере или в Москве. Потому что катаешься для своих зрителей. Еще, как уже сказала Маша, в Японии – эта страна для нас счастливая. С учетом недавнего турнира мы там побеждали уже три раза. Лично мне еще очень нравится в Канаде. Канадские зрители очень похожи на наших. Они глубоко понимают фигурное катание, там даже на тренировках всегда много людей. Что бы мы ни делали на льду – пусть простой круг беговых шагов, – сразу начинают аплодировать. В прошлом году нас очень хорошо принимали и в Америке. А если говорить в целом – классно везде, но кое-куда слишком далеко лететь. А далеко летать не всегда хочется.

– Расскажите о ваших программах. Особенно о произвольной. Почему решили в этом сезоне не делать новую программу, а оставили старую – «Принцессу цирка»?

М.П.: – Для начала о короткой. Она новая – на тему танго. А насчет произвольной – на самом деле она тоже почти как новая. Мы внесли в нее много изменений. Чтобы она подходила под новые судейские правила. Кроме того, мы ни разу не исполнили «Принцессу» в прошлом году на сто процентов. Поэтому решили покатать ее еще.

– Кто вам ставил новую короткую программу?

А.Т.: – Сергей Петухов. Работать с ним потрясающе интересно. Он же профессиональный танцор, и для того, чтобы мы поняли программу «изнутри», много о ней рассказывает. Специально готовит таким образом к выступлениям.

М.П.: – Одно дело исполнять программу просто так, а другое – понимая, что именно ты исполняешь. Совершенно разные ощущения.

– Раз вы сами затронули тему новой системы судейства, то самое время об этом поговорить. Начнем с простого вопроса – что вы о ней думаете?

М.П.: – Мне жаль, что старой системы больше нет. Я всегда мечтала получить оценку 6,0.

А.Т.: – Сначала мне казалось, что это будет здорово. Например, в теории неизвестный фигурист при хорошем катании и при наличии в программе элементов соответствующего уровня может выйти и бороться на равных с известными всему миру чемпионами. С теми, кому раньше прибавляли за «авторитет». Но теперь я боюсь, что все останется по-старому. Что судьи, как и прежде, будут делать то, что хотят. Ничего, на мой взгляд, не изменится. Только раньше процесс был более зрелищный. Зрители на трибунах ждали привычных им оценок – ждали «шестерок». А теперь они просто получат итоговый результат – один спортсмен заработал 156 баллов, а второй 155.

М.П.: – И за что именно они начислили им эти баллы, зрителям будет непонятно. Как иногда непонятно бывает и самим спортсменам.

– Но Международный союз конькобежцев (ISU) надеется, что новая система сделает фигурное катание чище и лучше…

А.Т.: – Думаю, что это не рецепт очищения. Более того, мне кажется, со временем фигурное катание вернется к старой системе. Не скоро, но вернется. Хотя не буду столь категоричен – сначала посмотрим, как все это будет развиваться. Но недостатков хватает. С одной стороны, например, есть небольшие подвижки к тому, чтобы придумывать новые элементы, и из этого иногда получается что-то хорошее. Но, с другой, есть список уже существующих элементов. И есть соблазн ничего лишнего не изобретать, потому что на это, как часто бывает, нет ни времени, ни сил. И нет смысла, потому что новую идею могут не оценить.

– И программы всех фигуристов станут друг на друга похожи.

М.П.: – Вот именно. Люди смотрят друг на друга, видят чужой элемент, которому судьи присваивают самый высокий уровень, и делают то же самое…

А.Т.: – А ведь раньше было негласное правило: если ты элемент придумал сам, то он твой, и воровать его – моветон. Сейчас же фигуристы не видят другого выхода, кроме как повторять за другими. А что происходит у танцоров? Раньше спортсмены выбирали музыку, пытались ее интерпретировать и лишь затем подбирали элементы. А сейчас все наоборот. Главное – набрать побольше баллов, а сделать что-то интересное и красивое – на это нет времени.

– А мысль о том, что красоту оценят если не судьи, так хоть поклонники, душу не греет?

М.П.: – Греет. Но баллов за это больше не дадут.

А.Т.: – Я где-то вычитал китайскую мудрость: если один человек хочет пожелать другому чего-то нехорошего, то говорит – жить тебе в век перемен. Мне кажется, ситуация в фигурном катании очень подходит под это определение.

– Но, согласитесь, на постоянные скандалы ISU должен был как-то отреагировать?

А.Т.: – Должен был. Хотели добиться объективности и потратили на новую систему два миллиона долларов. Может быть, со временем и скажут, что сделали все правильно. Но лично я пока улучшения, повторяю, не вижу.

– Ну хорошо, право сделать окончательные выводы о судействе оставим историкам, а теперь поговорим о личном. Вы катаетесь вместе уже шесть лет. Для вашей пары это хорошо или вы уже надоели друг другу?

А.Т.: – Ни в коем случае! Сейчас, по прошествии этого времени, я наконец-то на уровне подсознания чувствую, что мы действительно пара. Когда не надо ничего говорить, когда все понятно даже по взгляду. Все параллельные элементы мы исполняем практически на «автопилоте».

М.П.: – Раньше было намного труднее, приходилось постоянно ориентироваться друг на друга, а сейчас все отработано уже на таком уровне, что элементы не глядя получаются параллельными.

А.Т.: – И, конечно, легче получается выражать свои эмоции во время исполнения программы. Например, короткая программа на последнем чемпионате мира была лучшим, по ощущениям, катанием в моей жизни.

– Тогда скажите, за какие именно качества вы цените друг друга больше всего.

А.Т.: – Маша – настоящий боец. Даже когда ее беспокоит травма, она выйдет на лед и будет бороться до последнего. Примеров масса – например, на том же мировом первенстве ее мучали проблемы с рукой, а год назад в Японии она отравилась. Но при этом каталась, и каталась хорошо. У меня этого качества, признаюсь, не хватает. Бывает, проскакивает, но редко.

М.П.: – Алексей мне внушает доверие. Потому что он сильный и уверенный в себе человек. Мне очень приятно находиться рядом с ним и именно поэтому удается себя мобилизовать.

– Разрешите очень личный вопрос. Мир фигурного катания, как известно, слухами полнится, и один из них был таким – летом вы собирались пожениться…

М.П.: – Пока не поженились. Но в будущем, конечно, мы когда-нибудь это сделаем.

– Может, уточните – женитесь на ком-то еще или друг на друге?

А.Т.: – Я понимаю, что болельщиков интересует, вместе ли мы в жизни. Отвечаю – да, мы вместе. А насчет женитьбы пока сказать ничего не могу. Закончим кататься, а там будет видно.

– Но до Олимпиады-то в любителях останетесь?

А.Т.: – Обещать ничего не могу. Но надеемся там выступить.

– А что потом? Есть ли в ваших планах желание остаться в фигурном катании?

А.Т.: – Пока да. Надеюсь, к тому времени, когда мы уйдем из большого спорта, в Петербурге откроется Академия фигурного катания. Если будет возможность, мы с Машей хотели бы там поработать. Периодически планируем выступать в показательных шоу. Если, конечно, нас будут туда приглашать.