Тайна смерти Юрия Тишкова

Известие о гибели Тишкова стало шоком не только для его родных и близких, но и для всех, кто его знал, – футболистов, тренеров, журналистов, болельщиков. Сама мысль о том, что какие-то подонки могли поднять руку на этого очень честного, открытого и порядочного человека, просто не укладывалась в голове. Казалось, что у таких людей и врагов-то быть не может. Тишков славился своей отзывчивостью, чуткостью и готовностью помочь даже не очень знакомым людям, с которыми его объединяло одно общее дело – футбол. В нашем футбольном мире, которым с недавних пор правят очень большие деньги, эти качества – большая редкость. Он слишком жесток и циничен для того, чтобы долго горевать о гибели одного, пусть и очень знаменитого в прошлом игрока. Прошел год, и боль утраты по большому счету живет только в сердцах его матери, жены, сына, брата, близких родственников. Более того, в футбольных кругах ныне считается едва ли не дурным тоном лишний раз вспомнить Юрия. Да и о любых обстоятельствах, так или иначе связанных с его гибелью, говорят в основном вполголоса, где-нибудь в курилке. Ну а те люди, которые знают ключ к разгадке тайны зверского убийства Тишкова, понятное дело, молчат, боятся, что, поделившись со следствием или общественностью своими знаниями, потеряют, может быть, не только работу, но и жизнь.

Между тем следственные органы поначалу выдвигали версию о том, что Тишков стал жертвой обычных уличных хулиганов, которые холодной ночью нашли себе приют в подъезде известного дома на Дмитровском шоссе. Конечно, все версии имеют право на существование и должны прорабатываться. Но как человек, имеющий опыт работы в прокуратуре, могу сказать, что целый ряд фактов наталкивает на мысль о том, что это было убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору. А точнее – заказное. То есть когда существуют заказчик и исполнители. Причем заказчик могущественный.

Преступники поджидали Тишкова холодной ночью, когда столбик термометра показывал под 30 градусов мороза. Могли ли случайные люди, так называемые хулиганы, ждать возвращения Тишкова на таком холоде до полуночи? Вряд ли. Скорее всего, у убийц была наготове машина, в которой сначала можно было отсидеться, а после совершения злодеяния – скрыться с места преступления. Тишкова убили недалеко от места, где располагается платная автостоянка, где, кстати, Юра обычно и оставлял свою машину на ночь. Но сторож стоянки неоднократно заявлял, что ничего не видел и не слышал. Представьте, что рядом с вами человеку наносят тридцать три ранения, а вы ничего не заметили? Вы верите в такое? Юру убивали в ночь с пятницы на субботу. Неужели никто из жителей высотного дома не слышал криков о помощи человека, которого убили не одним выстрелом, а десятками ударов холодным оружием? Странно, не правда ли? Спустя несколько дней некоторые жильцы, правда, говорили, что вроде бы слышали крики о помощи. Но поскольку никто из них эту помощь не вызвал и сам на нее не откликнулся, то все эти разговоры можно поставить под сомнение. На одежде и вещах покойного было очень мало крови. Те, кто работал на следствии, не дадут мне солгать: при таком убийстве крови вокруг должно быть прилично. Тут и возникает мысль, а чем же на самом деле убивали Тишкова – огнестрельным или холодным оружием? Вопрос не праздный, поскольку удары заточкой можно было нанести в уже бездыханное тело. И в такой ситуации крови точно не будет.

Я помню еще те времена, когда следователями назначали студентов третьего курса МГЮА, той самой юридической академии, в которой учился, кстати, и Юра Тишков. Так вот даже третьекурсники-следователи не могли позволить себе таких грубых ошибок, которые были допущены в первые часы и дни расследования убийства Тишкова. Для начала приехавшая на место происшествия следственная группа просто не удосужилась поставить охрану рядом с телом убитого. То есть любой желающий мог подойти к телу, сдвинуть его и теоретически даже пройтись по карманам. Затем вместо того, чтобы, не теряя времени, расследовать дело по горячим следам, сыщики решили устроить обыск… на квартире потерпевшего, то есть Тишкова. Причем в течение как минимум часа убитая горем жена Тишкова Елена была лишена права позвонить кому-то из родственников и друзей. Что искали оперативники в квартире – непонятно. Известно, что ничего, имеющего отношения к преступлению, там не нашли. Ограничились выемкой телефонных и записных книжек убитого. Может, именно в этих книжках и хранилась тайна смерти? Кто теперь знает?

В то самое время, когда осматривали квартиру Тишковых, прибывший на место преступления судебно-медицинский эксперт определил, что смерть наступила от трех огнестрельных ранений. Собственно, такая версия тут же появилась и в утренних телевизионных новостях. А теперь подумайте, как можно оценить работу первого эксперта, если приехавшие вслед за ним специалисты заявили, что смерть наступила от многочисленных ударов заточкой? Но правоохранительные органы решили, видимо, побить все рекорды по неуважению к УПК. Мало того, что родственникам и близким пришлось дважды опознавать тело. Когда же опознанное тело за день до объявленных похорон везли из одного московского морга в другой на пластическую операцию лица (оно было сильно изуродовано в результате падения), один из оперативников позвонил друзьям убитого и сказал, что они – опера – почему-то забыли или не успели снять Юрины отпечатки пальцев. И если тело не вернут в морг для этой процедуры, то предстоит эксгумация. Можете себе представить, каких нервов стоила вся процедура организации похорон друзьям, родным и близким погибшего, вдобавок ко всему донельзя омраченная действиями правоохранительных органов.

И после похорон следствие с мертвой точки почти не сдвинулось. Да и как могло быть по-другому, если каждый оперативник знает, что 90% подобных дел раскрывается по горячим следам. А в данном случае следы эти искали, похоже, без особого желания. Более того, родным в Тимирязевской прокуратуре, куда попало уголовное дело, дали понять, что не очень понимают, с какого бока за него браться. И лишь отлежав свой положенный срок в сейфе районной прокуратуры, дело попало на расследование в вышестоящую инстанцию. Но время было упущено.

По всем так называемым «громким» делам (а убийство известного футболиста и комментатора, безусловно, относится к таковым) создается целая оперативно-следственная группа. В случае с убийством Тишкова ничего подобного не произошло. То ли дело хотели спустить на тормозах, проведя минимум необходимых следственных действий вроде осмотра места происшествия, опроса жильцов дома, сбора свидетельских показаний у друзей, родственников и коллег по работе. А возможно, что таков стиль работы в межрайонных прокуратурах, когда важнее раскрыть пяток «бытовух» для галочки, чем корячиться над одним реальным заказным преступлением. И беда не только в том, что нет большого желания раскрыть преступление. Гораздо хуже, на мой взгляд, то, что уже сейчас публикуются заметки, авторы которых пытаются представить Юрия Тишкова недотепой, юнцом, не знавшим брода, а порой и каким-то дельцом от футбола, который пытался на агентской ниве заработать бешеные деньги. Для всех, кто близко знал Юру, такие домыслы просто кощунственны. Однако кому-то, видимо, очень хотелось бросить тень на все, чем занимался Тишков.

Юра с ранних лет выделялся на фоне своих сверстников. Он не только здорово играл в футбол, но и прекрасно знал математику. Он учился в физико-математической школе и параллельно занимался футболом в «Торпедо». Учителя советовали ему бросить футбол, а тренеры – перейти в обычную школу, где учиться было гораздо легче. Но Юра не шел на компромиссы и удачно совмещал два, казалось бы, несовместимых увлечения.

Жизнь испробовала его на излом в 1993 году. Юра получил тяжелейшую травму, которая фактически поставила крест на его футбольной карьере. Но Тишков не был бы Тишковым, если бы сник, запаниковал, опустился. До последнего момента, даже понимая, что на прежний уровень ему выйти, скорее всего, не удастся, он боролся, играл, превозмогая боль. Он перенес три серьезнейшие операции. А сколько еще было «незначительных» хирургических вмешательств?! Но Тишков терпел.

Казалось бы, испытаний на долю одного человека, который никому не делал зла, более чем достаточно. Но казанский «Рубин», в котором Тишков заканчивал свою карьеру, отказался выполнить контрактные обязательства. Тишков не стал мириться с этой несправедливостью и сумел вернуть заработанные деньги, пройдя через все судебные инстанции, вплоть до Верховного суда. Именно тогда Тишков увлекся юриспруденцией и загорелся идеей помогать коллегам-футболистам в сложных ситуациях. Юра свято верил в то, что скоро наступит время, когда и в футболе будут жить по закону, а не по блатным понятиям. Он считал, что и в футболе наступило время молодых, энергичных, образованных ребят, которым по силам подвинуть «старую гвардию», которая «сужденья черпает из забытых газет времен Очакова и покоренья Крыма». Тишков, видимо, очень сильно раздражал своей образованностью и эрудированностью безграмотных руководителей клубов, тренеров средней руки, всевозможных «жучков», которые стремятся урвать свой кусок хлеба с маслом любым, даже бесчестным путем. Юра же, став агентом, сразу дал всем понять, что в своих делах будет руководствоваться не «понятиями», не стремлением угодить тем, кто сейчас у власти и в фаворе, а буквой и духом закона и интересами своего клиента. Для нашего футбольного мира это стало настоящим шоком, революцией, откровением...