Лучше умереть на льду, чем в клинике для стариков!

Без ругательно-издевательского подтекста о них стали говорить лишь с началом перестройки. И я, помню, растерялась перед первым своим с ними интервью, увидев на лице «врагов народа» искренние, доброжелательные улыбки. Мы проговорили тогда очень долго – о фигурном катании, об их жизни в Швейцарии, о подготовке к зимним Играм-98 в Нагано (участвовать в которых они в итоге не смогли только из-за бюрократической неразберихи), о жизни вообще… И лишь однажды в словах Людмилы и Олега мелькнула плохо скрытая обида – когда заговорили о России. «Мы отрезали от себя прошлое раз и навсегда. Мы люди очень решительные. Зачем нам возвращаться туда?» Но два года назад на приглашение Вячеслава Фетисова («Такой чести нам не оказывали за 48 лет нашей спортивной жизни») все-таки не смогли ответить отказом.

Оттаяли…

В Санкт-Петербурге, куда они отправились, захватив с собой коньки, их появление на льду скромного тренировочного катка публика встретила овацией, которая не стихала несколько минут. Они не выступали перед земляками с показательными номерами, просто тренировались в родном дворце спорта «Юбилейный», построенном после настойчивой просьбы Олега по приказу самого Хрущева. Катались для себя и для самых преданных своих болельщиков, которые когда-то со всей страны присылали им в письмах по рублю на строительство этого самого катка. Передать словами то, что делали на льду семидесятилетние олимпийские чемпионы, трудно. Оторваться – невозможно. Скажу только, что только тогда, когда увидела все своими глазами, наконец, поняла, как прав был один немецкий коллега, утверждавший, что «изменниками» Белоусова с Протопоповым могли стать, только если бы остались в Советском Союзе. Ибо тогда они изменили бы цели своей жизни – Его величеству фигурному катанию. Теперь я знаю, почему они уехали…

Свободу дарит лед

Сегодня Протопоповы говорят, что, несмотря на тяжелые годы забвения на родине, они ничего не стали бы менять в своей жизни: «Наше решение уехать было правильным и своевременным, потому что люди нашего склада, люди, принадлежащие к миру искусства, вероятно, более чувствительны к тому, что происходит в стране, к тем глубинным процессам, которые в конечном счете привели к сегодняшней ситуации. Но политики в нашем отъезде не было никакой. Просто мы поняли, что дома мы – чужие, что нам не дадут оставаться на льду так долго, как бы мы хотели и могли. В СССР с нами могли сделать все что угодно. Кстати, Александр Гаврилов, бронзовый призер чемпионата мира в паре с Татьяной Жук, сидел в психиатрической больнице за «вольные высказывания», после чего навсегда покинул фигурное катание. Нам не хотелось повторить его участь».

Те, кто знал их в те годы, говорили, что поведение Белоусовой и Протопопова действительно не укладывалось в привычные нормы. Они не давали управлять собой. Наверное, в этом и кроется суть их конфликтов с советским спортивным начальством. Слишком свободно они себя ощущали, и никто не задумывался тогда, что свобода эта шла ото льда – только там они и могли понять весь смысл этого слова. И это состояние раскованности не могло не переноситься в обычную жизнь. Те, кто хотел, чтобы они ушли, прекрасно понимали – их сила только в том, что они каждый день выходили на лед. Если потеряют его – потеряют все.

Ласточка как ракета

Каждый год они появляются на широкой публике в августе – в американском Лейк-Плэсиде, где тренируются с мая по сентябрь, и в октябре – на традиционном шоу олимпийских чемпионов в Бостоне, средства от которого идут на борьбу с раковыми заболеваниями детей. Принимают их стоя. И не только потому, что Белоусова и Протопопов являются сегодня единственными русскими двукратными олимпийскими чемпионами в парном катании, кто продолжает выступать до сих пор. Но и потому, что до сих пор исполняют элементы, которые ни одна из современных пар не может повторить.

Сегодня это звучит наивно, но названия своим уникальным элементам они давали, опираясь на события, происходившие тогда в СССР, – прославляли отечество. Их знаменитая на весь мир «ласточка» – когда партнеры скользят вместе, а потом Людмила отделяется и начинает уходить вперед – символизировала… запуск ракеты. «Космическая спираль» – первый выход космонавта Леонова в открытый космос… « Мы всегда жили на льду, как в жизни, а в жизни – как на льду», – объясняли они. А сестра Людмилы рассказывала, что знаменитая «ласточка» (такое могли придумать лишь настоящие фанаты) родилась в их воображении в тот момент, когда они наблюдали, как крутилась монетка, упавшая на пол…

Сила – в годах

Олег Алексеевич признается, что чувствует за собеседника неловкость, когда слышит: «А когда вы выступать закончите?» Парирует тут же: «Никогда». Пока собеседник приходит в себя, объясняет: «На наш взгляд, фигуристы сегодня не могут прийти к совершенству, потому что слишком торопятся. Знаете, как бывает: люди несутся куда-то, чтобы в один прекрасный момент остановиться и задуматься – зачем все это? Осознание того, что не нужно торопиться, приходит позже, с годами. Как говорят, если бы молодость знала, если бы старость могла… Наша сила – в наших годах. В том состоянии, когда мы и знаем, и можем. В сущности, поэтому мы и остаемся на льду до сих пор, поэтому собирались в свое время участвовать в Олимпийских играх в Нагано. Хотели попытаться соединить прошлое, настоящее и будущее».

Феномен Протопопова

Протопоповы признались, что во время прошлого пребывания в России больше всего их спрашивали о самочувствии. Оба не очень любят говорить на эту тему, но для «Новых Известий» сделали исключение, рассказав попутно и о своем визите к петербургскому ученому Владимиру Волкову, который занимается методикой продления человеческой жизни, и о своих намерениях (на полном серьезе) кататься до 100 лет, а может, и больше. Но мало кто знает, что в годы расцвета Людмила Белоусова и Олег Протопопов здоровьем не блистали. Увидев в дневниках их звездного периода в графе «пульс» у Олега Алексеевича цифру 40, подумала – ошибка. Оказалось, ничего подобного. 40 – это еще хорошо! Обычно у него пульс выше 20–30 ударов в минуту не поднимался. Аритмия сопровождала его всю спортивную карьеру. Позже врачи в Швейцарии не верили, что с таким сердцем можно было выиграть две Олимпиады. Завели на него папочку с надписью «Феномен Протопопов», на всяких своих конференциях показывают. Знали бы еще, что на Олимпиаде в Гренобле (операцию делать тогда было нельзя) за второе «золото» он боролся с кровотечением в почках…

Это не истязание

Сегодня на открытом катке в Грюнденвальде они тренируются от двух до пяти часов ежедневно. В зависимости от самочувствия. А оно, как правило, не подводит. Утром дома делают небольшую разминку, стоят на голове, то есть на руках вниз головой. Затем, уже на катке, как следует разогреваются, работают, а, сняв коньки, еще какое-то время проводят в зале. Кстати, Людмила до сих пор спокойно может сесть на шпагат. Когда спрашиваешь их – не боятся ли на льду ошибиться, упасть, – Олег Алексеевич с улыбкой, как всегда, обескураживает: «Если в 70 лет я поднимаю партнершу не хуже, чем в 30, чего бояться? Для того чтобы чувствовать себя на льду уверенно, мы, собственно говоря, и тренируемся».

К слову, весят они сегодня почти так же, как в годы своего триумфа. Людмила 41–42 кг, Олег – 64. Говорят, примерили на днях костюмы, в которых на Олимпиаде в Гренобле блистали… «Это не истязание, а элементарная дисциплина, – убеждены они. – Нам нравится всегда быть в форме. К тому же мы всегда были склонны считать, что лучше умереть на льду, чем в клинике для престарелых. Когда организм спортсмена молод, многое компенсируется само собой, быстрее идет восстановительный процесс после нагрузок. Нам же – коль мы намерены кататься долго – только остается содержать себя в идеальном порядке. Вот почему мы не истязаем себя диетами, а просто соблюдаем режим. Следуем системе раздельного питания, регулярно чистим организм от шлаков. Это давно уже стало стилем и нормой нашей жизни».

От себя добавлю: каждое лето на Гавайях, где уже много лет фигуристы проводят отпуск, они катаются на серфинге, ныряют в океан и… занимаются подводной охотой.

К нам еще вернутся

Людмила Евгеньевна и Олег Алексеевич принципиально не занимаются тренерской деятельностью: «У Чайковского, Моцарта тоже ведь не было своих учеников». Берегут энергию и силы на собственное творчество. Они не смогли себе позволить продолжить себя в собственных детях. «Мы были вовлечены в фигурное катание настолько, что даже не думали об этом». Но оставили прекрасное наследство всему фигурному катанию. Как сказал президент Федерации фигурного катания России Валентин Писеев, чтобы получить мировой чемпионат, России потребовалось завоевать 73 (!) золотых медали только на первенствах мира, и начиналась вся эта история именно с Белоусовой и Протопопова.

«Нет, – говорит Олег Алексеевич, – мы ни о чем не жалеем.О чем жалеть, когда тебе столько лет. Мы – счастливые люди. Единственное, чего сейчас хотим, – закончить фильм о своих выступлениях, чтобы люди увидели все своими глазами. Потому что уверены: наше творчество опередило современное фигурное катание на много лет вперед. К нашей гармонии спортсмены еще вернутся. Вот увидите».

Справка «НИ»

Людмила Евгеньевна БЕЛОУСОВА родилась в 1935 году в Москве, Олег Алексеевич ПРОТОПОПОВ – в 1932 году в Ленинграде. Олег пережил ленинградскую блокаду. Фигурным катанием оба начали заниматься невероятно поздно: он в 15 лет, она – в 16. В 1954 году впервые вышли на лед вместе. В историю фигурного катания вошли прежде всего как создатели совершенно нового, лирико-драматического стиля в парном катании. Двукратные (1964, 1968 гг.) олимпийские чемпионы. Первая русская спортивная пара, завоевавшая «золото» на зимних Играх, чемпионатах Европы и мира. Четырехкратные (с 1965 по 1968 г.) мировые и европейские чемпионы, многократные чемпионы СССР. В 1979 году покинули Советский Союз и с тех пор проживают в Швейцарии, в Грюнденвальде.