Олимпийский чемпион Юрий Борзаковский

– Юрий, для начала скажите, правильно ли было за три недели до мирового чемпионата на «Вызове России» вас сталкивать с одним из главных соперников – Мбулаени Мулаудзи?

– Мы же на части друг друга не рвали. Понимали, что это скорее шоу, а главная борьба в Осаке развернется. Реальную свою силу мы там покажем, потому что звание чемпиона мира для нас обоих важнее.

– Но он лидер нынешнего сезона. По ощущениям, как вам с ним бежалось?

– У меня был насморк, к сожалению, еще не прошла простуда. А так… да нормально. Рад, что выиграл. Честно говоря, думал, что Мулаудзи на финише прибавит.

– Вы с ним впечатлениями не обменивались?

– Нет. Дело в том, что Мулаудзи – единственный из моих соперников, с кем у меня непростые отношения. Точнее, никаких отношений. Просто он человек такой – на всех своих конкурентов смотрит свысока.

– Как вообще подготовка к сезону после такого перерыва складывается?

– Если не считать этой простуды, то все идет по плану. Сейчас я где-то процентов на восемьдесят от своей идеальной формы нахожусь. На днях полечу во Владивосток, чтобы там продолжить подготовку и пройти акклиматизацию. Мне в Японии почему-то не очень хорошо бежится. А август там очень жаркий и душный. На улицу невозможно выйти, не то что бежать. И разница часовая на меня очень действует. Проигрывал там даже нашим. Поэтому хочу сейчас учесть все эти моменты.

– А отдых такой длительный вам зачем был нужен?

– Это у моего тренера тактика такая. Он же меня не столько к этому чемпионату мира, сколько к следующему, олимпийскому сезону готовит. Нужно было отдохнуть организму от нагрузок, от стрессов, от эмоций… Правильное решение, потому что я действительно расслабился и по атмосфере соревновательной соскучился. Хотя втягиваться в этом году очень непросто было.

– Рассказывают, что вы очень сильно переживали из-за аварии, в результате которой погиб человек... (Зимой в родном Жуковском Юрий, управляя автомобилем, сбил нетрезвого пешехода, который переходил дорогу в неположенном месте. – «НИ».)

– И из-за этого тоже. В момент аварии я еще и руку сломал. На самом деле эта история еще не закончилась, поэтому не хочу о ней говорить, еще продолжается судебное разбирательство.

– После победы в Афинах, после всех приемов и чествований у вас, как это часто случается у спортсменов, не «поехала крыша»?

– (Смеется.) Нет. Она у меня вообще никогда не уезжает. Могу сказать, что и никакой звездной болезни у меня не было. Несколько моих друзей, кстати, этого тоже очень боялись, и когда я вернулся из Афин, сами перестали со мной общаться. Мол, чтобы не разочаровываться. А потом поняли, что ерунда все это, что я для них кем был, тем и остался.

– Главный тренер сборной Валерий Куличенко сетовал, что вас в последнее время допинг-контролеры из Всемирного антидопингового агентства (ВАДА) просто замучили...

– Я уже привык по пятнадцать–двадцать проб за год сдавать. Считаю, что спортсмен экстра-класса такой допинг-контроль проходить и должен. Но в этом году они действительно меня уже двенадцать (!) раз проверили. Звонят за сутки: «Вы на месте? Завтра приедем». Но проводят процедуры, ничего не могу сказать, вежливо.

– Сына своего Ярослава, который на всех ваших домашних стартах вместе с вами на награждение выходит, в легкую атлетику еще не отдали?

– Рано еще. Он бегает в основном по квартире. Ну и на стадионе, когда я его с собой беру. Причем стадион для него – это Олимпиада. Видно, помнит, как видел меня по телевизору в Афинах. Теперь, когда я долго его на тренировку не беру, начинает просить: «Пап, поехали на Олимпиаду!»

– Кстати, новый стадион в Жуковском, который после вашей блестящей победы на Играх был построен, предлагали именем Борзаковского назвать…

– А его и так все называют (смеется), хотя на самом деле он «Метеор». Да какая разница, главное стадион замечательный, и тренироваться я на нем могу в любое время.

– На каждый новый чемпионат с новыми ощущениями едете или как на работу – все привычно и знакомо до мелочей?

– Сейчас я очень злой на всех! Потому что еще ни разу не был чемпионом мира. В третий раз пытаться буду, и надеюсь, что все получится. Вот такое у меня настроение.