Posted 6 июля 2010,, 20:00
Published 6 июля 2010,, 20:00
Modified 8 марта, 06:48
Updated 8 марта, 06:48
– Анатолий Евгеньевич, вы являетесь президентом Международной ассоциации фондов мира, руководителем организации помощи Чернобылю, послом ЮНИСЕФ. Так зачем вы, такой занятой человек, включились в борьбу за пост главы ФИДЕ?
– Сейчас под угрозой находится сама профессия шахматиста! Я не говорю о гроссмейстерах, входящих в первую десятку. Они живут либо хорошо, либо очень хорошо. Но вот те, кто сейчас в рейтинге за чертой 50 лучших, находятся в сложной жизненной ситуации. Турниров в последнее время мало. Призовые фонды постоянно уменьшаются. И если бы не клубные чемпионаты разных стран, то я не знаю, как бы выживали эти гроссмейстеры. Есть и другая сторона медали. В адрес ФИДЕ постоянно поступают иски от шахматистов, арбитров. И примерно 10 процентов всего бюджета международной федерации уходит на то, чтобы урегулировать эти тяжбы. А это большие деньги, которые могли бы пойти на развитие шахмат или на пособия заслуженным мастерам. Сейчас у ФИДЕ даже нет генерального спонсора. А это означает отсутствие стабильности. И, возможно, самое главное в том, что на сегодняшний день утрачен былой престиж звания чемпиона мира по шахматам. Чемпионы часто меняются, а рядовые болельщики уже не понимают, по какой формуле проходит турнир. Для меня это все очень неприятно. Нужно что-то менять. Шахматы – это практически вся моя жизнь.
– Наверное, вполне естественно было бы, если бы вашу кандидатуру выдвинула Российская шахматная федерация. Однако этого не произошло…
– Я ни разу не общался с Аркадием Дворковичем. А он делает ставку на Кирсана Илюмжинова. Удивительная ситуация! Мы же не невесту выбираем. По принципу «нравится – не нравится». В то же время ко мне обратились представители федераций Франции, Германии, Швейцарии. Вообще, по правилам кандидат в президенты ФИДЕ должен быть членом хотя бы одной из национальных федераций. Так вот, я вхожу в восемь таких организаций. И четыре из них меня выдвинули на президентский пост. В сложившейся ситуации я не мог отказаться.
– Каждый кандидат в президенты ФИДЕ должен был сформировать так называемый билет, то есть назвать ближайших помощников. Если не секрет, кого вы включили в свою команду?
– Во-первых, это член шахматной федерации США, директор финансовой и юридической консалтинговой фирмы Ричард Конн. Во-вторых, на пост казначея я выдвинул Виктора Капустина. Он является президентом украинской федерации шахмат. Кроме того, это крупный банкир, в свое время возглавлял украинский фонд развития, был первым заместителем председателя комитета по финансам украинского парламента. В-третьих, на пост генерального секретаря ФИДЕ я предложил кандидатуру Абда Хамида Маджида из Малайзии. Он международный арбитр. Пост вице-президента в случае моего избрания получит Агинальдо Жайме из Анголы. Он заместитель премьер-министра страны и возглавляет ангольскую шахматную федерацию. Еще в нашей заявке сербская шахматистка Алиса Марич. Сейчас она преподает маркетинг в Университете Мегатренд. Даже если не брать меня и Марич, то шахматный рейтинг моей команды, наверное, на 200 баллов ЭЛО выше, чем у команды Илюмжинова.
– По какому принципу подбирали коллектив?
– При составлении билета необходимо соблюдать географический принцип. Среди моих единомышленников есть представители разных континентов. Но главное, что я практически всех знаю много лет. И еще очень важно: ФИДЕ нуждается в профессионалах. Необходимы высококвалифицированные юристы, финансисты, менеджеры. И я думаю, что мне удалось найти таких людей. Но, конечно, список всех членов команды гораздо длиннее. Просто в так называемый билет могут быть внесены только шесть фамилий, включая и мою.
– Анатолий Евгеньевич, складывается впечатление, что в нашей стране у вас почему-то нет особой поддержки...
– Думаю, многих напугало то, что меня поддерживает Гарри Каспаров. Но мы с ним стоим на разных идеологических платформах и вместе политикой не занимаемся. Я вообще сейчас далек от политики. И считаю, что шахматы не должны быть политической игрушкой. Вообще, сейчас сложилась уникальная ситуация. За меня практически все лучшие гроссмейстеры мира. Люди понимают, что необходимы перемены. Достаточно сказать, что призовой фонд в матче за чемпионскую корону в 1990 году между мной и Каспаровым был гораздо больше, чем сейчас. Тогда он составлял 3,5 миллиона долларов. Нынче все гораздо скромнее. Так вот, я считаю, что если человек может объединить вокруг себя совершенно разных людей во имя шахмат, то это здорово. Меня, кстати, поддерживает и действующий чемпион мира Ананд.
– В свое время вы активно поддерживали своего нынешнего конкурента Илюмжинова. Между вами пробежала черная кошка?
– Действительно, 15 лет назад во многом благодаря моим усилиям Илюмжинов и стал президентом ФИДЕ. У меня и сейчас с ним нормальные отношения. Хотя мы и не созваниваемся. Я критикую работу команды управленцев под руководством Илюмжинова. Даже в самой ФИДЕ уже спохватились и поняли, что необходимо возвращаться к классической формуле проведения матчей за звание чемпиона мира. Выявление сильнейшего по так называемой смешанной системе, где есть место нокаут-системе, быстрым шахматам и «классике», далеко не лучший вариант. По этой схеме можно разыгрывать Кубок мира, но не чемпионат.
– В 2006 году вы уже собирались выдвинуться на пост руководителя ФИДЕ. Почему отказались?
– Тогда у меня была договоренность с голландцем Бесселом Коком. Он когда-то был директором ассоциации гроссмейстеров. Согласно той договоренности, я выдвигал свою кандидатуру на пост президента, а его – на должность моего первого заместителя. Но потом Коку кто-то нашептал на ухо: давай сам, мол, выдвигайся. Тогда он предложил пойти на выборы раздельно, но я отказался. Ничего хорошего из этого не получилось бы.
– Вы как-то сказали, что информация о шахматах в нашей стране «заглушена». Что вы имели в виду?
– В последнее время интерес к шахматам во всем мире, да и у нас заметно упал. Если и пишут про шахматы, то про туалетный скандал… А сейчас многие СМИ просто прикрывают Илюмжинова.
– Вы также заявляли, что мы живем «в стране кривых зеркал»…
– Ну, я не помню, в каком контексте я это говорил. Полагаю, дело вот в чем. В нашей стране около четырех миллионов шахматистов. Так вот, я уверен, что около 90 процентов проголосовали бы за мою кандидатуру. Но их мнение не учитывается.
– Что вы собираетесь сделать в первую очередь, возглавив ФИДЕ?
– Первоочередная задача – подписать соглашение с новым генеральным спонсором. И благодаря тому что в моей команде есть крупные бизнесмены, думаю, мне это удастся. Затем необходимо возобновить сотрудничество с ЮНИСЕФ с целью развития детских шахмат. Будем сотрудничать и с ЮНЕСКО. Это поможет наладить обучение шахматам в школах и институтах. Надеюсь, что мне удастся и урегулировать ситуацию с многочисленными исками. Дело в том, что у меня есть опыт подобной деятельности. А вообще хочется поднять сам престиж Международной шахматной федерации. У меня много идей.
– Кого вы считаете лучшим шахматистом мира? Насколько известно, своим учителем вы называли кубинца Капабланку…
– Я бы назвал пять фамилий: Капабланка, Таль, Фишер, Каспаров и Карпов. Ну, к этому списку можно прибавить Алехина, Ласкера и Ботвинника. А вообще было 13 полновесных, настоящих чемпионов мира, начиная со Стейница и заканчивая Каспаровым. Может быть, голландец Эйве был послабее остальных. Получается практически 12 апостолов (смеется).
– Давайте поговорим не только про шахматы. Известно, что вы крупный филателист и даже пишете книгу по этой тематике…
– Верно. У меня очень большая коллекция марок и монет (по некоторым данным, оценивается в 15 млн. долларов. – «НИ»), посвященных шахматам. И я действительно пишу книгу, в которой описываю не только сами марки и монеты, но и исторические события, которым они посвящены. Думаю, что это будет в своем роде уникальная работа. Книга могла бы уже выйти в свет года два назад. К сожалению, рукопись у меня похитили в Брюсселе среди бела дня. Я даже не мог себе представить, что в столице Евросоюза на меня могут напасть. Потерял концентрацию. Один преступник отвлек мое внимание, а другой напал сзади и выхватил кейс. Кроме рукописи в нем не было ничего ценного. Были, правда, банковские карточки, но я их тут же заблокировал. Рукопись восстанавливать было куда сложнее. Но надеюсь, что в этом году книга все-таки выйдет в свет. Объем – страниц 300. Тираж – 1000 экземпляров. Если эта своеобразная энциклопедия будет пользоваться спросом, то тираж увеличим.
– Известно, что вы не только блистательный шахматист, но и большой любитель карточных игр. Говорят, однажды вы играли в дурака с Владимиром Жириновским, который якобы хотел вас обмишулить…
– С Жириновским я знаком больше, чем с любым из действующих политиков. Мы познакомились в далеком 1989 году, когда он еще не был главой ЛДПР. Тогда он работал юрисконсультом в Комитете защиты мира. Жириновский постоянно просит меня научить его хорошо играть в шахматы. Но это тяжелая задача. Другое дело – карты. А если говорить про тот случай... Да, Жириновский пытался вытащить из рукава туз...
– Еще вы любите театр.
– Да, в свое время я часто посещал БДТ, Театр на Таганке и не пропускал ни одну премьеру во МХАТе. Сейчас времени не хватает. Последний раз был в театре на Трубной площади. Правда, уже и не припомню, какой шел спектакль. Каждый день в жизни происходит столько событий…
– Анатолий Евгеньевич, вы еще и футбольный болельщик. Удается следить за чемпионатом мира?
– Вы знаете, сейчас телевизор можно смотреть даже в самолете. Правда, обидно, что все-таки не удалось увидеть четвертьфинал Бразилия – Голландия. В это время я был в воздухе, но именно на том лайнере телевидения не оказалось. Самое сильное впечатление на меня, конечно, произвела сборная Голландии в 1974 году, когда блистали Кройф, Неескенс… Потом очень нравилась голландская сборная образца 1988 года – ван Бастен, Гуллит, Райкард, Куман. Потом наступило время поколения Бергкампа и Франка де Бура. Но нынешнее поколение, выходит, способно добиться даже большего…