Александра Бриллиантова

– Александра Михайловна, впервые вместе с нашими спортсменами на Олимпиаду отправляются профессиональные юристы, цель которых – защита олимпийцев от возможных неприятностей. Судя по всему, свежи еще в памяти скандалы на зимних Играх в Солт-Лейк-Сити, где над российскими фигуристами и лыжниками издевались все кому не лень?

– Руководству нашего Олимпийского комитета понадобился 92-летний опыт участия в Играх, чтобы задуматься о настоящей правовой поддержке наших спортсменов. В большинстве цивилизованных стран присутствие на Олимпиаде юристов является обычной практикой. И я предлагаю не заострять внимание, насколько своевременно это произошло в России. Давайте лучше порадуемся, что мы сделали еще один шаг на пути к построению правового государства.

– Что будет входить в обязанности наших юристов на Олимпиаде?

– Я не знаю, какие конкретно задачи придется решать, поэтому мы готовимся работать по полной программе. Зачастую на Олимпийских играх возникает масса всевозможных организационно-административных нарушений, которые нужно вовремя опротестовать и найти способы их решения. Какие могут быть проблемы? Это и не вовремя поданный автобус, и расплывшийся фирменный знак на майке, который вдруг превысил размеры, установленные Олимпийской хартией, и любая спорная ситуация, возникшая непосредственно во время состязаний. Вспомните, например, неправильную высоту гимнастического коня перед прыжком Светланы Хоркиной на Олимпиаде в Сиднее, что стоило нашей спортсменке золотой медали в абсолютном зачете. Или скандал в Солт-Лейк-Сити, когда нашу лыжную команду сняли с эстафеты из-за того, что у Ларисы Лазутиной оказалось повышенное содержание гемоглобина в крови. Будь тогда в составе российской делегации юристы, их помощь в подобной ситуации очень пригодилась бы.

– Как вы считаете, опытные юристы могут спасти спортсмена от обвинений в применении запрещенных препаратов в том случае, если допинг-проба дала положительный результат?

– Применение запрещенных препаратов относится скорее не к юридическим нормам, а к морально-этическим. И медицинским. Как юрист, я могу подсказать одно верное средство избежать дисквалификации за применение запрещенных препаратов. Рецепт его прост – не прибегать к использованию допинга. Мне неизвестно ни одного случая, чтобы спортсмен, у которого в организме были обнаружены следы применения допинга, сумел доказать, что он ничего противозаконного не делал. Да и с юридической точки зрения сделать это практически невозможно – ни у кого не хватит ресурсов.

– Материальных?

– Что вы! Я имею в виду доказательную базу: наличие свидетелей, возможность поставить под сомнение, что лаборатории и службы, которые брали анализы, нарушили процедуру проведения тестов на допинг. Инициаторы применения запрещенных препаратов должны четко знать, что это именно тот случай, когда в свое право вступает презумпция виновности. Спортсмена считают виновным до тех пор, пока он не докажет, что он чист. И неслучайно все решения Международного спортивного суда о применении санкций к олимпийцам, которые были уличены в применении допинга на зимних Играх в Солт-Лейк-Сити, вступили в законную силу.

– Возможен ли такой вариант, что некто, не поставив в известность самого спортсмена, выдаст ему запрещенный препарат? Например, под видом безобидного лекарства или пищевой добавки?

– Теоретически можно допустить все что угодно, но мне такие случаи неизвестны. И я убеждена, что совершенно ни к чему лишний раз сгущать краски и твердить, что кто-то специально, без чьего-то ведома… Честное слово, триллер какой-то получается. Спортсмены ведь не малые дети и при заполнении заявочной формы перед Олимпиадой подписывают, что со всеми правилами участия в Играх, равно как и обязательством не принимать запрещенные препараты, ознакомлены. Зрителей и болельщиков же приучили к мысли, что если их любимчика поймали на допинге, то в этом виноваты все кто угодно, но только не сам спортсмен. Однако жизнь и специалисты от спортивной юриспруденции то и дело доказывают обратное.