Чемпион мира по биатлону Павел Ростовцев

– Павел, какой прогноз дадите на чемпионат мира?

– Думаю, минимальный план для сборной России – три медали. Во-первых, очень надеюсь на ребят. Когда перед сезоном новый старший тренер команды Владимир Аликин поставил задачу выиграть на чемпионате мира три медали, многие, я видел, крутили пальцем у виска. Сейчас все считают, что это реально. Для девчонок большим успехом будет медаль в эстафете и в одной из личных гонок. Если получится – перед старшим тренером женской сборной Валерием Польховским нужно будет снять шляпу. Вообще в обеих эстафетах у нас должны быть медали стопроцентно. Выиграть, признаю, будет крайне сложно, тут многое решит удача. Но в тройке призеров место подразумевается.

– Как вы объясняете прогресс, который в этом сезоне демонстрирует мужская сборная?

– Я прошел с командой все предсезонные сборы и могу утверждать, что Аликин кардинально изменил стратегическое направление работы. Акцент был сделан на скоростно-силовую подготовку. Это не значит, что занимались только ею, был именно смещен акцент. Лично я эти тренировки выдерживал «на зубах». Таких нагрузок в подготовительный период, как в этом году, предыдущий тренерский штаб не предлагал. И очень важный фактор – изменился микроклимат в команде. Конфликт с руководством Союза биатлонистов России, который возник перед сезоном и который в силу своего сегодняшнего статуса я комментировать не могу, очень сплотил ребят. Я десять лет находился в составе сборной России, но такой атмосферы дружбы, поддержки и взаимопомощи не припомню.

– Посмотреть-то чемпионат при вашей загруженности на новой работе получится?

– Следить буду обязательно, тем более сейчас я немного адаптировался в новой должности и свободного времени стало больше. К сожалению, не всегда удается созваниваться с ребятами, все-таки шестичасовая разница во времени с Европой дает о себе знать.

– К чему пришлось привыкать в первую очередь?

– К бумажной работе. И – правовым обоснованиям принятия решений.

– В переводе на русский это…

– Логика часто подсказывает, как надо сделать правильно, особенно в спортивной части. Проблемы возникают, когда требуется найти обоснования для этого решения. Консультируюсь с юристами, правоведами, экономистами. Это основные моменты, в которых я сейчас пытаюсь разобраться.

– Еще не пожалели о переходе в статус чиновника?

– Что не пожалел – однозначно. Я сделал правильный выбор и с каждым днем все больше укрепляюсь в своем мнении. Естественно, есть со стороны определенного круга лиц непонимание моих шагов, даже противодействие. Где-то скрытое, где-то более явное. Но мне очень помогает то, что руководители края недвусмысленно дали понять: Ростовцев пришел всерьез. Поэтому все вопросы своего ведомства решаю только я.

– Вертикаль власти?

– В хорошем смысле слова. В нашем крае исторически сложилось, что за каждым видом спорта стоят свои финансовые и политические «тяжеловесы». Естественно, с их стороны ощущается давление. Моя задача – его нивелировать. Тактические и технологические моменты по развитию спорта должны решаться только в моем ведомстве.

– Звучит правильно.

– Звучит правильно, и когда это говоришь, все соглашаются. Но на практике не все еще к этому привыкли. Пытаются пойти старым путем, но встречают довольно жесткий отпор. Не мой, а тех людей, которые меня поставили.

– Почему вы все-таки ушли из спорта, хотя перед началом сезона собирались продолжать карьеру?

– Во-первых, я просто устал. Последние годы мне было тяжело тренироваться, тяжело соревноваться. Физически, психологически… В прошлом сезоне была большая цель, ради которой я терпел, – Олимпиада. После нее стимулы исчезли. И я понял, что в таком состоянии следующие четыре года я не выдержу. Второй момент – подрастает хорошая смена. Если помните, еще летом я всем говорил, что команда в этом сезоне наведет шороху.

– Над предложением губернатора Александра Хлопонина долго думали?

– Очень долго. Наверное, минуты три. (Смеется.) Очень благодарен Владимиру Александровичу Аликину, который все понял и не стал меня удерживать. Я очень боялся его подвести, знал, что он на меня рассчитывает. Боялся, что оголю его тылы. Мы с ним долго говорили на эту тему. «Паша, от таких предложений не отказываются», – сказал он.

– И сколько теперь длится ваш рабочий день?

– Уезжаю к половине восьмого утра, раньше 10–11 вечера домой не возвращаюсь.

– Родные не ворчат, что, как не видели вас, так и не видят?

– Мне очень повезло с женой и детьми. Они у меня понимающие.