Минута молчания с принцессой Дианой

15 июня 1995 года самая добрая, красивая и энергичная благотворительница мира – «народная принцесса» Диана прибыла в Москву с мимолетным двухдневным визитом. В столице России Диана уже давно возглавляла Фонд помощи Тушинской детской больнице. Принцесса лично проконтролировала доставку в детский госпиталь медоборудования и учебных манекенов-младенцев, на которых российские врачи должны были отрабатывать навыки оказания неотложной помощи маленьким пациентам.

Я, тогда штатный репортер Европейского пресс-фото агентства (ЕПА), получил задание снять благотворительный визит принцессы. Работать я должен был в одиночку, но мои фотографии планировалось предоставлять пулом всем мировым агентствам. Просто по регламенту визита леди Ди в больницу снимать королевскую особу внутри больничных палат разрешалось только одному фотокорреспонденту.

Первое, что меня приятно удивило в принцессе Диане, выпрыгнувшей из зеленого джипа «Land Rover», был ее рост. В энциклопедиях говорится о 178 см, но стильные туфли на высоких каблуках, изящная сумочка и образ супермодели зрительно прибавляли ей в росте еще сантиметров десять. Я как фотограф получил огромное удовольствие, снимая шеренгу невысоких, замерших от счастья «медичек» с запрокинутыми головами, мечтающих встретиться взглядами с Дианой, приветствовавшей их. Как всегда в таких случаях, принцессу сопровождала куча медицинских чиновников российского и московского минздравов, не считая руководства самой больницы. Эти люди, не признавая никаких королевских протоколов, наполняли тесные коридоры и палаты госпиталя. Что удивительно, принцесса Диана очень тонко чувствовала нелепость чиновничьей агрессивной толпы и часто усмехалась во время официальных речей.

Парадность встречи принцессы на больничном дворе нарушил юный пациент в ярких шортах, неожиданно бросившийся к Диане за автографом. Хороший английский спас мальчика от дальнейшего исключения из больницы и школы. Принцесса минут пять радостно болтала с нарушителем протокола и долго что-то писала на своей фотографии, которую мальчик благоразумно не выпускал из рук. Чиновничье окружение Дианы, готовое было уничтожить юного полиглота, умильно улыбалось на публику.

Диана стремительно миновала все кабинеты начальников больницы, не заходя в них, тем самым тоже нарушая ритуал встречи. Задержалась она только в палате маленьких пациентов и в игровой комнате. Казалось, что у переводчицы Дианы резко повысилась температура, так как больничные палаты были очень душные, а принцесса просила очень подробно переводить все, что говорили ей больные дети. В игровой комнате, к ужасу нянечек и администрации, принцесса Диана сразу упала на колени перед собранными детьми, пытаясь увлечь их игрой и развеселить. Даже на коленях леди Ди продолжала оставаться выше всех!

Еще мне запомнился момент «изгнания из рая» Тушинской больницы моего приятеля и замечательного огоньковского фотографа Юрия Феклистова. Он, переодевшись в медицинский халат и бахилы, подбирался в коридоре к принцессе Диане, однако поднятый фотоаппарат выдал лучшего российского фоторепортера.

Кульминацией программы визита принцессы Уэльской в Тушинскую больницу был мастер-класс для студентов-медиков по пеленанию младенцев-манекенов, привезенных Дианой из далекой Англии. Студенты не вникали в тонкости заворачивания ненастоящих детей в пеленки, а непрерывно удивлялись похожести кукол на людей. Юноши нежно гладили поверхность незнакомого материала, а девушки-медички пытались незаметно поцеловать послушного улыбающегося ребенка.

Посещение Дианой Тушинской больницы завершилось неотвратимым ритуалом раздачи автографов руководству и подписыванием собственных фотографий, с большим трудом раздобытых врачами. Комнату для этой важной церемонии нашли в полуподвале с советскими решетками на окнах. Я почувствовал, что к концу визита и, соответственно, самой фотосъемки принцесса Диана стала более благосклонно и с пониманием относиться к моей непрерывной работе по освещению ее благотворительной деятельности. Привычная настороженность принцессы по отношению к снимающей братии сменилась королевской доброжелательностью. Диана, на протяжении всех 40 минут посещения больницы, видела во мне человека, непрерывно ее снимающего, лицо которого было постоянно прикрыто фотоаппаратом.

Страшное значение слова «папарацци» в ее судьбе мир тогда еще не знал, поэтому в глазах Дианы я был просто журналист, делающий разрешенную и нужную работу. В этой маленькой полуподвальной комнате я решил дать себе и Диане отдохнуть от фотосессии. Но опять, запланированная процедура раздачи автографов была нарушена... шариковой ручкой, предоставленной принцессе. Ручка не писала! Принцесса, как и все мы, некоролевские особы, бесполезно трясла ее и так и сяк и растерянно улыбалась. Руководство рвануло наперегонки искать по всем этажам больницы другую ручку. Я порылся в бесчисленных карманах профессионального фотожилета и вспомнил, что снимающий журналист в нужную минуту всегда просит авторучку у пишущего. Но никого рядом не было – только напротив в комнате с зарешеченными окнами сидит насмешливая принцесса... Наши взгляды пересекались непрерывно. Труднее мне было только на Первой чеченской в Буденновске у Басаева. Спастись от ее взгляда, заслонившись фотоаппаратом, я уже не мог, так как и я, и она понимали, что я уже все снял. Мне кажется, что эту минуту нашего молчания Диана провела в непрерывном хохоте.

Врачи, наконец, вернулись с ручками и новыми фотографиями принцессы Уэльской...