Виктор ЕРОФЕЕВ

Снова холодно! Руки мерзнут. Снова небо село шапкой на наши головы. Монтескье прав: во всем виноват климат. Вам нахамили потому, что мороз. Вас посадили потому, что выпал снег.

Каждому русскому не хватает тепла. Он знает, что зима сильнее лета, которое, будучи краткосрочной передышкой между метелями, по замечанию Пушкина, – «карикатура южных зим». Но есть два верных способа борьбы с географией: обзавестись друзьями, которые согревают душу, и выпить водки, которая согревает и душу, и тело. К тому же у русского есть свои тропики: парная баня, которая превращает людей в краснолицых чертей, потеющих на нарах перед раскаленной печью, а затем в ангелов, пьющих после парилки холодное пиво, завернувшись в белые простыни.

Когда летишь из Америки через Северный полюс в Москву, самолет начинает постепенно снижаться уже у кромки Ледовитого океана. Россия по базовому климату – красавица в снегах и мехах, но парадокс в том, что русский отказывается считать себя северянином, несмотря на июньские белые ночи Петербурга, северные сияния Мурманска, Сибирь и тайгу. Для русского Север – это Финляндия, Норвегия, наконец, Якутия, а Россия – духовный центр мира, сместившийся в сторону полярного круга. Россия не по своей воле исторически забилась на Север, спасаясь от набегов южных степных кочевников в раннем Средневековье. Она ждет своего возвращения в теплое лоно цивилизации, мечтая позагорать хотя бы у Черного моря. Однако реальный Север научил русского человека не верить в успех своей деятельности. Успех как понятие был вычеркнут из словаря русских слов. Негарантированное земледелие, плоды которого могут быть в один момент уничтожены весенними заморозками, долгое деревенское безделье зимой, снег по пояс и страх перед дальней дорогой, когда нетрудно замерзнуть насмерть, – все это отразилось на русском национальном характере.

В сущности, по-настоящему согреться современный русский человек сможет только тогда, когда найдет основание, чтобы работать, и займется делом. Часть населения, живущая в больших городах, это уже поняла. У России нет выбора: она или станет европейским государством с универсальными ценностями, или ее самой в конце концов не станет. Но Россия очень мучительно убеждается, что у нее нет выбора. Она боится, что, сделав шаг в сторону Запада, переродится и потеряет себя как самобытную идею. Но в чем же истина русского Севера? В святости, созерцательности, алкоголизме или империализме? По-моему, точнее всех сказал Достоевский: «Русский человек широк – я бы сузил». Сомнение в своем самосознании, моральная неразбериха и составляют причины того, почему так медленно идут в стране экономические реформы и так сильны авторитарные тенденции на всех уровнях власти. Государство не верит в свободную инициативу населения, а население не верит в добрые намерения государства.

У каждой стороны есть основания быть правой, хотя эта правда никуда не ведет. Очевидно, однако, что, как только русский человек выбивается в люди, он начинает жить по-европейски: посылает детей учиться на Запад, покупает немецкий автомобиль, пьет итальянское или французское вино. Если же он живет в бедности, он проклинает ценности Европы. России пока что не хватает ясного и прозрачного, как солнечный морозный день, политического ума. Зато есть друзья, баня и бутылка водки.