«Следователь был бы рад меня отпустить»

На состоявшееся вчера заседание, как и неделю назад, журналисты допущены не были – им пришлось довольствоваться видеотрансляцией в соседнем зале. Зато в зале суда присутствовала мать Надежды Савченко, которой до начала слушаний удалось поговорить с дочерью.

Сама украинская военнослужащая согласилась давать показания на русском языке, хотя у нее «устал язык и уши за полтора года от него».

Версия событий, изложенная вчера Савченко, резко отличается от версии обвинения. Напомним, по утверждению следствия, в июне 2014 года Савченко, будучи в отпуске, приехала в зону боевых действий в Луганской области и присоединилась к добровольческому батальону «Айдар». Выступая в качестве корректировщика огня, она сообщила украинским артиллеристам координаты «скопления гражданских лиц, в том числе не принимавших участия в вооруженном противостоянии». 17 июня в результате обстрела погибли журналисты ВГТРК Игорь Корнелюк и Антон Волошин.

Возвращаясь к «своим», Савченко якобы попала в плен к «ополченцам» ЛНР, но потом оказалась на свободе и 23 июня незаконно пересекла российскую границу, после чего была задержана в Воронежской области.

Отметим, что из обвинительного заключения по-прежнему не ясно, зачем вообще Савченко понадобилось приезжать на территорию России.

Согласно же показаниям летчицы, в плен она попала после боя на значительном расстоянии от места гибели журналистов, а в Россию ее вывезли насильно. Женщина подробно рассказала о бое утром 17 июня в районе поселка Стукалова Балка, находящегося в паре километров от места, где погибли журналисты, а также все подробности ее пленения. Слова о том, что Савченко захватили в плен и увезли в Луганск раньше, чем погибли журналисты, как утверждают адвокаты, подтверждаются распечатками телефонных переговоров.

Летчица отметила, что ее шесть дней продержали в здании военкомата в Луганске в расположении батальона ополченцев «Заря». После этого ее, «передавая из рук в руки», вывезли 23 июня на территорию России, а в ночь на 24-е она оказалась в Воронеже, где ее допрашивали в отеле «Евро». «Следователь сказал, что он бы и рад меня отпустить, но у него начальство есть. Сказал, что в Интернете они увидели видео, где какой-то парень говорит, что я наводила огонь и что тот парень подписал мне смертный приговор», – добавляет Савченко.

Все выдвинутые против нее обвинения Надежда Савченко назвала ложью и выразила желание давать показания на детекторе лжи. Однако вчера суд отклонил это ходатайство защиты украинской военнослужащей.

«Суд не удовлетворил ни одно наше ходатайство технического характера, которое было необходимо для допроса Савченко, – прокомментировал «НИ» один из адвокатов военнослужащей Николай Полозов. – Мы просили предоставить возможность использовать проектор для проецирования карты на стену. Речь идет о местности в Луганской области, и на словах сложно определить, где какой пункт располагается. Но суд не пошел нам навстречу. Кроме того, Надежда просила, чтобы ее допрос происходит с использованием детектора лжи. Она абсолютно уверена в своей правоте и просила, чтобы использовался полиграф. Но и в этом суд нам отказал». Собеседник «НИ» также обращает внимание на то, что «никаких противоречий обвинение в ее словах не выявило».

Также вчера суд допросил двоих потерпевших – граждан Украины, заставших артобстрел. «Они не пострадали при обстреле. Но следствие признало их потерпевшими в части покушения на них. Мы заявили об исключении этих лиц из числа потерпевших. Но суд оставил их пока в качестве потерпевших, что я считаю существенным нарушением УПК», – сказал г-н Полозов.

По его словам, российское законодательство предусматривает возможность возбуждения уголовного дела по преступлению, которое произошло за пределами страны, только в трех случаях: если потерпевший – гражданин России, если пострадали интересы РФ и если преступник – гражданин РФ.

«Ни одно из этих условий не подходило для потерпевших, которые являются гражданами Украины. Кроме того, они заявили, что не обращались в правоохранительные органы Украины по поводу каких-либо преступлений в их отношении», – заявил «НИ» адвокат. К тому же, по его словам, тексты протоколов допросов в ходе следствия у обоих были абсолютно идентичными, на что защита ранее также указывала.