Обмен упреками

Вначале судья Андрей Федин допросил врача Александра Анохина из 1-й Градской больницы, куда Агафонова доставили после инцидента у клуба «Гараж». Врач рассказал, что Агафонов поступил в больницу ранним утром и первоначально хотел отказаться от госпитализации. Анохин предположил, что отек мозга, позднее обнаруженный у Агафонова, первое время сдерживался благодаря состоянию опьянения, в котором находился пострадавший, и поэтому был выявлен не сразу: «Алкоголь не всегда влияет на отек мозга, но может влиять». Врач также сообщил, что от проведения экспертизы на наличие алкоголя в крови Агафонов отказался.

Далее показания давала Алла Косогорова, представившаяся «близкой подругой» спортсмена. Она рассказала, что приехала с Мирзаевым в клуб «Гараж» 15 августа 2011 года около трех часов ночи. В клубе они пробыли минут 40, а потом вышли на улицу. Мирзаев стал прощаться с приятелями, а Косогорова, чтобы не мешать, отошла от них «на расстояние вытянутой руки». Вдруг за спиной она услышала, как Агафонов говорил по телефону: «Да все нормально, сейчас будем телочек снимать». Тут же в ее ногу ударилась дистанционно управляемая игрушечная машинка. Косогорова обернулась лишь после второго, по ее словам, целенаправленного удара и услышала фразу: «Девушка, можно вас снять?» «Я ему сказала громко: «Нет». Подтекст был понятен, я не считаю себя девушкой легкого поведения», – заявила Косогорова. Потом, по ее словам, из клуба навстречу Агафонову вышел его приятель и спросил у студента: «Ты что здесь делаешь?» Агафонов ответил: «Телку снимаю». В этот момент Мирзаев подошел к Агафонову с вопросом: «Кого ты снять хотел? Это моя девушка». В ответ прозвучало: «Надо будет, и тебя сниму». «Правда снимешь?» – переспросил Мирзаев. После этого «Расул, не замахиваясь, ударил его левой рукой наотмашь, чтобы привести в чувство», – рассказала Косогорова. Агафонов упал, но момента падения женщина не видела. Затем Мирзаев и его друг Артем Карапетян стали помогать студенту прийти в себя, а подоспевшие охранники ночного клуба подняли упавшего на ноги.

В этот момент, прямо во время дачи показаний Аллой Косогоровой, отец погибшего Александр Агафонов со словами оскорбления в адрес девушки вышел из зала, громко хлопнув дверью. Косогорова продолжила рассказывать, что села в машину с Мирзаевым, но «успокоились и уехали они только через 15–20 минут», после того, как их приятель сказал, что с Агафоновым «все нормально», так как он уехал со своей компанией.

Когда Косогорова вышла из зала, отец Агафонова вернулся и стал слушать следующего свидетеля. Директор по связям с общественностью промоутерской компании–организатора боев Полина Клиросова охарактеризовала Мирзаева как «активного и серьезного молодого человека, друга, которому можно довериться». Клиросова сообщила, что в ночном клубе «Гараж» спортсмена все знали и уважали. Более того, в ночь конфликта клуб был увешан плакатами с изображением Мирзаева как победителя недавнего важного боя.

После этого в зал вошел врач-нейрохирург 1-й Градской больницы Владимир Ерохин, который занимался лечением Агафонова. «Изначально я хотел ставить сотрясение головного мозга, а потом диагноз был утяжелен до ушиба мозга», – отметил Ерохин. Он также указал, что при поступлении в больницу у Агафонова были диагностированы перелом основания черепа, ушиб головного мозга, ушибы мягких тканей лица.

Далее допрашивали друга Мирзаева Артема Карапетяна. Карапетян указал, что Агафонов был агрессивен: «У него было такое взвинченное поведение, как у выпивающих людей в его возрасте». Карапетян, сославшись на то, что сам является спортсменом, также настаивал, что Мирзаев бил не как профессионал: не согнул руку и не присел. После падения Карапетян помог Ивану прийти в чувство, узнал, что с ним все «нормально вроде», и посоветовал поехать в больницу. Мирзаева свидетель охарактеризовал как «тигра с сердцем одуванчика».

Закончилось заседание зачитыванием гособвинителем результатов экспертиз и характеристик подсудимого и погибшего. Лишь одна из четырех судебно-медицинских экспертиз показала, что удар Мирзаева не был смертельным и профессиональным. Именно она заставила суд в январе этого года ненадолго переквалифицировать статью 111 УК «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть потерпевшего», предусматривающую до 15 лет лишения свободы, на более мягкую статью 109 УК «Причинение смерти по неосторожности», по которой обвиняемому грозило до двух лет тюрьмы. В характеристике Мирзаев имел лишь положительные отзывы, а у Агафонова в его колледже МВД подчеркнули среднюю успеваемость, «жесткий характер» и «нетактичное обращение с преподавателями». Зато на преддипломной практике в ОВД «Крылатское» Агафонов «показал вежливость и выдержку».

После слушаний адвокат спортсмена Алексей Гребенской стал в очередной раз озвучивать журналистам версию о том, что смертельную травму Агафонов получил не при падении от удара Мирзаева, а упав с каталки в больнице: «На первоначальном рентгене не был показан перелом черепа, а через 1,5 часа он появился в диагнозе». Услышав это, отец Агафонова подошел и потребовал «не поднимать этот факт», потому что «не было бы удара – не было бы падения». В перепалку включились присутствовавшие на заседании друзья Мирзаева со словами «не было бы приставания к девушке – не было бы удара». Но этот конфликт, в отличие от конфликта возле клуба «Гараж», завершился мирно. Следующее заседание пройдет сегодня.