Академик Вадим Покровский

– Вадим Валентинович, сколько сегодня в России ВИЧ-инфицированных?

– Официально зарегистрировано 426 тысяч россиян – носителей антител к вирусу иммунодефицита человека. Из них 406 тысяч – взрослые, у которых диагноз ВИЧ-инфекция подтвержден, а 20 тысяч – дети, родившиеся от ВИЧ-инфицированных матерей. Это одно-двухгодовалые малыши, и пока нет точных данных о том, заражены они или нет. Есть надежда, что нет: большинство еще в утробе матери и в первые дни жизни получали антиретровирусные препараты. Сейчас всех беременных проверяют на ВИЧ, и, если оказывается, что женщина заражена, ей назначают лечение во время беременности. Можно провести терапию и непосредственно при родах, что также снижает риск заражения. До применения этих методов риск передачи вируса от матери ребенку составлял до 50%, а сейчас – менее 10%.

– Появились эффективные препараты?

– Да, и с их помощью можно вообще добиться, чтобы все дети рождались здоровыми. В Европе сегодня практически не рождаются ВИЧ-инфицированные малыши. Средства на лечение детей у нас есть, но нам надо решить еще много организационных проблем. Как только мы их решим, риск рождения зараженных детей снизится до 1–2%.

– ВИЧ-инфицированных сегодня лечат только импортными лекарствами? В свое время много писали о российском препарате. Какова его судьба?

– Он был создан в Институте молекулярной биологии, мы его практически бесплатно испытывали, и могу сказать, что он не уступает ни одному из западных аналогов. А, может, даже и лучше некоторых. Но реальность такова, что каждый больной должен принимать одновременно 3–4 лекарства.
Сегодня мы закупаем порядка 15 импортных препаратов, и стоимость лечения одного человека составляет от 1,5 до 15 тысяч долларов. Если бы производство было российское, препараты стоили бы дешевле. Пока лечение получают 40 тысяч человек – то есть лишь 15% инфицированных нуждаются сейчас в лекарственной терапии, у остальных иммунитет еще достаточно крепкий. Но рано или поздно придется обеспечить лечением все 400 тысяч, иначе они заболеют СПИДом. И здесь цена препаратов будет иметь колоссальное значение.
Принимать лекарства надо начинать еще до развития СПИДа, когда проявляются первые признаки снижения иммунитета. Если человек обращается к врачам, когда заболевание в запущенной стадии, сделать ничего нельзя. Но проблема в том, что невозможно точно сказать, через какое время после заражения у конкретного человека разовьется СПИД.

– А от чего это зависит?

– Все зависит от индивидуальностей организма. Есть небольшое количество людей, которые 20 лет живут с ВИЧ-инфекцией и еще не нуждаются в лечении. Но таких не более 5%.
Скажу больше: 90% инфицированных и заболевших россиян заразились по цепочке, исходящей, видимо, от одного человека. Генетический анализ показал, что различия в структуре вируса минимальны. Вирус проник на территорию бывшего СССР в начале 90-х, где-то в портовом городе южной Украины. Именно тогда на всем постсоветском пространстве распространилось употребление наркотиков, и ВИЧ попал в очень благоприятные условия.

– Но сейчас другая ситуация: основной путь заражения уже не наркотики, а половой.

– Да, наступил следующий этап. В свое время ВИЧ заразилось большое количество молодых наркоманов, преимущественно мужчин. И сейчас они заражают женщин. В прошлом году женщины составили 44% среди всех вновь выявленных, хотя еще в 2000 году число носителей ВИЧ среди них не превышало 20%.

– А какой средний возраст зараженных?

– Двадцать–тридцать лет. Но в последнее время мы выявляем инфицированных и в группе старше семидесяти.

– Можно ли точно сказать, сколько у нас сегодня заболевших СПИДом?

– Не хотел бы называть цифру – это не показатель для специалистов. Сейчас вообще размывается само понятие «Синдром приобретенного иммунодефицита». Даже если у человека выявляют нарушения иммунитета, которые обычно приравниваются к СПИДу, это совсем не означает, что он умрет. У одного очень известного артиста СПИД был диагностирован еще семь лет назад, но назначенная терапия оказалась успешной, и сегодня он продолжает выступать. А до появления современных антиретровирусных препаратов с диагнозом СПИД больше двух лет никто не жил.

– Скажите, а сколько россиян погибло от СПИДа?

– За весь период наблюдений около 20 тыс. человек, пока у нас сравнительно небольшое число смертей. Например, в США от СПИДа погиб уже миллион человек с начала эпидемии. Большинство наших ВИЧ-инфицированных, к счастью, еще не дожили до развития СПИДа, и медицина сегодня в состоянии отодвинуть этот момент как можно дальше.

– В каких направлениях сегодня ведутся разработки в области создания лекарств против СПИДа?

– Ученые продолжают работать над созданием вакцины. Но перспективных разработок в этом направлении нет, и говорить о том, что в ближайшие 10–20 лет будет создана «прививка от ВИЧ», увы, не приходится.

– Как-то все очень пессимистично…

– Да, пессимистично, и люди должны знать об этом. Единственное эффективное средство от заражения сегодня – обучение населения безопасному образу жизни. На Западе, где эпидемия СПИДа началась раньше, чем у нас, пораженность населения ВИЧ ниже, чем в России, только благодаря своевременно начатым мощным профилактическим мероприятиям, которые продолжаются и сейчас. В США сегодня заражено ВИЧ 0,5%, в Западной Европе – 0,3%, а в России – уже до 1% взрослого населения. Все силы и средства брошены на лечение, а о профилактике никто не вспоминает.

– Возможно ли каким-то образом решить эту проблему?

– Только одним: в правительстве должны быть люди, которые заглядывают в будущее страны на несколько десятилетий вперед. Если ничего не изменится, в будущем нам придется лечить уже не 400 тысяч, а порядка 1 млн. человек.

– Почему?

– Потому что 400 тысяч – официально зарегистрированные инфицированные. Реальное же их число – порядка одного миллиона. И если мы не начнем эффективных профилактических мероприятий, через 3–5 лет это число удвоится. Большинство тех, кто сейчас инфицирован, потребуют лечения через 3–5 лет, а остальные – лет через 8–10. В прошлом году заразилось больше, чем в предыдущем, – около 40 тысяч человек, в этом такая же тенденция: в ноябре уже было 38 тысяч новых случаев. Процесс заражения идет, и его ничем, кроме изменения поведения, не остановить. Людям надо объяснять, как жить нормальной жизнью и не заразиться ВИЧ. Для этого нужен максимальный охват аудитории, обеспечить который может только телевидение.
Пока же власти, видимо, не до того: правительственная комиссия по вопросам СПИДа за год своего существования при министре здравоохранения и соцразвития Михаиле Зурабове собиралась всего один раз. Сейчас ждем, когда новый министр Татьяна Голикова членов комиссии соберет.

– Но частично профилактические мероприятия и те же телепередачи могли бы спонсировать фармацевтические компании.

– Производители препаратов делают вид, что активно занимаются профилактикой, так как в их адрес постоянно звучат обвинения в том, что они заинтересованы в том, чтобы было как можно больше больных. От профилактики им никакой прибыли, поэтому обучением населения надо заниматься на государственном уровне.

– Возвращаясь к проблемам ВИЧ-инфицированных россиян. Как им живется, соблюдаются ли их права?

– Живется им не просто, хотя Федеральный закон «О предупреждении распространения ВИЧ/СПИДа в РФ», принятый еще в 1995 году, считался передовым. Все их права, в том числе и на бесплатное лечение, закон гарантирует. Однако фактически бесплатное лечение у нас появилось лишь в 2006 году. То есть потребовалось почти 10 лет, чтобы закон начал наконец реально действовать хотя бы в этой части. Чтобы заработали и другие положения, потребуется еще много лет.

– Сегодня некоторые российские компании при приеме на работу требуют принести справку с результатом анализа на ВИЧ. Законны ли подобные требования работодателей?

– Нет, ни одно российское предприятие не имеет права обследовать людей на ВИЧ-инфекцию при найме на работу. Частные компании могут предъявлять дополнительные требования к кандидатам, но они не должны противоречить действующему законодательству. В статье 17 упомянутого выше закона четко сказано: «Не допускаются увольнения с работы, отказ в приеме на работу… на основании наличия у человека ВИЧ-инфекции». В обязательном порядке на ВИЧ в России обследуются только доноры и поступающие на работу в государственные центры СПИДа. Все остальное – инициативы, никакого отношения к закону не имеющие. Обследование на ВИЧ у нас добровольное, каждый имеет право от него отказаться. На Западе при такой постановке вопроса компании пришлось бы отвечать за свои действия в суде и выплатить человеку большую компенсацию.

– Пока же наши компании диктуют свои правила: если в такой ситуации оказывается ВИЧ-инфицированный, он предпочитает тихо уйти.

– Или предоставить липовую справку. Их не принимают на работу в основном из-за страха и недостаточной информированности. Что нисколько не оправдывает такие действия. Прецедентов выигрыша судебных исков ВИЧ-инфицированных россиян еще не было. Но я надеюсь, они скоро появятся.