Наследие Ленина: тащить неудобно, бросить жалко

Мемориальному центру давно нужен ремонт. Денег на это в регионе нет, впору пускать шапку по кругу. Хотя бы среди тех 32% россиян, которые открыто признались в своих чувствах к вождю мирового пролетариата.

«Не факт, что дадут, - остужает пыл политический обозреватель приволжского окружного центра «Социум» Игорь Померанцев. – Ленин в сердце – это одно, это символ, возвышающий человека в собственных глазах, но платить за ремонт объекта, пусть и связанного с именем твоего кумира, готовы не все. В принципе, духовная кулинария мало чем отличается от бренной: мухи – отдельно, котлеты – отдельно».

КАК У ХРИСТА ЗА ПАЗУХОЙ

Как историческая фигура в сознании россиян Ленин существенно упал за последние 30 лет. В 1989 году перед ним преклонялось 72% опрошенных, в 2017-ом – только 32%. Еще разительнее скукожился людской поток к ленинским местам: с десятков миллионов организованных туристов в год до жалких тысяч, случайно залетевших поглазеть на шалаш Ильича в Разливе или на его предсмертный диван в Горках Ленинских. Гулкая пустота и в огромном мемориальном центре на родине вождя в Ульяновске. Отсутствие туристов, вечно пытающих заляпать что-нибудь ценное из ленинского имущества или отколупать себе на память мраморную крошку с мемориальных стен, не пошло комплексу на пользу. Он стремительно ветшает, с фасадов и потолка внутреннего дворика начала осыпаться плитка, стали видны «внутренности» стен, потрескались некоторые колонны. Комплекс не обновляли с момента сдачи в 1970 году. Хотя когда мемориал строился, советские архитекторы обещали, что он и без ремонта простоит 500 лет и будет как новенький.

Мемориал в Ульяновске занимает площадь в 133 тысячи кубических метра. Имеет форму квадрата по 110 метров с каждой стороны и высоту 34 метра, располагается в центре города и если когда-то служил ему украшением, то сейчас, по мнению некоторых, способен воздействловать на психику так же, как 130 томов ленинских работ, прочитнных за раз, без передышки.

Внутри комплекса все тоже очень большое, по скульптурно-идеологическим понятиям о "прекрасном" прошлого века, когда величие вождей определялось размерами и весом камня, заложенного в основание памятника. Пятиметровую беломраморную статую Ленина в Торжественном зале ваял Павел Бондаренко, будущий Народный художник СССР. Чтобы затащить 25-ти тонную глыбу мрамора внутрь комплекса, пришлось разобрать домик, где родился Ленин, а потом его вновь собрать. Сам Торжественный зал высотой 17 метров, его стены украшены золотой смальтой из 60 тысяч стекольных пластинок с прослойкой из тончайших листов золота. Ленин в исполнении Бондаренко - центр мемориала. На этом художник не остановился – рядом с музеем-квартирой Владимира Ильича установлена трехметровая Мария Ульяновой с сыном Володей раннего младенческого возраста, поэтому его высота не больше метра. На строительство центра было потрачено 13 миллионов рублей, да никаких-то нынешних, прогнувшихся перед долларом, а полновесных советских. Еще тогда говорили, что за такие деньжищи можно было построить новый город с населением под 50 000 человек.

Мемориал открылся 16 апреля 1970 года при 17-тысячном скоплении народа. На открытие прилетал первый секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев. Региональные власти надеялись, что он переночует, специально для этого построили дачу в стиле советского модерна в селе Карлинское. Она до сих пор сохранилась и по-прежнему называется "дача Брежнева», хотя он там не был и провел в Ульяновске всего несколько часов. Тем не менее успел посадить березу около дома, где родился Ильич.

В советское время Ленинский мемориал активно озеленяли все партийные деятели СССР, а также руководители зарубежных стран - президент Финляндии Урхо Кекконен, генеральный секретарь ЦК Болгарской коммунистической партии Тодор Живков, руководитель Чехословакии Густав Гусак, глава Монгольской народной республики Юмжагийн Цэдэнбал, глава ГДР Эрих Хонеккер. Кроме деревьев, все везли из своих стран подарки, связаные с именем Ленина или с его отзывом о чужом крае. Рассказывают, что в затруднительном положении оказалась Монголия, ни разу не упомянутая Лениным даже мимоходом. Цеденбал исхитрился и привез стеклянный шар, якобы перехвативший на подступах к стране летающую по свету мысль Ильича о скорой победе коммунизма.

Молодой Зураб Церетели, тоже отметившийся на строительстве меморила, придуриваться не стал, изваял бассейн с нейтральными рыбками – и все. Когда ему пытались пенять, что тема ленинианы в бассейне не просматривается, отвечал, что изображать на дне членов семьи Ульяновых – идеологически неверно.

КТО БОЛЕЕ МАТЕРИ-ИСТОРИИ ЦЕНЕН?

Времена меняются. На родине Ленина, в Ульяновске, - тоже. Любовь к былому кумиру уже не столь монолитна, пылкое почитание уступило место если не равнодушию, то терпению к важному соседу, от которого никуда не денешься, памятники Ленину чуть не вплотную окружают забавные скульптурки в честь белошвеек, пожарных, городовых и других обитателей старого Симбирска, включая букву Ё, которую тоже увековечили на набережной. Скажем прямо, сейчас редкий турист долетит до Ленинского мемориала, не полежав на «философском» диване Обломова в сквере Гончарова и не примерив обломовские тапочки, увековеченные в чугуне там же. В паре шагов — памятник писателю. Те, кто подзабыл, как выглядит автор популярного романа, считают, что на постаменте сидит Владимир Ильич. Ему же приписывают высеченное на диване изречение Гончарова: «Здесь я понял поэзию лени и буду верен ей до гроба, если только нужда не заставит взяться за лом и лопату».

В прошлом году было хорошее лето, корреспондент «НИ» так пригрелась на диване Обломова, что только нужда и заставила вспомнить о профессиональном долге. Пошла в мемцентр. Тем более, что был слух - там отличные туалеты после ремонта, местного народу на экскурсиях стало больше – в основном, из частного сектора. Администрацию мемориала это беспокоит. Вывесили правила поведения. Золоченая рамка с вензелями, все как положено в культурном месте: «Не курить, не засиживаться в туалете, не мыть голову в раковине…» Несмотря на строгости, только туда очередь и была.

Стоило свернуть во внутренний дворик, состоящей из нескольких мемориальных домов, - глушь как в деревне. Вообще-то дома обыкновенные, а мемориальность обусловлена тем, что каждый от полугода до полутора лет арендовала семья Ульяновых, пока не обзавелась собственным жильем, и в каждом из этих съемных углов обязательно рождались братья и сестры Владимира Ильича. Мне приглянулся скромный двухэтажный особнячок с табличкой, что здесь появилась на свет Мария Ильинична. Вокруг не было ни души. Возникло подозрение, что все живые ушли в соседний дом, где родился, кажется, Дмитрий Ильич. Но и там в течение часа не наблюдалось никакого шевеления. Зато из «моего» дома вышли, наконец, две женщины, оказавшиеся смотрительницами, и уселись на порожках — погреться.

— В доме настоящий ледник, — сказала словоохотливая младшая. — А вы к нам? Нет, не первая, два человека сегодня уже заходили.

Вход к Марии Ильиничне оказался платным. Я засомневалась, стоит ли мерзнуть за тридцать рублей. Плюс еще сорок, если буду фотографировать. Смотрительницы рассердились.

— Значит, к Гончарову пойдешь? — недобро спросила старшая. — А что он сделал-то? Один роман написал про Илюшку Обломова, а уж носятся с ним... А вот наш Илья Николаевич столько сделал — и ни одного доброго слова!

Не сразу соображаю, кто такой Илья Николаевич. Ах, да, папа Ленина! Инспектор, а затем директор народных училищ Симбирской губернии. Деловой человек, таких, - поддакиваю, - теперь мало, разве что Штольц, воспетый Гончаровым.

Тетушки возмущаются, но вовсе не сравнением семьи Ульяновых с выдуманными книжными героями. Оказывается, есть примеры поближе. «Вот был у нас директор, - переходит к музейным делам младшая. - Сам умел работать и людей не обижал. Зарплата хорошая была, - вспоминает со вздохом, - пять тысяч, к празднику премия из внебюджетных фондов. А сейчас что? – Две тысячи, да и те, наверно, отнимут. Экскурсантов мало, к Марии Ильиничне вообще не заходят. Да и что там смотреть? Одни бумажки по стенам».

Напарница помалкивает. У нее к зарплате еще пенсия семь двести – жить можно. На мемориале научный сотрудник получает 8500, у директора оклад на 500 рублей выше. Так было не всегда. В советское время, а потом и еще некоторое, при реформаторах, комплекс финасировался из федерального бюджета, чуть ли не на уровне мавзолея, музейщики жили как у Ильича за пазухой. Потом стало ясно, что Боливар не вытянет двоих, Ленинский мемориал отдали в собственность Ульяновской области, не самой, надо сказать, богатой. На зарплату «ленинцам» власти еще выделяют, а сверх того – крутитесь сами, зарабатывайте, в стране, дескать, туристов немеряно - привлекайте. Будто власти не знают, что туристы уже давно облюбовали другие места, ездят не в Ульяновск к Ленину, а то к Ататюрку в Турцию, то в Испанию к какому-нибудь Хуану Карлосу.

И все же бывший директор, которого тетеньки нахваливают, Эдуард Шабалин – догадался, как развернуть туристический поток в старое русло – сдал несколько ленинских помещений в аренду под меховую ярмарку. Внебюджетные фонды за счет шуб пухли как на дрожжах. Главное, шубы были отечественные, ни одной импортной, чтобы не осквернять святое место и ленинские принципы. На этих мехах и погорел. Ульяновский губернатор Морозов тоже с принципами, прикрыл лавку в два счета, «эффективного менеджера» уволил вместе с его мечтами торгануть еще чем-нибудь и собрать денег на ремонт комплекса. Вот, вроде, только на туалеты и успели.

Нынешнее руководство, до смерти перепуганное шубами, старается не делать никаких коммерческих телодвижений. Комплекс рушится. Чтобы было не так заметно, облицовку на фасаде задекорировали баннерами под мрамор, огородились сеткой, которая издали даже оживляет монументальное здание. Головная боль, где взять денег на капремонт. «Это вопрос большой, сложный и затратный, поэтому к его решению мы заходим с разных сторон – через свое правительство, через министерство культуры, проектные и спонсорские организации», - от имени руководства доложила «НИ» пресс-служба комплекса. В настоящий момент «выстраивают сотрудничество» с Институтом Мезенцева, который проектировал Ленинский мемориал 40 лет назад. Авось вспомнят об этом и помогут выбить федеральные средства на ремонт.

МАРШРУТ ПО ШПАЛАМ

Это план «Б». План «А», одобренный Владимиром Путиным, состоит в том, чтобы на основе существующих в стране ленинских мемориалов создать «Красный маршрут» с завершающей точкой в Ульяновске, который готов приспособить половину площадей своего мемцентра под глобальный Музей СССР. Цена вопроса до кризиса $950 млн. Идея «Красного маршрута» в советское прошлое зародилась после одной из встреч Путина с китайскими руководителями, которые, как выяснилось, ценят Владимира Ленина не меньше, чем своего Мао Цзэдуна, а наше прошлое для Китая – образец для подражания. Своих туристов Поднебесная обещала возить самолетами и платить за экскурсии валютой.

Однако задумка ульяновцев привела в ярость группу коммунистов из Санкт-Петербурга, требующих, чтобы музей СССР был организован в колыбели революции. Бунт устроили и Горки Ленинские – Владимир Ильич там помер, стало быть, и прощальный банкет с китайскими товарищами должен проходить здесь. К тому же Горки обладают самой большой коллекцией личных вещей Ленина. Тут можно увидеть его посмертную маску, кровать и диван. А вот, допустим, в Ульяновске от детства Владимира Ильича даже подлинной пеленки не осталось.

- Грустно смотреть на эти вальсы вокруг Ленина, - говорит эксперт Общественной палаты по вопросам культуры Николай Татаринцев. – Что мы реанимируем? – Весьма неоднозначную личность по жестокости и кровожадности не уступающую своему последователю Сталину? «Всенародную любовь» к вождю, которая выражалась в принудительных многомиллионных экскурсиях по музеям и местам его имени? Идеологию ленинизма, отбросившую страну в пещерный век? Кому это нужно? Пустота в ленинских музеях и само их нищенское существование – наглядное подтверждение, что ни настоящего интереса, ни истинного поклонения былому кумиру в стране нет, и вся эта лениниана напоминает байку про чемодан без ручки, который и нести тягостно, и бросить жалко. Сейчас пытаемся адаптировать этот «чемодан» под китайцев. За счет Азии поднять мировой рейтинг Ильича и его идеологической утопии. Не думаю, что у несчастных музеев это получится.

Пока всё на мази: по всему «Красному маршруту» таблички на китайском, на музейных сайтах – целые разделы, исписанные иероглифами и групповые фото счастливых экскурсантов из провинции Хэйхэ. Только они и приезжают, сроднились, видать, с Россией. В этой провинции каждый третий из проживающих – российский пенсионер, перетащивший за собой в «в эмиграцию» половину советского скарба.

Несколько китайских туристических групп добрались до Ульяновска, что поспособствовало оживлению Ленинского мемориала. Но в целом расчет на китайцев не оправдался, ажиотаж скоро спал. Миллионы долларов, обещанные Путиным на «Красный маршрут», тоже где-то затерялись по пути. Но сама идея популяризировать российскую лениниану за счет азиатских стран еще теплится. По данным Ростуризма, большой интерес к личности Владимира Ильича проявляют Вьетнам, Лаос, Камбоджа. Дозревает Северная Корея. Жаль, что они там, в основном, невыездные.