Игорь Гиоргадзе

Встреча с возможным претендентом на президентское кресло проходила по всем законам конспирации – в назначенное место пришел молчаливый человек, который и отвел нас к бывшему министру безопасности Грузии.

– Первый вопрос, конечно, о том, удалось ли вам пройти регистрацию?

– Регистрации как таковой еще не было. Был прием заявок на участие в выборах. Но даже на этом этапе у меня могут возникнуть проблемы. Нынешние «демократы» являются продолжателями прежней политики. С точки зрения неприятия меня прежним режимом ничего не изменилось. Но независимо от настроений и желаний нынешнего триумвирата, я приеду в Грузию и буду участвовать в выборах.

– А если вас не зарегистрируют?

– Ну и что? Это неконституционный метод отстранения политика от политической борьбы. И я оставляю за собой право использовать все доступные средства. Арестуют? Я все равно буду агитировать за себя. Конечно, столько денег на агитацию, как у соперников, у меня нет, но я обращусь к народу. Я смогу, к примеру, добиться, чтобы выборы признали нелегитимными.

– «Все средства», вплоть до переворота?

– А эти люди как пришли сегодня к власти? Революция, как ее ни называй бархатной, по сути своей – что? Эти господа уже работают на неконституционном поле. Аджария, например, открыто назвала произошедшее государственным переворотом. Абхазия в выборах не участвует, Южная Осетия не участвует. Президентом чего будет Саакашвили (кандидат от новой власти. – Прим. ред.)? Проспекта Руставели?

– Восемь лет вы не были на родине. Остались ли там люди, которые поддерживают вас?

– Вы даже не представляете, сколько таких людей. Огромное количество, в том числе в силовых структурах.

– Как складывается предвыборная ситуация в Грузии?

– Никак. Выбора народу не дают. 25-го объявили о приеме заявок на регистрацию в кандидаты, а 26-го уже прекратили прием. Я не исключаю, что и мою заявку могут не учесть. Речь идет не о выборах, а об искусственном поддержании до дня голосований – 4 января – эйфории в стиле «Саакашвили – освободитель Грузии». Освобождение Грузии от Шеварднадзе – это действительно счастье для страны, но Шеварднадзе ушел, а режим-то остался. Речь идет не о выборе – Гиоргадзе или Саакашвили, а о существовании грузинского государства.

– Триумвират договорился о едином кандидате в президенты. Саакашвили будет для вас грозным соперником?

– Лично для меня, как для возможного кандидата, это подарок. Лучшего и желать было нельзя. Это гарантия того, что в честной схватке я выиграю.

– Но ведь он должен быть сейчас крайне популярным как один из организаторов «бархатной революции»?

– Ваша газета вчера процитировала Шеварднадзе, сказавшего, что из триумвирата один должен возглавить парламент, второй стать премьером, а третий – президентом. Разве так говорит человек, которого свергли? Он же сам перед этим заявлял, что этих ребят нельзя допускать до власти. А сегодня распределил им места. Это же смешно.

– Вы полагаете, что «революция» была спектаклем?

– Да, ведь об этом сказал сам Шеварднадзе в интервью Си-эн-эн. Он признал, что за всем стоял посол США. Экс-президента обидело то, как все это было обставлено. То, что народ вышел на улицы, – это не спектакль. Народ давно мечтал об уходе Шеварднадзе. Спектаклем было противостояние триумвирата и президента. Шеварднадзе не мог, как это сделал Ельцин, передать ключи от своего кабинета выбранному им преемнику. Народ бы их камнями забил. Разыграли сценку, вот, мол, пришли новые люди, противники старого режима. На самом деле сделали просто перестановку мебели в кабинете, даже подметать не стали.

– С какой программой вы идете на выборы?

– Я пока не буду говорить о программе. Потому что, достаточно мне что-то сказать на эту тему, как мои противники моментально берут это на вооружение и через подконтрольные средства массовой информации выдают за свои идеи. Но есть три главные вещи, которые я могу обещать народу и которые не может обещать противоборствующая сторона. Первое – восстановление территориальной целостности Грузии. Игорь Гиоргадзе может сесть за стол переговоров с братьями нашими абхазами, с братьями нашими осетинами и протянуть им руку, потому что на ней нет крови. Я не стрелял в них, и мои солдаты тоже с ними не воевали. Это был сознательный выбор. Саакашвили сесть за стол переговоров не сможет. Он, тогда еще юнец, размахивал «шашкой», да и теперь продолжает это делать и ратует за силовое решение проблемы. Второе – борьба с коррупцией. Те, кто сегодня у власти, этого делать не будут. Против себя не борются. Ведь это они довели дело до того, что коррупция стала составной частью национальной культуры. Двое из триумвирата были вторыми лицами в этом коррумпированном государстве, а третий – вообще министром юстиции. Для борьбы с коррупцией он придумал набирать судей на конкурсной основе. Чтобы попасть на конкурс, надо было дать взятку, и чтобы пройти его – тоже. Это пополнило семейный бюджет Саакашвили на три миллиона долларов. Третье – порядок. Я знаю, как его навести бескровно, в рамках закона, но жестко и строго.

– Вы настроены на более близкие отношения с Западом или с Россией?

– Не Россия и не Запад будут решать, кого нам выбирать. У Запада нам надо взять все хорошее, что касается демократии: прозрачность власти, гражданское общество. Что касается экономики, то здесь я вообще стопроцентный западный либерал. Правда, Америка, поддерживая режим Шеварднадзе, постаралась, чтобы в стране значительно поубавилось прозападных настроений. Что касается России, то с первого дня своей политической деятельности я утверждал: наши отношения должны быть партнерскими, добрососедскими, но, прежде всего, братскими и без границ. Речь не идет о слиянии с Россией. Мы – независимое государство, но это не должно мешать нашим чувствам. Исторически уж так сложилось: что хорошо для России, хорошо для Грузии. Что хорошо для Грузии, хорошо для России. И сочетать свои интересы с интересами России – не значит быть ее рабом.

– Вы же официально находитесь в розыске. Как же вернетесь в Грузию?

– Как – не скажу, но я вернусь красиво.