На прием к полиграфу

В России наметился новый тренд: прежде чем принять на работу, людям нередко стали рекомендовать пройти исследование на детекторе лжи. «Скачок популярности приходится на последние два–четыре года», – отмечает «НИ» замдиректора Центра прикладной физиологии Евгений Сошников.

Вполне возможно, что обязательную проверку на детекторе лжи будут проходить и полицейские. На прошлой неделе Госдума приняла в первом чтении законопроект «О службе в органах внутренних дел РФ», одним из пунктов которого является обязательное тестирование полицейских на полиграфе. «Детектор лжи будет использоваться в тех случаях, когда это необходимо. И это будет предусматриваться контрактом», – рассказал глава комитета Госдумы по безопасности Владимир Васильев.

Руководитель исследовательских программ фонда «Общественный вердикт» Асмик Новикова рассказала «НИ», что с точки зрения прав человека такое решение комментировать сложно, однако оно имеет здравое зерно – речь идет о людях, которые в дальнейшем получат власть над другими людьми. Другое дело, что технически обеспечить эту проверку будет сложно: в стране нет квалифицированных специалистов-полиграфологов для проверки миллиона полицейских.

Председатель российского профсоюза студентов Алексей Казак не видит криминала в проверках на детекторе лжи. «Соискатель сам волен определять, насколько этично для него проходить тестирование на полиграфе», – говорит он «НИ». По его словам, полиграф в основном используют коммерческие организации, где существует корпоративная тайна.

Тестирование на детекторе лжи применяют 9% работодателей – свидетельствует опрос компании «SuperJob.ru» (в основном при найме охранников и сотрудников службы безопасности). По данным компании «Headhanter», с проверкой на полиграфе сталкивались 16% соискателей вакансий. Почти 40% проверки такого рода не одобряют – называют процедуру ненужной и унижающей человеческое достоинство. «НИ» обзвонили целый ряд крупных работодателей с вопросом о проведении проверки на полиграфе, и лишь в одном из ведущих банков признались: «Да, некоторые потенциальные сотрудники руководящего состава проходят тестирование при устройстве на работу».

«Многие компании поняли, что дешевле проверить работника сразу, чем потом компенсировать убытки, если он похитит информацию или уйдет к конкурентам», – утверждает Евгений Сошников. Стоимость проверки одного работника составляет около трех тыс. рублей. За топ-менеджера берут больше. За служебное разбирательство, например по факту хищения – еще больше. Наиболее дорогостоящими считаются проверки частного характера, которые, по словам полиграфологов, в последнее время пользуются особой популярностью. «Состоятельные люди приводят своих любовниц, чтобы выяснить – не спонсирует ли их еще кто-нибудь», – поясняет «НИ» полиграфолог одного из экспертных центров Роман Свидерский. Однако за подобные расследования полиграфологи стараются не браться. «Лезть в личную жизнь с помощью полиграфа неэтично», – считает г-н Сошников.

Неправда детектора лжи

Эксперты не зря сомневаются в верности показаний полиграфа. Исказить их могут десятки факторов. У Романа Свидерского есть специальная папка, в которой уже собрано 195 нестандартных ситуаций, когда тестируемый искажал показания полиграфа непреднамеренно или специально – это называется противодействием. В перечне нестандартных клиентов есть женщина весом 200 кг, мужчина ростом два метра, набожные люди (когда человек про себя читает молитвы или мантры), алкоголики с абстинентным синдромом, наркоманы. Были люди, которые употребляли перед проверкой энергетики, успокоительные, накурились травки. Некоторые хохотали, двигали ногами, сжимали мышцы, подкладывали кнопки в ботинок. Одна женщина, например, распылила на руки антиперспирант, чтобы пот на пальцах не выделялся. Был случай, когда показания полиграфа искажали даже солнечные зайчики, которые попадают на датчики начинающего полиграфолога. «Опытный специалист должен все это видеть и учитывать, – говорит Роман Свидерский, – нужно видеть, где человек просто волнуется, потому что у него в голове всплыли какие-нибудь ассоциации, мысли, а где он врет».

Полиграфолог должен еще и правильно расшифровать полиграмму, так как программы автоматической обработки результатов на любых компьютерных полиграфах имеют невысокий процент достоверности. Роман Свидерский показывает полиграмму подозреваемого в краже, из которой четко видно, что человек украл. Потом он показывает автоматическую обработку полиграммы, из которой следует, что человек не крал. «Полиграфологу не рекомендуют смотреть на результаты автоматического обсчета до того, как он сделает собственные выводы», – подтверждает Евгений Сошников.

Более того, полиграфолог должен быть и тонким психологом, чтобы изобличить вруна и успокоить нервного клиента. «Один раз на проверке менеджер упала в обморок. Предыдущий полиграфолог ее так напугал, что она теперь панически боится детектора лжи», – рассказывает г-н Свидерский. С тех пор у него в кабинете есть нашатырь.

Для врунов у Свидерского на столе лежит Библия: «Приходит клиент, говорит, мамой клянусь, Святым писанием клянусь. Я ему предлагаю осуществить сказанное с рукой на Библии. Сразу тушуется», – отмечает наш собеседник. «Полиграфолог должен быть экспертом в области психологии, физиологии, юриспруденции. Качество экспертизы целиком зависит не от машины, а от опыта специалиста», – резюмирует замдиректора Центра прикладной физиологии Евгений Сошников. На вопрос «НИ» о достоверности исследований на полиграфе Роман Свидерский показывает на свою голову: «Вот где вся достоверность. Для 100% результата в течение 5–6 лет нужно проводить по три-четыре проверки в день, а полиграф – это средство, позволяющее фиксировать психологические реакции кандидатов».

Однако не все полиграфологи стремятся достичь 100% верности своих показаний. «Услуги стали оказывать очень большое количество полиграфологов, окончивших одно-, двух или трехнедельные курсы обучения. Уже есть даже «заочные» и «дистанционные» курсы», – указывают в одной из компаний полиграфологов. Заочно в течение трех недель обучиться работе с детектором лжи можно за 45 тыс. рублей.

Полиграфологи часто сталкиваются с недобросовестными коллегами. «Пришли к женщине-специалисту, которая била себя в грудь и кричала, что у нее красный диплом МГУ. Смотрим – а она даже не учла, что человек заикается», – возмущен Роман Свидерский. По мнению Евгения Сошникова, чтобы избежать мошенников, нужно проверить их дипломы, которые должны соответствовать государственной программе аккредитации. Также можно ориентироваться на пять основных школ полиграфологов. Каждая выпускает примерно по 80 экспертов в год.

Что скажет Фемида?

Судебные разбирательства с применением детектора лжи часто бывают громкими и сопровождаются скандалами. Сегодня Тверской райсуд столицы должен решить, направлять ли на психологическую экспертизу вице-президента «ЛУКОЙЛа» Анатолия Баркова. Игорь Трунов, адвокат представителей погибших в ДТП на Ленинском проспекте (25 февраля 2010 года в этой аварии погибли два акушера Вера Сидельникова и Ольга Александрина), в целесообразности использования полиграфа не сомневается: «Это юридически обосновано», – рассказал г-н Трунов «НИ». – Почему бы не пройти проверку, если человек честен. Сразу много вопросов решится!» В скором времени на полиграфе проверят и хоккеиста «Ак Барса» Дмитрия Обухова, обвиняемого в изнасиловании своей знакомой – 25-летней жительницы Казани.

Эксперты связывают такие громкие дела с личным пиаром адвокатов и резонансом в СМИ. Адвокат Московской коллегии адвокатов Александр Селютин считает, что информация о масштабном использовании полиграфа в судах раздута. «За пять лет своей деятельности в качестве федерального судьи я ни разу не столкнулся с тем, чтобы мне принесли заключение детектора лжи. Поспрашивал коллег – они тоже», – говорит г-н Селютин «НИ» и добавляет, что психофизическая экспертиза в целом не обязательно подразумевает использование детектора лжи, который является лишь одним из инструментов, наподобие молотка в руках невропатолога.

Роль полиграфа в суде законодательно не закреплена. Сами эксперты расходятся во мнении, можно ли использовать детектор лжи при осуществлении правосудия. «Как таковой проверки на полиграфе при следствии в законе нет. В статье об установленных судебных экспертизах в конце перечня значится «иные». Под эту категорию и попадает детектор лжи. Принимать ли во внимание эту экспертизу, прилагать ли ее к доказательствам – решает судья», – разъясняет нам Александр Селютин.

«Детектор лжи – это не доказанная научно методика. Человек, проводящий исследование на полиграфе, называется только специалистом, а не экспертом. Он не расписывается об уголовной ответственности за верность своих показаний. Его действия никак не прописаны в УПК, поэтому к судебному делу проверка на полиграфе не может быть приобщена», – выразил «НИ» свое мнение адвокат Московской коллегии адвокатов Евгений Черноусов.

По словам Романа Свидерского, случается и такое, когда один и тот же человек ходит по различным полиграфологам, добиваясь нужного результата. В трех фирмах его обвинят – скажут, что он причастен к преступлению, он там со всеми разругается, а в четвертой полиграфолог встанет на его сторону. Тогда он, разумеется, проходит процедуру в последней фирме и бежит с этим заключением в суд.

Адвокат Черноусов говорит, что даже знает примеры, когда одним из самых весомых доказательств вины человека стало некорректное, по его мнению, заключение детектора лжи. Это произошло в случае с чиновником Минтранса Владимиром Макаровым, которого на 13 лет осудили за якобы изнасилование дочери. Чтобы доказать свою невиновность, Макаров решил пройти проверку на полиграфе. Он поехал к независимому эксперту, аккредитованному при ФСБ РФ. Во время экспертизы полиграф зафиксировал у испытуемого волнение, поэтому трактовать полученные показания можно двояко. Повторное исследование Макарову предложили пройти за 500 тыс. рублей. Чиновник отказался, считая это шантажом. Тогда следователи сказали, что уже пройденная проверка является свидетельством, которое можно трактовать как доказательство вины.

Проверено на себе

Пока эксперты не могут решить, стоит ли применять полиграф, корреспондент «НИ» решила протестировать его на себе и попросила полиграфолога Романа Свидерского провести тест на числа. На листочке были записаны восемь двузначных чисел. Я выбрала одно из них – 45, записала его на листке. Для того чтобы обмануть прибор, я попыталась о числе 45 забыть и сконцентрировалась на другом числе из списка – 31.

Битва журналиста и полиграфолога проходила в четыре раунда.

«Это число 31, 45, 12, 63?» – перебирал Роман Свидерский по очереди все числа. «Нет», – отвечала я на все вопросы, мысленно повторяя про себя: «31, 31, 31».

После первой проверки полиграф давал реакцию на несколько чисел. Во время второй я смеялась, поэтому получить результаты было невозможно. «Ну, все, буду проверять до тех пор, пока не получу адекватных реакций», – сказал Свидерский, и я подумала, что сидеть тут придется до полуночи.

После третьей проверки по-прежнему определенных результатов не было. «Шпионка. Все показатели ровные», – заулыбался Свидерский. «Спокойна, как пульс покойника», – сказала я и с радостью подумала, что детектор лжи – это большой обман, и я теперь напишу огромную разоблачительную статью.

Но в четвертый раз полиграфолог пошел в наступление. Чтобы вызвать эмоции и ассоциации, связанные с записанным на бумаге числом, он упомянул про цвет чернил, которым я записала число: «Число, которое ты написала на бумажке красной ручкой, – это 45?» – назвал он его вне очереди. И это был удар ниже пояса. При словах «красной ручкой» надпись отчетливо нарисовалась перед глазами, и я не могла о ней не вспомнить. А потом, когда в конце теста Роман вдруг повторно задал вопрос о числе 45, корреспондент «НИ» попалась уже окончательно и бесповоротно. И вот думай потом – верить детектору или нет...

.

Если на подобные процедуры есть спрос – будет и предложение.
Фото: THINKSTOCK/FOTOBANK

В немецких судах детектор лжи не используется