Поставят крест на кремле

Конфликтная ситуация вокруг Рязанского кремля длится уже пятый год. «НИ» с самого начала активно следили за этой историей. На сегодняшний день Рязанской и Касимовской епархии принадлежат пять храмов и две «внецерковные» постройки. В ведении музея остались строения XVII века и два храма с тыльной стороны кремля. Весной сотрудникам музея удалось добиться решения, утвержденного Министерством культуры, согласно которому два храма будут переданы в совместное пользование епархией и музеем.

«Вопреки этому Министерство культуры вскоре провело совещание, на котором было принято решение о возможности передачи в ведение епархии Архангельского собора, – поделилась с «НИ» координатор Общественного комитета защиты Рязанского кремля Ирина Кусова. – Пользуясь ситуацией, летом архиепископ Рязанский и Касимовский Павел (Пономарев) заявил о своих претензиях на собор». Пока защитникам кремля не поступило распоряжение от Минкульта, но они уверены, что оно будет. По словам г-жи Кусовой, на площадях, которые епархия уже получила в свое ведение, до сих пор не открыты обещанные музеи. «Во дворце Олега поныне нет никакого музея, идет монтаж иконостаса для домовой церкви архиепископа в этом здании», – жалуется наша собеседница.

Защитники музея бьют тревогу: последствия принятия закона о церковной реституции, который будет рассматриваться Госдумой этой осенью, могут оказаться катастрофическими. «В Рязани согласно этому закону епархия сможет претендовать на целый ряд объектов, – поясняет г-жа Кусова. – Помимо кремля, к РПЦ могут отойти две школы, которые находятся в центре города, и два вуза – Рязанский государственный университет и Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище». Общественная палата РФ, которая в мае провела слушания по этому вопросу, вынесла негативное заключение.

Примечательно, что проблемы Рязанского кремля характерны и для других областей. «Месяц назад к нам поступило обращение местной епархии с просьбой передать ей лучший музей хрусталя – Георгиевский собор в Гусь-Хрустальном, – сообщила «НИ» генеральный директор Владимиро-Суздальского музея-заповедника Светлана Мельникова. – Естественно, мы отказали».

Сопредседатель Общественного комитета защиты Рязанского кремля Александр Никитин отмечает, что передача церкви памятников культуры может иметь такие же разрушительные последствия, что и уничтожение лесного хозяйства. «В Рязанской области этим летом выгорело около 220 тысяч га леса, – напомнил он «НИ». – Таким образом, уничтожено огромное количество памятников природы – в наших лесах произрастает около 76 видов растений, занесенных в Красную книгу. Сгорел Окский биосферный заповедник, пострадал национальный парк «Мещерский». Это системный просчет властей. Закон о церковной реституции – это Лесной кодекс для памятников культуры».

Это сравнение поддерживает и завотделом древнерусского искусства Института искусствознания Минкультуры Лев Лившиц. «Общество должно понимать, что процесс церковной реституции касается его так же, как и пожары, – сказал он «НИ». – Это может обернуться массовым разрушением музеев».

Заведующий лабораторией музейного проектирования Российского института культурологии Алексей Лебедев отмечает, что ни одно здание кремля никогда не принадлежало церкви. По его словам, процесс закрытия музеев и уничтожения памятников культуры носит тотальный характер. «Иногда это сознательные действия, иногда по неумению обращаться с памятниками культуры, – сказал он. – Погублена Боголюбская икона Божьей Матери XII века, фрески Рублева в Успенском соборе Владимира. Священники не обладают необходимыми знаниями по сохранению исторического наследия. К примеру, нынешние свечи содержат стеариновые добавки. В отличие от восковой копоти, которая покрывает полотно сверху и которую можно счистить, стеариновая проникает вглубь, разъедает краску».

В пресс-службе Рязанской и Касимовской епархии «НИ» ответили, что ситуацию вокруг кремля комментирует только сам владыка. На момент подписания этого номера взять комментарий у архиепископа Павла не удалось.