Летчики не успели вскрикнуть

В четверг эксперты пытались подвести первоначальные итоги расследования обстоятельств крушения Ту-134 и Ту-154. Уже сейчас можно утверждать, что на каждом из упавших бортов произошло мгновенное, просто-таки обвальное, изменение ситуации полета – от нормальной до катастрофической. Специалисты отмечают, что падению не предшествовало «осложнение полета и усугубление опасности». Следовательно, категорически отметаются озвученные еще в среду версии, связанные с резким ухудшением погоды, плохим качеством топлива или ошибками в пилотировании.

Наиболее вероятными версиями расследователи называют две. Согласно первой, произошло нарушение целостности фюзеляжа, крыльев или хвостового оперения лайнеров. Вторая возможная причина – мгновенное «отключение» экипажа или снижение его работоспособности. То есть команда не смогла даже прокричать элементарный набор звуков по каналам внешней радиосвязи. Обычно пилоты терпящих бедствие самолетов успевают сказать хоть что-нибудь: «Горим», «Падаем», какое-то матерное слово, наконец. К такому развитию ситуации мог привести взрыв внутри фюзеляжа (например, рванула бомба в багажном отсеке или привел взрывчатку в действие террорист-камикадзе) или резкое воздействие на герметичность салона и кабины.

Насколько быстро удастся экспертам Госкомиссии установить истину и насколько она будет отличаться от того, что произошло в небе на самом деле, пока неизвестно. Однако определенные выводы уже можно сделать. Впервые за последние годы руководит комиссией по расследованию столь крупной катастрофы не специалист из Межгосударственного авиационного комитета (МАК), а глава Минтранса Игорь Левитин. Глава МАК Татьяна Анодина назначена лишь его замом. Тем не менее большинство экспертиз будут проводить именно специалисты МАК, подчиняющиеся напрямую Анодиной. То есть она так или иначе сможет диктовать комиссии свои условия. В ситуации, когда от итогов расследования зависит политическая ситуация в стране, «торговля» за итоговые результаты деятельности комиссии может принести неплохие дивиденды. В четверг, кстати, представители МАК заявили, что найденные на местах катастроф бортовые самописцы («черные ящики») повреждены. Хотя еще днем раньше тот же МАК утверждал, что все они «в удовлетворительном состоянии».

Стоит отметить, что в Госкомиссию не вошли специалисты, имеющие опыт летной работы. Немалую помощь могли бы оказать, например, маршал авиации Евгений Шапошников (он играл важную роль в расследовании падения Ту-154, сбитого украинскими ПВО) или бывший главком ВВС Петр Дейнекин. Вообще авиаэксперты говорят, что удивлены ранними заявлениями представителей ФСБ о том, что «пока подтверждения версии теракта не обнаружено». «В ФСБ работают хорошие взрывотехники, – рассказал «НИ» один из опытных специалистов-расследователей. – Но ведь крушение самолета – это не взрыв чемодана. И прежде чем искать следы взрывчатки, следовало бы исследовать разрывы в фюзеляжах машин. Хороший авиаэксперт по ним скажет, был ли на борту взрыв или причиной падения стало что-то другое.

В ДЕНЬ КАТАСТРОФЫ ЕЩЕ ОДИН САМОЛЕТ НЕ ДОЛЕТЕЛ ОТ МОСКВЫ ДО СОЧИ

В Ростове-на-Дону в минувшую среду совершил вынужденную посадку пассажирский самолет, который направлялся из московского аэропорта Шереметьево в Сочи, сообщил источник в администрации аэропорта Ростова-на-Дону. По предварительным данным, самолет запросил вынужденную посадку в связи с отказом одного из двигателей. Предположительно в масле двигателя была обнаружена стружка. Пострадавших не было, заявил источник.

По материалам Интерфакса