Роковое место

Хук в бубен справа

Отношение к уличным музыкантам за последние годы стало намного терпимее, отмечают эксперты. «Со зрительской точки зрения уличные артисты – необходимая часть городской культуры, – пояснила «НИ» социальный психолог Наталья Варская. – Творческие люди делают обычную жизнь ярче, вносят такой невинный элемент хаоса, вызывают эмоции, а они нужны любые, даже отрицательные. Позлился человек на музыканта – негатив нашел «привязку», выплеснулся».

Этот своеобразный вид психотерапии приобретает все более мирные очертания. Андрей Добров рассказывает, что в «лихие 90-е» было модно приезжать компанией из какого-нибудь города и идти на Арбат – бить «тех, кто не с нами». «Один раз мы стояли с другом, который играл на банджо. Тогда этот музыкальный инструмент был не очень популярен. Нас взяла в кольцо толпа таких вот ребят из Казани: «А что это за гитара?» Обычно за стеной молодцов в серых свитерах, заправленных в серые штаны, не видно, как избиваются граждане. Тогда я заиграл «Гоп-стоп», казанцы нам подпели и не тронули», – ностальгирует журналист.

Страдали музыканты и от местных жителей, не разделявших любовь к искусству. Однажды в Андрея стреляли из пневматики: «целились в рот, но «удачно» попали в нижнюю губу». А вот испытать на себе гнет «семьи» музыканту-любителю в то время не удалось. «Мафия, которая «крышевала» бы музыкантов, стала появляться позже. Ее создавали те люди, с которыми мы вместе стояли и играли», – говорит Андрей. Впрочем, опрошенные «НИ» современные менестрели утверждают, что лично они с музыкальной мафией не сталкивались.

Ты все пела? Это административное дело

Рыцари гитары и аккордеона не замечают особой агрессии и со стороны московских властей. «Ни одной жалобы от жителей на шум или помехи движению не поступало, так что причин выгонять уличных артистов нет», – сообщили «НИ» в пресс-службе префектуры Центрального административного округа. Весьма лояльно относятся к музыкантам и в столичном ГУВД. Если творческие люди не нарушают общественный порядок, то претензий со стороны правоохранительных структур к ним быть не может. В полиции говорят, что петь на лавочке никто не запрещает, а если за это проходящие мимо люди дают деньги, то это их личное дело. Привлечь за попрошайничество музыкантов маловероятно, скорее, здесь могут пострадать их друзья – аскеры (от англ. аsk – помощники, которые обходят слушателей и собирают или выпрашивают деньги). Но доказать состав преступления, если просители не ноют и не имеют табличек, стражам правопорядка сложно. Андрей Добров добавляет, что за всю «уличную» карьеру его задерживали всего пару раз: «Один раз за попрошайничество, второй раз – громко пели, чем нарушали общественный порядок».

Юристы говорят, что ответственность за попрошайничество нигде, кроме как в московском метро, не предусмотрена. Проблематично также наказать артистов за незаконное предпринимательство или уклонение от уплаты налогов. «Для этой категории людей извлечение прибыли из своих концертов не является окончательной целью, – комментирует «НИ» адвокат Александр Тонконог. – Лежащая перед музыкантом кепка либо футляр не означают, что публика обязана внести какую-либо сумму денег за прослушивание произведения».

Однако у правоохранительных органов есть альтернативные поводы для музыкальных репрессий. «Текст и содержание песни должны соответствовать нормам общественной морали и нравственности, – говорит г-н Тонконог. – Если в словах произведения будет содержаться ненормативная лексика, которая может быть услышана и реально осознана окружающими, то уличного музыканта могут оштрафовать за мелкое хулиганство. Если ругательства в песне иностранные, то все зависит от того, есть ли среди зрителей полиглоты. Если есть и они почувствуют себя оскорбленными, то музыканта также могут привлечь к административной ответственности». Несдобровать трубадурам и в случае, если они громко поют с десяти часов вечера до шести утра – они нарушат московский закон о тишине в ночное время.

Не денежный приз

Более тихие собратья уличных музыкантов – акробаты, фокусники, «живые статуи» – у нас представлены не так широко, как за рубежом. Возможно, потому, что в Москве, в отличие от европейских столиц, уличные артисты находятся фактически вне правового поля. За рубежом достаточно поставить полицию в известность о своих намерениях, получить лицензию, и спокойно развлекай почтенную публику. В некоторых городах артистам запрещается находиться на одном месте более часа-двух часов, но служители муз относятся к этому с пониманием. «Полиция и охранники гоняют пойстеров (людей, жонглирующих зажженными поями, то есть мячиками на веревках. – «НИ») из всех мало-мальски людных мест, говорят, мы представляем угрозу пожарной безопасности. Так что деньги за «отжиг» можно получить либо на специально организованных перформансах, например, в рамках Ночи музеев, либо у случайных прохожих на Болотной площади, где проходят тусовки», – говорит «НИ» пойстер Иван Левин. Один за другим он исполняет замысловатые элементы, пламя гипнотически колеблется в темноте, а сильный запах керосина перебивает аромат тополей. Самый большой свой гонорар Иван получил вообще не в Москве, а в области, на одной из дачных вечеринок: «Тысячи три тогда заплатили, правда, и выступление продлилось полтора часа».

Музыкантам или акробатам прохожие дают денег более охотно, чем нищим, просто сидящим с жалостливой табличкой. «Обыватель воспринимает это не как благотворительность, а как заслуженное вознаграждение за работу, то есть пение или игру на гитаре», – говорит Наталья Варская. Справедливости ради стоит отметить, что и уровень их мастерства вырос. «На дуде игрец» с профессиональной техникой – нынче не редкость. Тем не менее сколотить состояние на барабанах довольно проблематично: только один набор из гитары и усилителя обойдется минимум в пять тысяч рублей. Тогда как самый «жирный улов» в день составляет не более 800 рублей.

Эксперты утверждают, что современных уличных музыкантов не деньги интересуют. «Уличный артист, как правило, имеет определенный тип личности – истероидный, его еще называют демонстративным, – говорит психолог Варская. – Такие люди нуждаются в публике, ищут одобрения, они «заряжаются» от других людей, но, понятно, не у всех есть возможность выступать на сцене».

Музыкальный критик Артемий Троицкий, напротив, считает, что у музыканта, если он талантлив, полно шансов попасть с улицы на сцену. «Скажем, группа «Пакава Ить» начинала именно как уличный коллектив, а сейчас за их плечами – несколько альбомов, – рассказал «НИ» эксперт. – Большого успеха наши артисты добиваются в Европе или США. Другое дело, что далеко не всем уличным музыкантам это может быть интересно, все-таки это отдельный образ жизни. Как и бременские музыканты, современные трубадуры почитают за счастье «жить такой судьбою». И не променяли бы ее на более профессиональные, престижные и в то же время более скучные варианты карьеры».