«Мы чувствовали сквозь сон, что автобус виляет»

Двадцатипятилетняя Анна Трегубова из Барнаула лежит в клинике «Яшам», в одноместной палате размером три на три метра. На тумбочке – телефон и рулон бумажных полотенец, на столе – пластиковая бутылка с водой. Несмотря на жару, девушка одета в пижаму и накрыта теплым одеялом. Сверху на пижаме – загипсованная рука: у Анны перелом лопатки. «Мы поехали на экскурсию. До первой остановки, которая должна была быть через полтора часа, гид предложил нам поспать. Все уснули. А потом проснулись. И даже не проснулись, а сквозь сон почувствовали, что автобус виляет по дороге. Проснулись мы от удара об ограждение. Начали кричать, а автобус поехал вниз. Всего несколько секунд. Мы потеряли сознание, потом пришли в себя и начали выбираться. Самостоятельно выбрались человек шесть, в том числе и я».

Анна поехала с мужем в свадебное путешествие через год после свадьбы – затянули с оформлением загранпаспортов. Сейчас муж лежит в другой больнице, а Анна созванивается с ним по бесплатному мобильнику, который выдала организовавшая поездку турфирма Pegas Touristik. Работу турецких врачей Анна оценивает на «отлично»: «Я сама врач и разбираюсь». О возвращении на родину говорит с грустью: «Уезжать из Турции жалко. Но мы еще приедем». Анна все время говорит «мы», имея в виду то себя с мужем, то всех пострадавших в аварии, то уже приехавших в Москву родителей мужа и своего брата, с которыми потом поедет в Барнаул.

Кабинет главврача клиники «Яшам» Сенгиза Денизера находится на одном этаже с родильным отделением. По пути к нему проходишь мимо множества женщин в платках. Стол главврача украшает фигура из пяти термометров. Температуру все показывают одинаковую.

В клинике лежат трое пострадавших в аварии: тяжелораненый 48-летний Дмитрий Потапов из Сыктывкара, которому сделали операцию на почках и теперь хотят перевести из реанимационной палаты в обычную. Но в Россию его пока не повезут. «Только под расписку можем выдать российским врачам», – говорит г-н Денизер. У двух женщин переломы, но к транспортировке они годны. В какую сумму обходится лечение россиян, главврач не говорит, но уверяет, что никому из пациентов счета выставлять не будут.

Около двух десятков врачей из двух отрядов (МЧС РФ – «Центроспас» и Минздравсоцразвития – «Защита») прилетели в Анталью самолетом МЧС «Ил-76» вечером во вторник. На одном борту с ними летел специальный корреспондент «НИ». Сразу из аэропорта мы поехали по госпиталям, в которых лежали раненые россияне. Нужно было отобрать тех, кто способен выдержать перелет. Насколько серьезны травмы пострадавших, спасатели не знали. «У нас есть только фамилии», – говорил «НИ» в самолете главный врач «Защиты» Валерий Шабанов. Поэтому медикаменты и оборудование везли стандартные – пять модулей на четыре койки, снабженные вакуумными матрасами, аппаратами для искусственной вентиляции легких, а также приспособлениями для фиксации рук, ног и головы.

В Турции 26 пострадавших в аварии россиян были размещены в восьми клиниках. Дорога в две из них шла через тот самый мост, с которого сорвался автобус. «Если бы хотел сам упасть, это было бы невозможно», – недоумевал по поводу случившегося Нури Айтенлу, совладелец туристической фирмы, которая организовала экскурсию. На этом участке дороги четырехполосное шоссе расходится на два двухполосных моста над обрывом глубиной 12 метров, в центре которого течет небольшая речка Аксу. Автобус упал точно в щель между этими мостами на растущий внизу кустарник. Сойди он с трассы на сто метров раньше или позже, трагедии бы не произошло.

Во вторник на злополучном шоссе стояла многокилометровая пробка: вначале работали спасатели, потом вытаскивали автобус, потом ремонтировали дорогу и ограждение моста. Утром же по гладкой, прекрасно освещенной дороге с обновленной разметкой тот автобус с туристами мчался со скоростью 87 км/час. Это показал навигатор GPS, который отключился в 4.57 утра по местному времени, когда произошла авария. Через 10 километров автобус ждал другой водитель: по правилам длительных поездок шоферы должны сменять друг друга. Он и поднял тревогу, позвонив в диспетчерскую. Управлявший же автобусом 47-летний Хикмат Илмас, водитель с 20-летним стажем, погиб. Предполагают, что у него случился сердечный приступ. Вместе с водителем погибли гид-турок и 13 российских туристов. Еще одну россиянку, 26-летнюю Наталью Чумак, по ошибке записали в погибшие, когда в госпитале у нее остановилось сердце. Но сердце запустили, и девушку перевели в список раненых.

Российские врачи поехали в госпиталь «Аспендос» в городе Белек, в 35 километрах от Антальи. Там в отделении интенсивной хирургии лежали четверо самых «тяжелых». Пятиэтажный госпиталь представляет собой современное здание из стеклобетона с компьютерами на всех столах, просторными скоростными лифтами и чистой, блестящей плиткой на полу. К больным запустили только врачей, заставив их перед этим облачиться в стерильные одноразовые халаты, береты и бахилы.

Осмотр продолжался около получаса. Потом врачи стали совещаться в госпитальном конференц-зале. Выяснилось, что один из пострадавших, 53-летний Геннадий Щеботин из Калининграда, решил долечиться в Турции и лететь домой с помощью турфирмы. Еще один, 35-летний Роман Салихов из Самары, не может лететь по семейным обстоятельствам: у мужчины погибла жена и старший сын, а младший лежал в другой больнице среди раненых. 25-летняя Юлия Борисова из Самары, напротив, была готова возвращаться в Россию, несмотря на перелом поясничного отдела позвоночника. Валерий Шабанов предложил привезти вакуумный матрас и погрузить девушку на него. Турецкие врачи пообещали дать корсет. Сложнее дела обстояли с 44-летней Зульфией Газизовой из Казани. Женщина нуждалась в срочной операции в связи с переломом шеи. Кроме того, в другом госпитале находилась ее раненая 12-летняя дочь Нелия, а муж Марат Газизов погиб. Решение по Газизовой отложили с формулировкой «по состоянию дочери», хотя российские врачи настаивали на том, чтобы оперировать ее в Москве: «На похороны мужа она не пойдет, это однозначно».

Затем врачи поехали в госпиталь, где лежали дети: 12-летняя Нелия Газизова и 10-летний Евгений Коробов. Оба ребенка отделались ссадинами и избежали не только переломов, но и сотрясения мозга (это показала компьютерная томография). К детям решили первыми направить психологов – оба не знали о состоянии своих родителей. «Ты девочке скажи, что завтра с мамой полетишь», – инструктировал Шабанов психолога МЧС Ирину Елисову. Что говорить мальчику, было не ясно: Евгений Коробов потерял в аварии обоих родителей. Вчера ночью за Евгением в Анталью прилетели родственники из Кемерово.

Вместе с врачами госпитали объезжала представительница организовавшей отдых турфирмы Селима Сайган. Она рассказала «НИ», что лечение пострадавших россиян пока оплачивает ее фирма, а от страховщика если и поступят деньги, то они покроют лишь часть расходов: туристическая медицинская страховка ограничена 15 тыс. долларов, тогда как сутки в реанимации стоят дороже. Один из российских врачей сообщил «НИ», что турки стремились представить состояние пострадавших в аварии как более тяжелое, чем на самом деле, чтобы подольше задержать их в клиниках и тем самым больше заработать на их лечении: размер счета может превысить 100 тыс. долларов.

Когда врачи покидали один из госпиталей, погасло уличное освещение – его здесь отключают после часа ночи. Объезд же всех восьми клиник завершился перед рассветом. Главный врач «Центроспаса» Игорь Якиревич утверждал, что все, кого повезут на родину, дали на это свое согласие. Остальных, получивших незначительные травмы, долечат в Турции, после чего отправят домой за счет турфирмы.

Тела погибших отправят в Россию вторым рейсом МЧС. На нем же полетят родственники погибших и пострадавших, которые вчера прибывали в Анталью. Турфирма оплатила их проживание в пятизвездочном отеле. Все погибшие, по данным турецкой стороны, были опознаны – по оказавшимся при них паспортам или по копиям паспортов, полученным из отелей. Российские врачи результаты этого опознания признавать отказывались: «Только родственники могут подтвердить, кто этот человек. Иначе мы отнимаем у людей надежду».