«Всегда открытый, прямой...»

На пятничном заседании, длившемся около шести часов, вначале допросили более десятка свидетелей защиты. Родственники и друзья Сергей Липатова, доставившего непосредственного исполнителя нападения Юрия Заруцкого к месту преступления, подтвердили, что тот давно подрабатывал частным извозом. Гражданская жена подсудимого Наталья Цыплакова, плача, сказала, что у ее мужа «никогда ни с кем конфликтов не было».

Павла Дмитриченко все заявленные им свидетели (девять человек) охарактеризовали как доброго, отзывчивого и эмоционального человека. «Павел достаточно остро воспринимал несправедливость. Всегда старался добиться правды, но он даже в училище никогда не дрался. Он мог требовать чего-то, но никаких признаков агрессии я за ним не замечал», – заявил суду главный администратор Большого театра Игорь Шумилин. Он также сообщил, что худрук Сергей Филин с сентября вышел на работу: «За ним ходит почти вся его семья и охранники».

Корифей балета ГАБТ Василий Жидков, знакомый с подсудимым еще с училища, назвал Дмитриченко «прирожденным лидером» и «локомотивом». Кроме того, выяснилось, что Дмитриченко был председателем дачного поселка артистов ГАБТ в Ступино. «Он организовал постройку моста через реку к поселку. Дорога ведет к кладбищу. Благодаря этой дороге кладбище начало расширяться», – поведал Жидков, вызвав смех у присутствующих. Также Дмитриченко собирал деньги в помощь заболевшим артистам, организовывал благотворительные мероприятия.

Подсудимый стал расспрашивать свидетеля про Филина: «Сидит ли он на спектаклях? Садится ли за руль?»

Адвокаты потерпевшего зашептались между собой, однако достаточно громко: «Что он хочет выяснить?» – «Что Сергей Юрьевич видит».

«Павел всегда выражал мнение, когда коллектив боялся его высказать. Поэтому и не нравился руководству. Например, когда в театре завершались ремонтные работы, немцы-строители ходили еще в касках, мы репетировали. Пыль в легкие идет! Павел защищал наши права перед руководством», – в весьма эмоциональной форме поведал суду бывший артист балета ГАБТ Алексей Корягин.

«Всегда открытый, прямой, что думает, то и говорит. Часто нарушались права артистов, нас задерживали, не давали компенсацию или отгулы, но мы рот открыть не можем, потому что партий лишимся, и это повлияет на зарплату. А Павел не боялся – он был нашим голосом», – вторил предыдущему свидетелю артист балета Евгений Сазонов.

Большинство свидетелей после допроса не уходили, а оставались в зале, выражая свою поддержку Дмитриченко. А рядом с клеткой, в которой находился подсудимый, на стене висела медная вешалка в виде филина, обнимающего крыльями четырех совят.

Защита Дмитриченко просила суд перенести его допрос на понедельник после допроса стальных свидетелей, однако судья была непреклонна, и допрос начался.

«Сергей (Филин) воспринимал свой коллектив как кукол Карбаса-Барабаса. Как он скажет, так и должно быть, не иначе. Все были мышками, а я за свою профессию никогда не держался. Я состоялся благодаря Григоровичу, а не Филину», – заявил Дмитриченко.

По его словам, в конце 2012 года ему предложили войти в комиссию по распределению грантов. Он, ознакомившись с документами, увидел, что несколько артистов получили премии за то время, когда не работали. Филин на возражения ответил, что это деньги за переход из других театров. «Я был не согласен, предложил вернуть эти деньги, комиссия со мной согласилась, и деньги вернулись в общую корзину. Сергей был очень недоволен. Он также считал, что люди, не занятые в спектаклях, не имеют права получать премии и гранты. Я же говорил, что эти люди ходят на репетиции, занимаются – это тоже работа», – объяснил причину конфликтов Дмитриченко.

По словам подсудимого, с Заруцким он познакомился в 2011 году, когда искал помещение под свое дело (парикмахерскую). Дмитриченко рассказал, что периодически давал ему деньги в долг (перед прошлым Новым годом, например, одолжил 50 тыс. рублей). Заруцкий часто «навязывал свою помощь», знал о конфликте худрука и балетной труппы и не раз предлагал «поговорить» с Филиным, однако Дмитриченко «не воспринимал всерьез» эти заявления.

По словам подсудимого, 17 января Заруцкий, находясь неподалеку от дома Филина, позвонил танцору и вновь предложил свою помощь: «В шутку я согласился, попросив Юру не бить Филина сильно». Потом Заруцкий позвонил и попросил привезти 3 тыс. рублей «за бензин», что Дмитриченко и сделал.

«Заруцкий спросил, с каких телефонов я звонил, – у меня их на тот момент было четыре. Он сломал один из них и сказал выкинуть. Я спросил, что случилось. Он показал на челюсть. Я понял, что он ударил его (Филина)», – рассказал Дмитриченко.

По его словам, о том, что Филина облили кислотой, он узнал из Интернета и «был в шоке, не спал всю ночь». На следующий день танцор поехал к Заруцкому: «Спрашиваю: «Это ты сделал?» Он мне ответил, что это была моча и ничего страшного не случится. Я предложил поехать в полицию, а он схватил меня: «Если пойдешь в полицию, я с твоей девушкой и твоей семьей то же самое сделаю».

Заруцкий весь допрос сидел молча, обхватив голову руками.