Судный день

Уголовное дело в отношении начальника ГУВД Волгоградской области генерал-майора Михаила Цукрука было возбуждено 30 апреля 2007 года. А на следующий день его задержали, не дав даже выписаться из областного кардиоцентра, где он проходил лечение. Операцию проводили областные подразделения ФСБ и прокуратуры. В тот же день поспешили отрапортовать об успехах.

«Арест генерал-майора Михаила Цукрука по подозрению в должностных преступлениях – результат постоянной и системной борьбы с коррупцией, – заявил прокурор области Леонид Беляк. – Следствие располагает материалами по пяти эпизодам его преступной деятельности. Это вымогательство со своих подчиненных и других лиц крупных денежных средств, необоснованная закупка дорогих иномарок якобы для нужд ГУВД, ремонт и обустройство в госпитале личной трехкомнатной палаты-люкс и другие факты».

«Другие факты» – это обвинение в строительстве собственной резиденции в ведомственном детском лагере отдыха и оплата труда домработницы из средств областного ГУВД. Затем в прессе появилась информация о том, что Цукрук вел незаконную слежку за сотрудниками прокуратуры, а также подделывал приказы из МВД России о проведении проверок на предприятиях области и затем шантажировал их руководителей.

Однако эти обвинения сразу же вызвали недоумение у опытных сотрудников правоохранительных органов. Дело в том, что Михаил Цукрук имел незапятнанный послужной список, государственные награды, на его счету более 30 командировок в Чечню, он всегда считался непримиримым борцом с коррупцией. Поэтому его сослуживцы уверены, что уголовное дело – это месть со стороны настоящих коррупционеров.

Практически сразу после вступления в должность 30 января 2005 года Цукрук взялся за искоренение коррупции в регионе. В оперативной разработке была и проверка нескольких случаев взяточничества прокурорских работников. Для серьезной борьбы нужна была поддержка из Москвы. В феврале прошлого года генпрокурору Юрию Чайке поступил запрос от депутата Госдумы Алексея Митрофанова о проверке деятельности зампрокурора Волгоградской области Михаила Музраева (сейчас он является руководителем следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по Волгоградской области).

Вполне возможно, запрос базировался на данных Цукрука. Разумеется, такая активность пришлась не по душе местной прокуратуре. Однако в июне прошлого года Юрий Чайка берет «дело Цукрука» под свой контроль. Бригаду волгоградских следователей от дела отстранили и передали его в Управление Генпрокуратуры по Южному федеральному округу.

В результате обвинительный букет основательно увял. Фальсификация документов из МВД, организация незаконной слежки, незаконная оплата труда домработницы, строительство личного домика на территории ведомственного детского лагеря, обустройство личной палаты в госпитале – все эти обвинения исчезли из дела. Обвинение в том, что бывший начальник управления ГИБДД области Флорид Салимьянов подарил Цукруку раритетную «Волгу-ГАЗ-21» выпуска 1969 года, тоже было исключено из «черного списка». Выяснилось, что «раритетная» «Волга» – это просто ржавый утиль, который несколько старых товарищей Цукрука подремонтировали и подарили своему другу. Сам Флорид Салимьянов, арестованный практически тогда же, когда и Цукрук, через несколько дней после ареста скончался от разрыва селезенки. Такая травма характерна для жестоких побоев. Однако тайна его гибели так и осталась нераскрытой.

После того как выяснилось, что практически все обвинения, о которых так громко сообщалось в прессе, являются надуманными, зампрокурора области Михаилу Музраеву был объявлен выговор за «ненадлежащее исполнение судебных обязанностей при осуществлении надзора по уголовному делу по обвинению Цукрука М. В.»

В итоге до суда дошли только эпизоды с «превышением служебных полномочий» и с «массовым вымогательством». Но и они выглядят достаточно спорно. «Вымогательством следователи посчитали организацию сбора средств на ремонт госпиталя для сотрудников правоохранительных органов, – пояснила адвокат Михаила Цукрука Людмила Дирксен. – Из областного бюджета выделили на это только 3 миллиона рублей, а требовалось значительно больше. Тогда Цукрук обратился к руководителям региональных подразделений с предложением попросить помощь у спонсоров. А о сборе денег с личного состава, даже добровольном, он ничего не говорил. Это уже на местах некоторые сотрудники сами решили сдавать личные деньги. Но следствие представило дело так, что это якобы Цукрук под угрозой применения санкций заставлял людей сдавать деньги. Говорилось поначалу о 427 таких потерпевших. Но в обвинительном заключении их оказалось только 88. Из них 75 человек в суде заявили, что потерпевшими себя не считают, что добровольно сдавали деньги, и никто им не угрожал. Выявились случаи искажения показаний, милиционеры Калашников и Красников заявили, что в протоколах стоят не их подписи и не их номера служебных удостоверений. Многие допрошенные в суде говорили, что следователи их обманывали: заявляли, что Цукрук на деньги для госпиталя якобы купил себе машины – это абсолютная ложь».

Машины – это еще одна статья обвинения. «Речь идет о закупке трех служебных автомобилей представительского класса, – сказала Людмила Дирксен. – Но и тут со стороны Цукрука нет никаких нарушений. Он дал указание купить, а организацией закупки занимался не он, а его зам. Да и зам, кстати, ничего не нарушил. Тем не менее по всем эпизодам обвинение просит три года условно и на 4 года лишить Цукрука права занимать руководящие должности в правоохранительных органах. Но, на наш взгляд, состава преступления в действиях генерала нет, и его надо полностью оправдать».

Каким бы не был приговор, ясно одно: сейчас, когда с высоких трибун призывают к борьбе с коррупцией, может возникнуть целая лавина псевдоантикоррупционных дел. Не исключено, что нам еще предстоит увидеть немало подтасовок, с помощью которых чересчур радивые правоохранители ради рапортов об успехах будут сажать невиновных, а настоящие коррупционеры (под видом борьбы с коррупцией) будут расправляться со своими преследователями. Понятно, что такая ситуация потребует немало профессионализма от судей, которым предстоит на самом последнем рубеже отделить правду от навета. Не говоря уже о мужестве и гражданской позиции, которые необходимы для принятия законных и справедливых решений.