Погодки

Заседание Мосгорсуда, посвященное кассационной жалобе на приговор Хамовнического суда по «второму делу ЮКОСа», длилось вчера более семи часов. Напомним, Ходорковский и Лебедев были осуждены Хамовническим судом Москвы на 14 лет за хищение нефти и отмывание выручки от ее продажи. Как отметил в своем выступлении Платон Лебедев, перечисление всех нарушений в ходе второго процесса заняло бы у него четыре месяца. Основные нарушения осужденные и их защита называли вчера в течение четырех часов.

После того как судья прочитала решение Хамовнического суда и кассационную жалобу на него, слово было предоставлено Михаилу Ходорковскому. Он назвал обвинение его в хищении нефти у его же компании ЮКОС «маразматическим»: «технологически вся нефть сдавалась в государственную компанию «Транснефть» и поступала по назначению, а право собственности переходило к компании ЮКОС. Нефть не исчезала ни физически, ни по документам. Что признается и в приговоре». Он отметил, что в ходе процесса прокуроры, «стараясь как-то выкрутиться из нелепой ситуации с заведомо ложным обвинением... попытались, официально не отказываясь от обвинения в хищении нефти, явочным порядком сменить предмет с нефти на деньги (выручку), заявив, что она (выручка) поступала не ЮКОСу, а мне лично, на фирмы, подконтрольные не ЮКОСу, а мне лично». Ходорковский напомнил, что «УПК запрещает менять «по пути» предмет посягательства». По его словам, попытка обвинить его в хищении выручки также провалилась: «Суды признали ЮКОС, а не мифическую орггруппу, получателем всей выгоды от последующей реализации нефти и нефтепродуктов».

Как и Платон Лебедев, и все четыре адвоката осужденных, Михаил Ходорковский говорил о значении для общества решения Мосгорсуда и пытался апеллировать к совести судей: «Исправить этот приговор нельзя. Косметика будет выглядеть глупо. Значит, либо отменяйте и прекращайте этот позор, либо присоединяйтесь к преступникам, плюющим на закон. А с преступниками даже в судейской мантии мне говорить не о чем. Да и незачем. Мне милость не нужна. Да и снижения срока я здесь не прошу. Послушаем вас. Послушаем экспертов, Верховный суд. Получим полный портрет юридического сообщества России начала XXI века. И сделаем вывод о правовом государстве».

Председательствующий судья Владимир Усов на резкие слова о незаконном приговоре и политическом характере процесса сначала реагировал натянутой улыбкой. Но уже во время выступления адвоката Платона Лебедева Алексея Мирошниченко, взявшего слово после Михаила Ходорковского, он старался в таких случаях прервать говорившего и советовал быть «ближе к делу».

Защитник Михаила Ходорковского Константин Ривкин привел примеры арифметических нестыковок в обвинении и в приговоре. По его словам, стоимость похищенного с 2001 по 2003 год, указанная в приговоре, – 811 млрд. рублей. Однако если суммировать цифры из приговора за каждый год, то за этот же период сумма похищенного будет равняться 552 млрд. рублей. Также в качестве примера он привел фразу из приговора: «В 2003 году произошло хищение на сумму 132 миллиарда, из этого количества в распоряжение организации поступили 190 миллиардов».

Прокуроры Валерий Лахтин и Гульчехра Ибрагимова назвали доводы защиты необоснованными и голословными. Когда они излагали аргументы обвинения, и в зале, и в «аквариуме», где находились Михаил Ходорковский и Платон Лебедев, слышался смех. Прокурор Валерий Лахтин стал просить кассационный суд уменьшить указанный в приговоре объем похищенной нефти и ее стоимость. Стоимость похищенного Валерий Лахтин предлагал сократить на 68 млрд. 320 млн. 688 тыс. 942,02 рубля». Приняв решение об изменении данных о количестве украденной нефти, коллегия судей вынесла решение и о смягчении приговора: вместо 14 лет, к которым Михаила Ходорковского и Платона Лебедева приговорил Хамовнический суд, Мосгорсуд присудил им по 13.