Posted 23 мая 2012,, 20:00

Published 23 мая 2012,, 20:00

Modified 8 марта, 05:50

Updated 8 марта, 05:50

Очередная ошибка

23 мая 2012, 20:00
Старший прапорщик Сергей Шаповал, отслуживший 33 года, должен был получить от государства жилье еще в 2005 году. В 2011-м, когда он хотел узнать, на каком месте в жилищной очереди находится, чиновники сообщили ему, что квартиру в Москве ему уже дали. Когда Сергей приехал по указанному адресу, выяснилось, что квартира п

Прапорщик Сергей Шаповал девять лет отслужил в Германии и 24 – в Москве, но государство до сих пор не предоставило ему жилье. В соответствии с законом о статусе военнослужащих он должен был получить квартиру по месту службы или по «избранному месту» еще в 2005 году, когда достиг предельного возраста нахождения на службе. Но ошибка чиновников превратила эту историю в детектив: Сергей обнаружил в квартире, которую, по информации Минобороны, он получил, своего однофамильца.

В 2011 году Департамент жилищного обеспечения Минобороны сообщил Сергею Шаповалу, что он еще 15 мая 2007 года был снят «с учета военнослужащих, нуждающихся в обеспечении постоянным жилым помещением», так как получил жилье в Москве на улице Дмитриевского. До прочтения письма из департамента Сергей и не подозревал, что государство еще четыре года назад выполнило свой долг. У мужчины не было для этого никаких оснований: ему не дали ни ордер на квартиру, ни ключи.

Это письмо, датированное 18 июля, г-н Шаповал получил почему-то только в ноябре, спустя несколько дней после того, как проиграл суд Департаменту жилищного обеспечения. Сергею, как и многим другим военным, руководство неоднократно говорило, что у Минобороны жилья в Москве нет. Шаповал же пытался доказать обратное в суде. «Мой товарищ тоже судился в 2011 году, – рассказал «НИ» Сергей. – Тогда судебный пристав запросил информацию у мэрии, сколько свободных квартир в Москве есть у Минобороны. Ему ответили, что есть более 10 незаселенных домов. Копии материалов дела моего товарища я передал в свой суд».

В декабре 2011 года Сергей написал заявление в Департамент жилищного обеспечения с просьбой разъяснить, как так получилось, что ему дали жилье без его ведома, без ключей и без документов. Не дождавшись ответа, в январе он отправил в департамент еще одно письмо. Потом он написал министру обороны и дважды обратился к экс-премьеру Владимиру Путину. Ответ мужчина получил только на последнее письмо Путину. В нем сообщалось, что обращение Сергея передано в прокуратуру.

Устав ждать разъяснений, Сергей решил съездить в «свою» квартиру. К нему присоединилась и корреспондент «НИ». Дверь нам открыла школьная учительница Валентина Шаповал. Она рассказала, что эту квартиру действительно получил прапорщик Сергей Шаповал. Только не тот, который перед ней стоял и которого она видела первый раз в жизни, а ее бывший муж, полный тезка и однофамилец нашего героя.

Свою ошибку чиновники признали недавно. В письме от 27 апреля Генпрокуратура сообщила Сергею, что Департамент жилищного обеспечения предоставил ему «недостоверные сведения». «При подготовке ответа была использована база данных, ... где содержались сведения об обеспеченности жилым помещением в г. Москве военнослужащего – вашего однофамильца, – говорится в письме из Генпрокуратуры. – Должностные лица Департамента, ... допустившие указанные нарушения, уволены с работы».

Однако вместо того, чтобы успокоить Сергея и заверить его, что права на жилье он не потерял, Департамент жилищного обеспечения сообщил ему, что сведения о постановке его «на учет нуждающихся в жилых помещениях отсутствуют». У руководства войсковой части Сергея оказалась другая информация: в очереди он еще стоит, но скоро может быть из нее удален. «В Департаменте рассматриваются обращения войсковой части 45807 ... по вопросу снятия вас совместно с членами семьи с учета нуждающихся в жилых помещениях», – говорится в письме командира. Поводом для этого послужило то, что у Сергея есть дом в деревне Ситьково Рязанской области. «Этот старый полуразвалившийся дом мы купили, чтобы летом вывозить в деревню троих детей, – говорит Сергей. – В 2005 году он почти полностью сгорел».

Как рассказал «НИ» адвокат Военной коллегии адвокатов Владимир Тригнин, Минобороны не обязано давать военнослужащему квартиру, если у него есть жилье, отвечающее нормам Жилищного кодекса, даже если это деревенский дом за тысячи километров от места службы. Однако в данном случае министерство не может снять прапорщика с очереди. Если бы дом в Ситьково не сгорел, то принадлежал бы и Сергею, и его бывшей жене. По словам адвоката, чиновники могли бы только вычислить долю Сергея, и на эту долю уменьшить площадь предоставляемого ему жилья.

Военным, у которых отбирают жилье, предлагают поместить детей в госучреждение

Как писали «НИ», бывшие военнослужащие части №62112 и вольнонаемные (то есть люди, которые при ней работали) с 17 мая разбили лагерь у здания московской мэрии. Их выселяют на улицу из общежития в московском районе Внуково. В 1993 году Минобороны дало им в этом общежитии квартиры. В 1999-м часть расформировали, а здание было передано в ведение Управления делами президента. Управление закрепило его на праве хозяйственного владения за Государственным унитарным предприятием «Госимпекс». В 2001 году «Госимпекс» был признан банкротом. В 2002 году его конкурсный управляющий продал здание, находящееся в федеральной собственности, ООО «Диалект Контакт», которое год спустя перепродало его ООО «Монтажсетьстрой».
Частные владельцы пытаются выселить людей из общежития через суд уже больше 10 лет. Уже год они просто вытравливают людей из здания: в июле 2011-го в общежитии погас свет, в феврале 2012-го там отключили горячую воду. 10 мая на встрече с жильцами префект Западного округа пообещал поставить в здании генератор. Вскоре управа района Внуково генератор поставила, но через три дня забрала его.
Восемь дней взрослые из общежития живут у мэрии круглосуточно, сменяя друг друга. Днем они приезжают вместе с детьми. За неделю к ним ни разу не вышел ни один чиновник. За это время люди получили только одно предложение – расстаться с детьми. «Во вторник я возвращалась из лагеря домой, когда мне позвонил мой сын Максим, - говорит Виктория Луганская. – Он сказал, что приходили две женщины, что он мало что понял, но, как ему показалось, их с Олегом хотят забрать». Максиму 17 лет, а другому сыну Виктории Олегу – шесть. Виктория возмущена тем, что посторонние люди вошли в ее квартиру и говорили с несовершеннолетними детьми без ее разрешения. «Оказалось, приходили сотрудницы Центра социальной защиты, - рассказала «НИ» Виктория. – Они оставили телефон, и я сразу же позвонила. Они сказали, что пришли ко мне потому, что получили факсограмму от префекта, что они не могут дать нам квартиру, но могут переселить детей в реабилитационный центр. Я сказала, чтобы они передали префекту, что нужно включить свет, а не забирать у меня детей. Уходить из лагеря мы не собираемся, потому что, если уйдем, останемся на улице».
Светлана БАШАРОВА

"