Судебный прецедент: челябинец отсудил право ловить рыбу на зарыбленном озере

Александр Дыбин

Принципиальным рыбаком оказался руководитель общественной организации «Рыбацкий комитет» Михаил Акатьев, который несколько лет различными официальными и общественными методами добивался права рыбачить на озере Урефты близ Челябинска. Но в итоге подал в суд, как частное лицо, чтобы создать прецедент.

«Рыбоводный участок на озере Урефты был сдан в аренду в 2019 году. Компания «Юрпартнер» выпустила туда окуней и на этом основании заявила, что вся рыба в озере теперь принадлежит ей, - говорит Михаил Акатьев, - последующие годы они гоняли рыбаков, мешали рыбачить, устраивали козни, вызывали сотрудников полиции. Я лично защищал права около 20 рыбаков, которым выписали протоколы за незаконную ловлю. Все протоколы были отменены. Последний год был самый напряженный, одного рыбка чуть не утопили, зацепили его лодку и тащили на катере, лодка набрала воды и его бросили так посреди озера, другому рыбаку пенсионеру пробили надувную лодку, третьему брызнули в глаза из баллончика. Теперь после решения суда в нашу пользу эти действия превращаются в уголовно-наказуемые деяния, и мы будем добиваться их адекватной оценки».

Компания «Юрпартнер», которая фигурирует в деле, довольно известна в Челябинске. Ее связывают с руководителем управления делами мэрии Леонидом Лопатиным. До госслужбы он был гендиректором рыбной компании. Сейчас по данным базы «СПАРК» директором фирмы значится Сергей Леонидович Лопатин, владеет юрлицом Ирина Лопатина.

«Признать незаконными действия ООО «Юрпартнер» по ограничению свободного доступа к любительскому рыболовству на озере Урефты по вылову аборигенных видов рыб (карась, окунь, плотва), не являющихся объектами аквакультуры», - говорится в решении суда.

Акатьев выиграл иск, как в суде первой инстанции, так и второй – решение оставил в силе Челябинский областной суд.

Но проблема гораздо шире, чем частный спор рыбака и рыбовода. Челябинская область считается краем тысяч озер. Но оказывается, что места на всех нет. В регионе уже несколько лет идет война между рыбаками любителями, кто хочет тихо посидеть у берега с удочкой и даже наловить рыбы на еду, и коммерсантами-рыбоводами. Последние практикуют один из самых простых способов рыбоводства. Арендуют рыбоводные участки, зарыбляют водоемы, а потом вылавливают рыбу. При этом рыбаков стараются не спускать к воде, чтобы «не ловили чужое». А доводы про аборигенную рыбу, которая обитала в озере до зарыбления, никто не слушает. По словам общественника Акатьева, после такого зарыбления коммерсанты считают своей вообще всю рыбу озере. При этом никто не контролирует сколько мальков выпускается, а сколько вылавливается. А властям эти нюансы не интересны, так как их главная цель – объемы рыбосдачи: чем больше, тем лучше.

«Мы уже несколько лет пытаемся доказать, что по закону предприниматель является таким же пользователь водоема, как и рыбак-любителей, - говорит Акатьев, - у них одинаковые права. Договор пользования рыбоводным участком делает коммерсанту исключение – упрощает процедуру выпуска рыбы. Но даже в это случае есть ограничение на вылов, оно рассчитывается по формуле. Грубо говоря, выпустил он 100 карасей, а выловить может не более 49. Эту позицию и подтвердил суд. И этим решением могут воспользоваться как сформированной практикой другие рыбаки и в нашем регионе и в других. Предприниматель обязан учитывать, что граждане имеют право на любительский лов. То есть огораживать водоемы и маркировать их запрещено. Госорганам удобно не заниматься контролем, они отдали все предпринимателю, и пусть он сам все делает. Это может привести к тому, что недобросовестные коммерсанты начнут работу под легальным прикрытием. Например, Южноуральское водохранилище. По договору арендатор может выращивать рыбу в садках, но их там никто не видел. Им можно вылавливать окуня, ерша, щуку и чебака, а ловят леща, судака, карася. Ловят то, что запрещено. Мы это показываем, но ничего не делается. Для них важен процесс рыбосдачи. Но рыба может и кончится. Кроме того, ни один предприниматель до 21 года не был зарегистрирован в системе «Меркурий», это ветеринарная система контроля. А у нас в регионе как минимум 600 таких коммерсантов: 115 рыбоводов, остальные промысловики. На начало 2022 года в «Меркурии» было зарегистрировано всего 8 человек. В какой-то момент нам как общественникам просто закрыли доступ к этой информации, назвав ее коммерческой тайной».

По словам общественника, не всегда те, кто занимается рыбой или отвечает за эти процессы, разбирается в предмете. Акатьев приводит пример: в озеро Шаблиш планируют выпустить 4 млн личинок пеляди, но в озере уже живут хищники окунь и щука. Осенью они будут нагуливать жир и личинки придутся по вкусу, а весной снова начнут отъедаться после зимы. Что останется от выпущенной пеляди? И что будет вылавливать коммерсант? А вылавливать он будет, ведь деньги уже потрачены.

«Вопросов к зарыблению очень много, те кто подписывает документы, они вообще экологи, понимают что делается? Они могут отличить личинок одного вида от другого, а как понять, сколько выпустили: пять мешков, а сколько это? – говорит Михаил Акатьев, - к таким вещам надо привлекать специалистов. При этом мы не против рыбоводов, есть способы, как ужиться на одном озере. Разделять водоемы, растить рыбу в садках. Это будет дешевле и эффективнее. Они себе выращивают, а мы ловим аборигенов и никто никому не мешает. Да, каждый стремится перетянуть одеяло на себя: чиновники, коммерсанты, общественники. Так надо устраивать разговоры, общаться, спорить, так и будет золотая середина. А нас никуда не зовут, слышат только коммерсантов. На днях мы опять узнали, что в законодательном собрании обсуждается вопрос запрета любительской рыбалки. В разном виде мы подобные инициативы отбивали уже пять раз».