Сломанные весы Фемиды

Дмитрий Путенихин уже почти месяц находится в СИЗО за то, что плеснул водой из бутылки в лицо прокурору Алексею Смирнову, который возле Тверского суда Москвы общался с журналистами после приговора по делу о беспорядках на Манежной площади. Вначале действия Путенихина сочли мелким хулиганством, но затем их переквалифицировали в «Насильственные действия в связи с осуществлением правосудия» (статья 296.2 УК), что наказывается двумя годами тюрьмы. Путенихин наверняка получит реальный срок. Иначе бы Тверской суд вряд ли арестовал бы его на время предварительного следствия, а оставил бы под подпиской о невыезде.

Так уж получается, что на практике обливание водой прокурора считается в нашей стране более тяжким преступлением, чем стрельба по детям из травматики. На минувшей неделе Верховный суд Хакасии утвердил приговор экс-депутату городского совета Черногорска Александру Катареву. В марте этого года Катарев выстрелил из травматического пистолета в игравших на детской площадке детей в отместку за то, что они кинули в него снежки. 11-летнему мальчику резиновая пуля попала в ногу, и для ее извлечения потребовалась операция. Суд Черногорска приговорил экс-депутата к трем годам условно и взысканию в пользу пострадавшего ребенка 50 тыс. рублей компенсации морального вреда, 30 тыс. рублей за услуги адвоката и 1,2 тыс. рублей за помощь психолога. Отец раненого ребенка счел приговор излишне мягким и обжаловал его, но вышестоящий суд оставил приговор в силе.

Условный срок за хулиганство с применением оружия в сочетании с умышленным нанесением вреда здоровью – далеко не самый мягкий приговор в российском судопроизводстве. По данным Судебного департамента Верховного суда РФ, в 2010 году (более свежей статистики пока нет) условные сроки за умышленное убийство (статья 105.1 УК РФ) получили 162 человека. Еще 18 осужденных получили менее года тюрьмы, 136 – от года до трех лет при том, что наказание по этой статье определено от шести до 15 лет лишения свободы. За умышленное убийство двух и более человек (статья 105.2 УК РФ) положено от восьми до 20 лет тюрьмы либо пожизненное заключение. Но и по этой статье 15 осужденных получили условно, один – до года тюрьмы и 11 – от года до трех. 189 человек получили условно за умышленное нанесение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть (статья 111.4 УК РФ), 373 – за то, что задавили на смерть человека в пьяном виде (статья 264.5 УК РФ), а 11 – за задавленных на смерть в пьяном виде двух или более людей (статья 264.6 УК РФ). Наказывают условно российские суды и за разбой с причинением тяжкого вреда здоровью (статья 162.4 УК РФ, от 8 до 15 лет тюрьмы) – 34 условных приговора, и за получение взятки в крупном размере (статья 290.4 УК РФ, от 3 до 10 лет тюрьмы) – 49 условных приговоров, и за изнасилование несовершеннолетней (статья 131.3 УК РФ, от 8 до 15 лет тюрьмы) – 9 условных приговоров.

Приговоры за аналогичные преступления различаются, потому что «ситуации разные», поясняет «НИ» федеральный судья в отставке, заслуженный юрист РФ Сергей Пашин: «Суд учитывает раскаяние, возмещение вреда, отсутствие судимости и характеристику подсудимого как хорошего человека».

Дать срок больше максимального предусмотренного статьей судья не может. Хотя и здесь есть лазейка – можно поменять статью обвинения. Например, на процессах против активистов ныне запрещенной Национал-большевистской партии мелкое хулиганство (статья 20.1 КоАП, до 15 суток ареста) превращалось в групповое хулиганство по мотивам политической ненависти (статья 213.2 УК РФ, до семи лет лишения свободы) и массовые беспорядки (статья 212.2 УК РФ, от трех до восьми лет лишения свободы), в результате чего в тюрьму попали около полусотни человек. Пробравшийся в один из кабинетов Минздравсоцразвития и выбросивший в окно портрет Владимира Путина Максим Громов получил три года колонии, участник захвата одной из комнат в приемной президента Сергей Резниченко – четыре года колонии. «В большинстве случаев жесткость приговора связана с политикой. Если человек не угоден, найдут способ наказать его за нетяжкое преступление», – подтверждает «НИ» адвокат Георгий Зубовский.

Если же человек угоден, то, по словам адвоката Зубовского, «найдут способ его простить». Сергей Пашин говорит, что в мягкости приговора судья не ограничен: «В США у судей есть таблицы, по которым они оценивают каждое действие обвиняемого: держал в руках оружие – столько-то месяцев тюрьмы, выстрелил – еще столько-то, а потом все суммируется. У нас же только очень общие правила».

При этом никакой ответственности за несовпадение приговора с требованиями статьи УК судья не несет. Однако Сергей Пашин считает это правильным: «Таково условие независимости». Адвокат Анна Ставицкая поясняет «НИ», что приговор является «мнением судьи», и если защита или обвинение с приговором не согласны, они могут его обжаловать. А дальше приговор либо утвердят, либо смягчат наказание, либо, если наказание признают слишком мягким, дело направят на новое рассмотрение. Так поступил Верховный суд Мордовии, отменив приговор, по которому фактически за убийство осудили на 15 суток общественных работ. Преступление произошло в туалете ночного клуба, где студент с компанией друзей избили другого студента так, что тот скончался до приезда врачей. Однако судья Ленинского суда Саранска счел, что подсудимый виновен лишь в том, что толкнул потерпевшего и тот упал и разбил голову.

Наказать судью можно только за взятку или за умысел осудить невиновного, рассказывает Сергей Пашин. По его оценке, взяточников среди судей не более 5%, причем чаще берут арбитражные и мировые судьи. Федеральные судьи, по словам Пашина, слишком дорожат своими благами: зарплатой более 100 тыс. рублей в месяц, возможностью получить квартиру, ведомственными поликлиникой и детским садом, а также пенсией в 80% от оклада. Но не зависеть от «телефонного права» судьи не могут. «Если судья выносит не те приговоры, которые требуют сверху, его всегда можно уволить за волокиту – не вовремя рассмотрел какое-то дело», – поясняет Сергей Пашин. Адвокат Александр Сковородко напоминает «НИ», что даже уличенные в коррупции судьи отделывались увольнением, а привлечь к уголовной ответственности судью «практически невозможно». Адвокат Георгий Зубовский обращает внимание на то, что более мягкие приговоры выносят в маленьких городах, где «все родственники, кумовья, сватья». Так, в октябре этого года Златоустовский городской суд (Челябинская область) приговорил к году и четырем месяцам условно кандидата в мастера спорта по боксу Александра Будыкина, который 19 мая в местном парке ударил парня кулаком в голову, после чего тот упал, ударился головой о тротуарную плитку и умер. Кассационную жалобу по этому делу рассмотрит Челябинский областной суд.

Особенной мягкостью отличаются приговоры в отношении сотрудников правоохранительных органов по статьям о пытках и о наездах на пешеходов. В Ивановском районе Амурской области милиционер, превысивший скорость и задавивший девочку, прошлой зимой получил три года условно. Столько же получили этой весной двое милиционеров из Новотроицка (Оренбургская область), избивавшие 30-летнего парня и требовавшие у него признаться в краже, которую он не совершал. В обвинительном заключении говорилось, что «множественные удары» были нанесены «руками, ногами, резиновой палкой», а чтобы парень не мог рассмотреть избивавших его людей, на голову ему надевали «мотоциклетный шлем с защитой из оргстекла». Минувшим летом в Набережных Челнах (Татарстан) двое полицейских получили по пять лет условно за избиение свидетеля, который давал не те показания, каких от него хотели дознаватели.

«Приговоры частным лицам и полицейским за одинаковые преступления сильно разнятся. Наказание для частного лица будет более тяжелым», – рассказывает «НИ» руководитель правозащитного фонда «Общественный вердикт» Наталья Таубина. Ее фонд специализируется на защите прав граждан, пострадавших от сотрудников правоохранительных органов. Однако случаи, когда удавалось добиваться реальных сроков, Наталья Таубина называет «выбивающимися из общего ряда». Бывший судья Сергей Пашин признает, что судьям свойственно «занимать позицию в пользу чиновников и полиции и ставить под сомнение доводы потерпевших».

Неадекватными содеянному бывают и приговоры по делам, попавшим под идущую в стране кампанию. Адвокат Ставицкая напоминает о кампаниях против чиновников-взяточников и предпринимателей-мошенников, когда за мелкие взятки или незначительные нарушения налогового законодательства давали «большие реальные сроки». Сейчас, по словам Сергея Пашина, идут кампании против наркоторговцев и педофилов. Пример перегиба в последней – недавнее осуждение на 13 лет чиновника из Министерства транспорта Владимира Макарова якобы за развратные действия со своей семилетней дочерью. Столь жесткий приговор основан на исключительно косвенных доказательствах, таких, как толкование психологом рисунков девочки и выявление «остатков памяти» на детекторе лжи. При этом тех психологических травм, которые бывают у жертв педофилов, у дочери Макарова не выявлено.

Чрезвычайно мягкие приговоры могут быть и «эвфемизмом оправдания», поясняет Сергей Пашин: в российских судах оправдывать не принято, так как оправдательный вердикт – это «брак в работе следствия». Поэтому судья приговаривает невиновного к условному сроку либо к тому, который он уже отсидел в СИЗО. На мягкий приговор может рассчитывать тот, кто принадлежит к «правящему клану», полагает адвокат Зубовский. Так осталась на свободе дочь главы избирательной комиссии Иркутской области Анна Шавенкова, которая, сидя за рулем автомобиля, в декабре 2009 года на высокой скорости выскочила на тротуар и сбила двух женщин. Одна из пострадавших погибла, вторая осталась инвалидом. Шавенкову же приговорили к трем годам колонии-поселения с отсрочкой наказания на 14 лет из-за наличия маленького ребенка. Покусившийся на «правящий клан» рискует попасть в тюрьму даже за незначительное преступление. Так житель Томска Сергей Зайков в марте 2010 года ударил по щеке губернатора области Виктора Кресса, обвинив его в смерти своей бабушки. Суд приговорил Зайкова к 2,5 года колонии общего режима, хотя у мужчины также есть малолетние дети.