Никто не забыт

В июле группа армий «Север» вышла к городу. В конце августа немцы вот-вот должны были замкнуть кольцо блокады. Шла эвакуация знаменитой водолазной школы в Кронштадте – подводных специалистов записывали в морскую пехоту. И тогда начальник школы, контр-адмирал Фотий Крылов обратился к представителю ставки Верховного главнокомандования адмиралу Ивану Исакову с неожиданным предложением: зачем терять водолазов в окопах и штыковых атаках? Надо использовать их по специальности! Что, если сформировать при разведотделе Балтийского флота специальный отряд подводных диверсантов, спецподразделение легких водолазов-разведчиков? Действительно, в условиях сомкнувшегося фронтового кольца армейским разведгруппам стало трудно проникать в тыл немцев. Другое дело – незаметной тенью проскользнуть за линию фронта под темной водой Балтийского залива.

Идея понравилась, и 11 августа 1941 года приказом Наркома флота было создано первое подразделение подводного спецназа в истории ВМФ – Рота особого назначения, сокращенно – РОН.

Командиром был назначен лейтенант Иван Прохватилов. Огромного роста и силы, обладающий природной смекалкой, суровым, но добродушным характером – недаром бойцы звали его Батей. Говорят, его отчисляли из военного училища за драку. А звание лейтенанта он получил в первые дни войны, так сказать, экстерном военного времени. «Любопытно, что своей будущей диверсионной профессии Иван Васильевич в юности учился по рассказам... о рейдах батьки Махно! – вспоминал его близкий друг, водолазный врач Владимир Тюрин. – Восхищался! Вот налетели на город или село, сделали свое дело – и как в воду канули!». Той же тактики придерживался и Прохватилов, когда устраивал внезапные рейды и вылазки бойцов РОНа. Внезапно появились из ниоткуда – и бесследно исчезли.

Снаряжение

РОНовцы мастерили и совершенствовали своими руками, ведь даже ласт у подводных разведчиков тогда не было: ходить по дну приходилось пешком. Так их и прозвали – подводными пехотинцами. Тем не менее, РОНовцы умудрялись проникать глубоко в тыл немцев, добывать разведданные о расположении артиллерийских батарей, взрывать линии связи. Немцы не подозревали, что у них подносом орудуют под водой водолазы Прохватилова.

Одна из первых диверсионных операций была проведена в Петергофе. Прохватилов получил приказ выяснить судьбу пропавшего фонтана с Самсоном, раздирающим пасть льва: пропагандисты Геббельса раструбили о том, что все ценности Петродворца были вывезены в Германию, включая знаменитую фонтанную статую. Подводная разведка доложила, что один из символов города – на месте. Но водолазов заинтересовало другое: оживленное строительство причала и ангаров на берегу.

Как выяснилось, немцы строили крупный склад мин. Операцию назвали «Бурлаки»: тащить противокорабельные мины времен еще Первой мировой под опоры причала водолазам пришлось вручную, по дну. В назначенное время взрыв подбросил и фундамент склада, и работавших немцев. В конце донесения об итогах операции была приписка: «Взлетели в воздух – обратно не падали». Об арсенале в Петергофе немцам пришлось забыть.

Важная для судьбы города операция была проведена в октябре 1943 году в Стрельне, где располагалась тщательно замаскированная база диверсионных сверхскоростных итальянских катеров. Ураганом они вылетали на фарватер Финского залива, по которому из Кронштадта в Ленинград шли транспортные суда с продовольствием, медикаментами и боеприпасами. Нанеся смертельные повреждения, катера так же внезапно исчезали. Куда – неизвестно. Обнаружить логово штурмовых катеров знаменитой 10-й итальянской диверсионной флотилии MAS никак не удавалось. «На них стоял мощнейший двигатель, который давал скорость в 80 километров в час, – рассказывает Олег Вареник, основатель морского музея в Стрельне, где хранится фрагмент одного из этих катеров. – До города он долетал за четыре минуты. Вез три тонны взрывчатки. Если бы катера прорвались в Ленинград через устье Невы, это было бы очень опасно».

Разведчики Прохватилова излазили все побережье и разыскали базу катеров на месте бывшего Императорского яхт-клуба. Подойдя к Стрельненской гавани под покровом ночи на катерах, а потом на гребных шлюпах, подводный десант вышел на объект четырьмя группами. Одна перерезала линию связи, вторая уничтожала катера, третья блокировала гарнизон немцев, четвертая прикрывала отход (группа отсечки была обстреляна патрулем, погибли командир и четыре разведчика). Немцы, как и в случае со взрывом причала в Петергофе, так ничего и не поняли. Предположили, что базу накрыли артиллерией из Кронштадта или авиацией. Все участники стрельненской операции получили ордена Красного знамени и медали, Ивана Прохватилова наградили орденом Отечественной войны 2-й степени. Сегодня часовенку в Стрельне, стоящую на месте боевого рейда РОНовцев, обязательно посещают перед выходом в море капитаны яхт.

Водолазы-диверсанты провели более двухсот операций за время блокады. Случались удивительные эпизоды. Так, однажды водолаз-разведчик Владимир Борисов прошел под водой до вражеского берега, переоделся в немецкую форму и проник на территорию завода «ПишМаш», где немцы вели установку радионавигационной станции и стартовые площадки для обстрела Ленинграда новейшими сверхмощными ракетами «Фау». Благодаря информации Борисова объект был уничтожен авиацией, что спасло город от новых обстрелов.

Уже после прорыва блокады летом 1944-го года бойцы Роты особого назначения проявили себя уже не в качестве диверсантов, а как подводные специалисты высшего класса. На дне Финского залива лежала потопленная немецкая подлодка. U-250 вызывала странное, особо пристальное внимание со стороны немцев, которые пытались ее разрушить. Водолазы РОН спустились на предельную глубину, и причина беспокойства немцев прояснилась: на субмарине были карты секретного фарватера Финского залива, свободного от немецких мин, а также документы по секретной акустической торпеде. За эту документацию потом были очень благодарны англичане, чьи корабли были не раз атакованы этой торпедой.

Как часто бывало в нашей истории, после войны Роту особого назначения расформировали за ненадобностью. И только спустя годы секретные подразделения специальной морской разведки, предшественниками которых был РОН, пришлось восстанавливать практически с нуля. Сегодня секретные подразделения боевых пловцов-разведчиков существуют не только на ВМФ России, но и в структурах спецслужб.