Памяти нашего друга

Сегодня мы будем прощаться с Мечиславом Дмуховским. С нашим другом. С однокурсником.

С ярким журналистом. Спервым заместителем главного редактора еженедельника «Собеседник».

С очень добрым человеком... Прощаться с ним тяжело, душа не принимает его ухода. Столько энергии, столько идей, столько самоиронии и столько желания творить и желания жить... Казалось, всего этого у него хватит на всех, так он был щедр и открыт. На всех действительно хватало до последних минут. Но на себя уже сил не осталось.

Мы с ним виделись после журфака не очень часто – то на встречах выпускников, то на каких-то официальных вечерах, то в узких компаниях дружеских посиделок. Но всякий раз после этих встреч как-то светлело на душе от теплого общения с ним и от его улыбки. Сколько его помню – он всегда жил с улыбкой. Она могла быть разной – ироничной, острой, легкой, усталой... Но он улыбался вопреки всему. И даже сквозь строки его классных текстов просвечивала эта улыбка.

Сегодня перечитал, вероятно, последнее его интервью, которое он написал, уже находясь в онкологической клинике. Беседа с Даниилом Строяковским, заведующим химиотерапевтическим отделением больницы № 62, опубликована на сайте «Собеседника» под заголовком «Рака все боятся. И это в общем нормально». Дважды по ходу беседы Мечислав задает один и тот же вопрос: «Будет лучше или хуже?». Он спрашивает не о себе, потому что читатель не мог знать, что автор проходит курс химиотерапии. Он, как журналист до мозга костей, оказавшись внутри проблемы, пытался в ней разобраться. И уже от миллионов людей, страдающих и имеющих шанс пострадать, он детально расспрашивал врача о том, как бороться с этой бедой. И как ее побеждать. Он говорил о состоянии медицины в нашей стране, о медицинском образовании, о бесконечных реформах, которые съедают миллиарды рублей и после которых наша медицина становится еще более убогой. Он говорил с замечательным собеседником, который профессионально и удивительно честно рассказывает и о состоянии отрасли, и о том, как нам себя уберечь и от суровой болезни, и от этой печальной отрасли. А Мечислав со свойственной ему полу-иронией все спрашивает и спрашивает: «Будет хуже или лучше»... Спрашивает за всех нас, потому что о себе он уже знал.

Только теперь понимаешь, как он много успел и как торопился жить. Сразу после школы с золотой медалью уверенно поступает на журфак МГУ, о котором мечтал. А было это тогда, в конце семидесятых, очень непросто – при невероятном конкурсе и огромном количестве желающих поступить на один из самых престижных факультетов. Он и на журфаке с легкостью, со своей фирменной улыбочкой сдавал на отлично самые сложные экзамены, он даже на тренировки по самбо приходил пошучивая и шутя выигрывал поединки. Он сразу после нашего журфака нырнул в профессию с головой и состоялся в ней быстрее многих из нас. Страна в те годы трещала по швам, выпускники не только журфака метались в поисках лучшего дела и лучшей доли, а Мечислав с командой единомышленников начал создавать газету «Собеседник», которой предстояло стать одним из самых успешных издательских домов страны. Тогда еще только предстояло. Его идей, его энергии, его задора хватило бы, наверное, не на один проект. И он их и запускал под крышей этого ставшего родным дома один за другим. И учил настоящей журналистике одного за другим начинающих журналистов вопреки временам, вождям и веяниям. Он всегда находил время для того, чтобы прийти на родной журфак и поучаствовать там в приемных комиссиях, почитать лекции, пообщаться с юными романтиками, верящими в наше дело. Он щедро делился с ними и своим опытом, и знаниями, и этой верой, которую даже в наше насквозь циничное время умудрился сохранить.

Последний раз мы увиделись три месяца назад на юбилее нашего однокурсника Саши. Собралась веселая компания родных за многие годы лиц, которые, вопреки этим многим годам, словно и не меняются. Он сидел напротив и улыбался. Грустнее обычного, но улыбался. «Ты как, Слав?», – спросил я его, уже зная от ребят о тяжелой болезни, которую он вроде победил. «Все нормально, – ответил Мечислав. – Все нормально. Детей выучил, жена хорошеет (и приобнял с улыбкой свою единственную, сидящую рядом), работы навалом... Все нормально». А когда расставались, предложил встретиться как-нибудь вскоре, пообедать и спокойно пообщаться – не в шуме и суете. Конечно, ответил я, произнеся затем дурацкое московское словечко «созвонимся». Но, как и водится, суета, суета, суета... И теперь уже не созвониться.

19 апреля вечером получаю смс от своего давнего друга Андрея: «Мечислав ушел полчаса назад...». И затем еще одно: «Мы с Аней были у него за три часа до ухода. Он узнавал еще и говорил. Последние слова – «Все будет хорошо. Если можешь, сообщи однокурсникам».

Даже уже уходя, даже прощаясь, он отвечал нам всем на тот, повторяемый им вопрос – «будет лучше или хуже?». Он оставлял нам надежду. Оставлял свой оптимизм. И оставлял улыбку...

Ты с нами, Мечислав. Ты с нами! Прости.